Бунт на свалке - Олег Волков

Часы над письменным столом показали 15:00. Сейчас должна была бы закончиться последняя пара. Но сегодня, сразу же после обеда, студентов разогнали по домам. По дороге домой такого наслушался, такого насмотрелся…

Всеобщая растерянность — это еще мягко сказано. Горожане в огромном количестве высыпали на улицы. Все о чем-то говорят, напряженно спорят и при этом испуганно озираются по сторонам. Большая часть магазинов, ресторанов и кафе закрылась раньше времени без объяснения причин. Группа подростков вооружилась палками и большими рогатками. «Юные бойцы» хорохорятся, корчат из себя крутых командос, но на деле трусят больше всех.

Как назло, на улицах ни одного полицейского. Неужели администрация колонии, неудачники, алкоголики и бездельники с Мирема, в самом деле спряталась глубоко под землей? Впрочем, с их стороны очень даже логично: отсидеться в тепле и сытости, просто переждать, пока проблема разрешится сама собой.

Оставленный на столе наладонник тихо заиграл. От неожиданности Чаг едва не подпрыгнул на месте. Судя по мелодии, пришло сообщение. Чаг схватил наладонник. В строке «От кого» короткая надпись: «Шнык».

«Непоседа, привет. Срочно бросай все дела и дуй в „Бурю“. Здесь такое! Оказывается мы!!! Впрочем — давай сам» — гласит короткое сообщение.

Шнык не сообщил ничего путного. Но настырное приглашение друга хоть какое-то действии. Сидеть в четырех стенах и ждать, пока на тебя обрушится мир — невыносимо. Чаг подхватил рюкзак, закинул в карман наладонник и выбежал из комнаты.

В гостиной в большом кресле перед телевизором сидит отец. На широком экране очередной сериал, или дебильное шоу для скучающих домохозяек. Отец рассеянно смотрит на представление. Быстрей всего он ждет хоть какого-нибудь официального заявления от властей. Вон! Пальцы намертво вцепились в мягкий подлокотник.

— Папа! — Чаг притормозил перед креслом. — Я в клуб.

— Какой еще клуб? — от удивления отец обернулся и приподнялся на локтях.

— В «Песчаную бурю»

— Зачем?

— Не могу сказать, — ответил Чаг. — Сам не знаю. Но там затевается что-то действительно очень важное. Позвоню, как только смогу.

— Подожди, сынок! — крикнул отец.

Но Чаг уже выскочил на улицу. Входная дверь мягко спружинила на доводчике.

На Двадцать восьмом проспекте зеленая машина едва не сбила с ног. Чаг вовремя отскочил обратно на тротуар. Дорогая легковушка, заднее сиденье завалено чемоданами. Ясно дело — богатые крысы бегут с тонущего корабля. Только куда? Чаг невольно улыбнулся. Легковушка хороша на асфальтированных улицах, но в туннеле, на первом же километре, разобьет колеса о рельсы и шпалы. А для поездок по поверхности планеты такие авто не предназначены.

Атмосфера в городе накаляется все больше и больше. Количество жителей на улицах поубавилось, но от этого стало еще тревожней. Кажется, будто воздух сгущается в большие черные тучи, между которыми сверкают разряды молний.

Чаг торопливо шагает по знакомым улицам. В голову лезут самые невероятные мысли. Может быть из игроков клуба сформируют большой отряд самообороны? Правда, воевать чем? Палками, дубинками и кухонными ножами? Или игровыми автоматами? Последнее лишено всякого смысла — красящие пули бьют очень больно, но не насмерть же. А вот и долгожданный туннель и широкая надпись «Песчаная буря». Дверь в клуб настежь.

Зал для собраний забит под завязку. Игроки толпятся вдоль стен и сидят прямо на полу возле небольшой сцены. Молодые люди шумят, о ожесточенно спорят и с нетерпением поглядывают на пустую сцену.

— Непоседа! Наконец-то!

Из глубины зала вынырнул Шнык в поношенных рейтузах с обвислыми коленками и в домашних тапочках.

— Что здесь происходит? — спросил Чаг.

— О-о-о! — загадочно протянул Шнык. — Старуха история стучится в дверь. Нам, на собственной шкуре, предстоит проверить древнее проклятие: «Чтоб тебе жить в интересное время»!

Шнык, как обычно, старается напустить по больше туману. Но, по глазам видно, сам ни черта не знает. К счастью, на сцену поднялся Киборг.

На руководителе клуба легкая полевая форма. Если без пафоса, то обычная черная спецовка с многочисленными карманами. В подобной одежде очень удобно играть на Заводе, игровом полигоне внутри города.

Киборг посмотрел в зал. Разговоры тут же смолкли.

— Друзья мои! — торжественно начал Киборг. — Благодарю вас за то, что вы откликнулись на мой призыв и собрались в этом зале!

