Правитель Крита (СИ) - Александр Васильевич Коротков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако я теперь был адептом минимум двух сил (магия смерти не в счет). Из рук големов выстрелили по две длинные толстые плети, напоминающие лианы, которые тут же вспыхнули ярко-оранжевым пламенем. Спасибо тебе, кинематограф, за идеи! Особенный привет Микки Рурку из Железного человека…
Дракайны как раз прекратили строить из себя канадских дровосеков, а в магическом терновнике зияли широкие проплешины. С шипением и проклятиями змееногие вырвались вперед — до нас им оставалось всего то метров десять…
— Убери барьер!
Хвала богам, Элиза не стала спорить и подчинилась. Серая пелена мигнула и пропала. И в этот момент големы пришли в движение. Огненные хлысты синхронно щелкнули, преодолевая звуковой барьер. А затем не знающие усталости боевые болваны замолотили своим страшным оружием словно две обезумевшие мельницы. Во все стороны полетели брызги крови, а воздух наполнился криками боли и запахом горелой плоти.
Грозные людоеды разом прекратились в тренировочные мешки, которые для пущего реализма кто то наполнил плотью, кровью и костями. Шипя на все лады проклятия, за избиением сверху наблюдала главная дракайна. И именно поэтому пропустила момент, когда Николай метнул в нее магический аркан.
Возможно, будь она чуть более внимательна, то смогла бы увернуться и скрыться… Но не тогда, когда на твоих глазах все гнездо вот-вот пустят на плохо прожаренные стейки. Едва петля затянулась у нее на груди, Приближенный активировал вложенное в аркан плетение и дракайну свалил с ног приступ сильнейшей боли. Николай отдал приказ и веревка дернулась, заставив потерявшую всякую способность сопротивляться змееногую упасть вниз. Высота была всего метра два, так что я не боялся, что она разобьется. Веревка начала скручиваться, таща дракайну у нашим ногам. И в этот момент я остановил големов.
На ногах (или в данном случае на хвосте) не могла стоять ни одна дракайна. Израненные, изломанные, обескровленные, но живые змееженщины лежали на окровавленной земле, не в силах пошевелиться. Я протянул амазонке перезаряженную пистоль и шагнул к связанной королеве. Николай уже снял болевое плетение и к ней вернулась возможность соображать.
А неплохо все прошло. Осталось выяснить, согласится она на твои условия или нет.
Я мысленно отмахнулся от Димитра и сказал, глядя в наполняющиеся страхом глаза:
— Ты ведь понимаешь меня?
Королева посмотрела на напряженную амазонку с пистолью, поняла, что плюнуть не успеет и кивнула. Только сейчас я разглядел, что сегментный «бюстгальтер» это просто чуть более крупные, чем на хвосте, чешуйки.
— Ты понимаешь, что я могу перебить весь твой ковен? И тебя в том числе?
Еще один красноречивый взгляд, на этот раз на застывших големов с огненными плетями в руках.
— Понимаю.
У нее был странный голос. Красивый, но в то же время какой-то шипящий. Я одобрительно кивнул:
— Пока что все ответы правильные. Поэтому хорошенько подумай, прежде чем дать ответ на последний. На что ты готова, чтобы я сохранил вам ваши поганые жизни?
— Чего ты хочешь, человек?
Собственно, ради этого ответа и было затеяно все представление. Перебить дракайн не представляло особого труда. Не с нашими умениями. Вся проблема в том, что с тела мертвой змееженщины нельзя взять ни капли яда. Как только их сердце перестает биться — смертельная отрава нейтрализуется и становится не опаснее яблочного сока. Кислит, но не более того. Причем эта непонятная связь работала на любом расстоянии. То есть если сейчас змееногая даст мне яд, а через неделю подскользнется и разобьется о скалы — бесценная отрава прекратит быть таковой, независимо от расстояния. Почему — никто не знает, но факт остается фактом.
— Мне нужен яд. Сейчас. А также твоя клятва. Ты и члены твоего ковена должны будете ответить на подобную просьбу любому, предъявившему этот знак. Не причинив вреда посланнику и тем, кто придет с ним.
На моей ладони появился зеленый росток — символ клана. Николай тихонько вздохнул. Он был Приближенным Пиролата и автоматически лишался возможности явиться к дракайнам в гости.
— Сколько раз?
— Без срока давности. — жестко ответил я.
Играть в поддавки я не собирался. А змеебаба не в том положении, чтобы ставить условия. И она понимала это не хуже меня.
— Ты дашшь слово, маг?
Вместо ответа я вытянул вперед руку, на которой минуту назад появился символ клана:
— Я клянусь, что сохраню жизнь тебе и твоему ковену, если ты примешь мои условия, королева. Призываю Землю в свидетели — она будет хранить клятву нас обоих!
Как и тогда, в беседе с Феодором, над ладонью появился небольшой зеленоватый земляной шар. Он лениво вращался, ожидая ответной клятвы.
Королева совсем по-человечески вздохнула:
— Я принимаю твои условия, маг.
— Полностью!
— Я дам тебе яд, сколько тебе нужно и сколько смогу. Также мой ковен обязуется не отказзать в такой же просьбе посланнику, явившшему символ зеленого ростка. И не приччинять вреда посланнику и его спутникам.
Зеленый сгусток над моей ладонью налился светом, рванул вверх и распался на две половины. Одна впечаталась мне в грудь, вторая — в грудь дракайны. Теперь, если кто-то из нас нарушит условия, Земля найдет способ покарать клятвопреступника.
— Николай, будь любезен…
Приближенный порылся в поясной сумке и вложил в мою ладонь колбу из особо прочного, устойчивого к любым реагентам алхимического стекла. Я, в свою очередь, протянул его королеве.
— И не жадничай. А то дурных богов нынче в Элладе что блох на вшивой дворняге…
Глава 11. Орден Помнящих
— Итак, яд раздобыли, осталось только понять, как с его помощью уничтожить эту мерзкую хрень.
Откладывать в долгий ящик расправу над статуей наша компания не стала и прямиком от городских ворот двинулась на храмовую площадь. Однако уже на месте все как-то разом поняли, что раздобыть яд дракайны мало — нужно еще решить, как именно с его помощью уничтожить творение Прометея. Уже показавшее свою изрядную способность эффективно защищаться.
За время нашего отсутствия даров, лежащих у подножия статуи, прибавилось. Корзины с едой, глиняные пузатые бутылки с вином, какие-то цветастые тряпки, мелкие полудрагоценные камни… Простой люд с присущей ему осторожностью решил задобрить возродившегося Прометея. Что характерно — подношения никто не трогал, даже неизменно присутствующие на храмовой площади нищие.
— Господин, может, стоит смазать ядом ваш клинок? — Николай явно запомнил, как мой меч без труда вошел в статую, словно в масло.
Вот только у меня не было никакого желания проводить
