Демоны ночи - Алексей Атеев

– Ничего, он не из пугливых, – отозвалась Лилька.

– Но мне нужно сначала переговорить.

– Бери телефон и звони.

– Ну, если ты настаиваешь…

Хозяйка нетрезвой походкой вышла из холла.

– Кажется, дело сдвинулось, – шепотом произнесла Лилька.

Светлана Петровна вернулась с трубкой и записной книжкой в руках. Долго листала страницы в поисках нужного номера, наконец нашла. Разговор был короток и словно скомкан. Никаких имен Светлана Петровна не называла, просто сообщила, что некий молодой человек просит помочь. На другом конце провода, видно, спросили: «Кто такой?» – «Журналист», – сообщила хозяйка. Похоже, это сообщение не произвело особого впечатления. Потом, похоже, поинтересовались: кто является объектом устранения, потому что хозяйка сообщила: «Коллега по работе». Дальше Светлана Петровна в основном слушала. И лишь в конце произнесла фразу, смысл которой Павел вовсе не понял: «В случае чего, придется оформлять по первой категории». Что подразумевалось под «первой категорией», он спрашивать не решился.

– Ну, вот все и определилось. Можешь идти и договариваться, – сказала Светлана Петровна. – Адресок я сейчас напишу. Одно непременное условие. Ты должен принести туда какую-нибудь часть этого твоего… Ну, врага!

– Какую часть?! – опешил Павел.

– Я не знаю. Часть тела… Волосы, может, обрезки ногтей.

Лилька хмыкнула.

– Да как же я добуду эту самую часть?!

– Мое какое дело. Как хочешь, так и добывай. Это ведь тебе нужно. Неужели трудно отрезать у человека прядь волос? Придумай что-нибудь… Ну, да ладно… Хватит чепухой заниматься. Давайте развлекаться.

ГЛАВА 6

Явившись в понедельник на работу, Павел был с порога огорошен командой ответственного секретаря:

– Так – Мерзлов – замечательно! Срочно отправляйся… – Он определил дислокацию. – Как раз по твоей части. Только что звонил информатор… Классненькое преступление, просто пальчики оближешь! Тринадцатилетний мальчишка, в седьмом классе учится, расправился с собственной семьей. Отца укокошил, мать, бабку, кажись, вместе с дедом, еще там кого-то… Всего пять человек!…А сам в настоящий момент стоит на крыше дома своего. На карнизе то есть… Дом, между прочим, четырнадцатиэтажный. Прыгнет – в лепешку! Так вот, бери фотокора, машину и мчитесь туда! Если мальчонка все-таки спрыгнет, постарайтесь запечатлеть. Если сам прыжок не удастся зафиксировать, тогда снимите то, что от него осталось. Побольше жути. Ударные снимки оплачиваются вдвойне. Вам целиком оставлена первая полоса. Кровь из носа!.. Нужно опередить конкурентов. Жмите! Тут недалеко.

Темп был задан. Через двадцать минут они прибыли на место событий. На тротуарах, на газонах и прямо на обочинах проезжей части стояли люди и, задрав головы, таращились куда-то вверх. Выскочивший из машины Павел тоже посмотрел в ту же сторону. На парапете крыши замерла по стойке «смирно» маленькая фигурка.

– Вижу его отлично! – воскликнул фотокор Владимир Михайлович, наведя на мальчика мощный телеобъектив.

– Снимай!

Но опытному Михалычу указания не требовались. Он уже щелкал «Никоном».

– Дай глянуть? – попросил Павел.

– Нечего тут, – ворчливо произнес Михалыч. – А если он сию минуту скаканет? Нет уж… В конторе снимки посмотришь, а сейчас иди, добывай информацию.

Пренебрежительный тон, которым разговаривал с ним фотокор, задел самолюбивого Павла, но по сути Петрович был прав. Нужно работать, а не зевать по сторонам. Павел осмотрелся. Несколько милицейских машин и две «Скорые помощи» стояли у самого подъезда, тут же переминались с ноги на ногу высокие начальники. Павел протиснулся поближе.

– Не прыгнет, – равнодушно заметил грузный полковник в распахнутой куртке. – Побоится. Жидковата нынешняя молодежь. Степанов, ну-ка, дай мегафон. Вова! Вова Никулин! – пронесся над толпой металлический глас. – Не усложняй ситуации, слезай оттуда! – Полковник сунул мегафон высокому старлею и взялся за рацию: – Ну, как он? – спросил он, видимо, у того, кто находился на крыше.

– Плохо, – отозвались сверху. – На уговоры не поддается. Только мы приближаемся, готовится к прыжку.

– Вот что нужно, – сказал полковник одному из подчиненных. – Дуй-ка в школу, где этот Вова учится, и привези его классного руководителя.

– Товарищ полковник, – выскочил вперед Павел и сунул под нос начальника диктофон. – Я – корреспондент газеты «Курьер-экспресс». Будьте добры, представьтесь и расскажите: что тут происходит?

Полковник взглянул на Павла, как на дохлую мышь, и сквозь зубы произнес:

– Сам, что ли, не видишь. Придурок этот малолетний залез на крышу и сейчас оттуда сиганет к нам в гости. А до этого бойкий малютка перебил всю свою родню.

– Каковы же причины?

– Следствие разберется. Да убери ты, к чертовой матери, свой диктофон! Обычная бытовуха. Мальчишка, по свидетельству знающих его, капризный, истеричный… Родители ему пообещали купить какую-то там доску для катания с гор. Симонян, как называется? Да, сноуборд. Вот из-за этого сноуборда он их и порешил. У всех, говорит, есть, а у меня нет! Так он нашим ребятам там, на крыше, – полковник указал дланью вверх, – разъяснил мотив своих действий. Дальше происходило следующее. Отец, понимаешь, на кухне с другом выпивали вечером. Мальчонка, видать, завел разговор об этом своем сноуборде, да не вовремя. Слово за слово… Ну, сам понимаешь…

– Откуда у него пистолет?

– Самоделка. Из газового переделан… Вот я бы этих в Думе, которые ратуют за свободное ношение нарезного оружия, сюда пригласил. Пусть бы посмотрели, к чему это приводит. Короче, он отца с другом пристрелил, а потом и мать… Может, и не хотел… Кто теперь узнает. Соседи слышали выстрелы, но значения не придали. Сейчас петарды кругом хлопают… Значит, парнишка сгоряча пристрелил троих, а потом, видать, вовсе в раж пришел, а может, ополоумел от содеянного. И ничего лучшего не придумал, как прирезать деда и бабку. Они уже спали. Вот он их сонных и прикончил. Всю ночь он в одной квартире с трупами просидел, видать, думал: что дальше делать. Ну и надумал – вылез на крышу. Сосед утром пошел на работу, смотрит, у Никулиных дверь приоткрыта. Он сначала позвонил, а потом, поскольку никто не откликался, вошел в квартиру…

– Сколько же он там стоит? – спросил Павел.

– Да черт его знает! Часа три точно.

– И какое ему грозит наказание?

Полковник пожал плечами:

– Суд решит. Но он – малолетка. Так что… – Он неопределенно помахал в воздухе ладонью. – Все, парень! Интервью окончено. Поезжай в свою газету, строчи материал, а у меня под ногами не путайся. Э-э, вон его классную привезли, может, уговорит пацаненка.