Вы слышали о бунте в тюрьме Глот! Сейчас я рассказу вам то, о чем до сих пор стыдливо молчит витус Гажан, так называемый губернатор нашей колонии!

Чаг в немом восхищении уставился на руководителя клуба. Киборг умеет толкать речи. Неторопливо, но как-то по-особому эмоционально, он рассказал о бунте в Глотке. Теперь понятно, почему молчит колониальная администрация. Неудачники они и на свалке неудачники. Особенно взбесил ультиматум уголовников. Его величество Ярый 1 — это слишком. Да будет он последним!

— «Федерация культуры и спорта Дайзен-2» — единственная на планете сила, которая может противостоять сброду с метрополии! Вы, игроки пейнтбольного клуба «Песчаная буря», наш ударный отряд!

Кому не безразлично будущее нашей планеты! Кто готов драться за свой дом, за своих родных и близких! Я призываю вас присоединиться к нам! С оружием в руках показать уголовникам, кто на Дайзен-2 хозяин! Вы, готовы?!!

— Да!!! — Чаг подпрыгнул на места и заорал еще громче. — Да!!! Да!!!

Забитый до отказал зал взорвался раскатом всеобщего ликования.

— Да!!! Да!!! Да!!!

— Кто дрожит за свою жизнь! Кто боится этого сброда! Пусть убирается к Хессану под хвост!!! — воззвал Киборг.

— Да!!! Да!!! Да!!!

От восторженного гула дрожат стены. Всеобщее ликование сводит с ума. Но Киборг, подняв руки, призвал зал к спокойствию.

— Уголовники думают, что мы совершенно безоружные. Как же! Стащили из Управления полиции газовые гранаты и парализующие дубинки. Но это не так! У нас есть, чем воевать!

Киборг что-то вытащил из кармана и показал залу. Черт! Чаг привстал на цыпочках. За дальностью не видно, что именно. Но вот за спиной руководителя клуба загорелся широкий экран. Уже на нем отлично видно, что Киборг держит в руке патрон. Обычный игровой патрон? Не-е-ет… Вместо тупорылого пластика металлическую гильзу венчает… стальная пуля?

Вот оно что! Чаг хлопнул себя по лбу. И как только раньше не догадался. Великий Создатель, неисповедимы пути твои. Как же все просто!

— Перед вами боевая пуля для «Марки — 4–4». Пусть пороховое оружие устарело больше пяти сотен стандартных лет назад, но вы на собственной шкуре знаете, на что оно способно!

А сейчас — переодевайтесь! Хватайте автоматы и выбрасывайте из них красящие пули! Приходите сюда! Я дам вам боевые!

В зал для собраний протиснулось четверо дедов. Взрослые игроки с трудом пробились через возбужденную толпу и вынесли на сцену два больших ящика.

— Патроны прибыли! — Киборг хлопнул ладонью по ближайшему ящику. — Дело за вами!

Игроки толпой ринулись прочь из зала. Толпа подхватила Чага и вынесла прямо в раздевалку.

— Ну! Каково? — воскликнул Шнык, когда друзья пробились к шкафчикам и начали торопливо переодеваться.

— Только сейчас я чувствую себя спокойно, — признался Чаг.

— Это как? — не понял Шнык.

— Я знаю, что делать. Завтрашний день больше не пугает меня.

Одеть комплект щитков и натянуть поверх черную форму — минутное дело. Гораздо дольше пришлось стоять в очереди. Наконец Чаг получил из рук Киборга пластиковую коробку.

Чаг отошел в сторону и присел на свободное кресло в последнем ряду. С противным треском прозрачная упаковка отлетела в сторону. Чаг открыл крышку. В лицо уставились острые жала стальных пуль. Чаг осторожно провел пальчиком по заточенным кончикам и вытащил один патрон.

Игра закончилась, началась жизнь. Стальная пуля не разобьется о пластиковые доспехи, не запачкает черную форму синими пятнами. Нет. Она пройдет через тело человека навылет. Пусть в его руках анахронизм, которому самое место в музее. Но Чаг на собственном опыте знает, на что способны красящие пули. А сейчас ему дали боевые.

Из кармана разгрузки Чаг вытащил пустой магазин и начал методично, один за другим, начинять его боевыми патронами. С каждой блестящей головки улыбается смерть. Пальцы привычно заталкивают под зацепы один за патрон за другим. Как все просто — боевые патроны идеально входят в игрушечный магазин. В одно мгновенье «Марка — 4–4» превратилась в боевой автомат, а он сам из игрока пейнтбольного клуба в солдата.

Чаг вытащил из пластиковой коробки последний патрон. «Последние, да будут первыми» — пришло на ум древнее изречение. Эта боевая пуля оборвет чью-то жизнь. Будет победа, но только не детская радость. Чаг с щелчком вставил последний патрон в магазин. «А сам стреляй, а то убьют». Господи, что за мысли!