Изнанка мира - Владимир Цветков

Я ненавижу кастеройян, но уничтожать их не буду.

Я подчиню их самозаводам.

Я подчиню их себе.

Целиком и полностью.

Бесповоротно.

Окончательно.

Иногда мне приходится посещать Кастеройю.

Теперь понятно, почему мне это необходимо.

Я бываю там в кризисные моменты.

Когда от общества или же от его членов исходит какая-то опасность.

Опасность для самозаводов, для меня.

Я прихожу к тому или иному человеку и натягиваю тетиву. По моей традиции, стрела смотрит ему в грудь. Я делаю вид, будто хочу убить.

Мне не надо разговаривать с ними.

Я свободно читаю все их мысли.

Я знаю их настроения.

Я чувствую их эмоции.

Я приходил ночью к Эллее Тис. Это Женщина из Соединения.

Эллея испугалась меня. Она подумала, что у меня в руках арбалет, бухна или лук. Потом она увидела мои горящие глаза. Именно потом, потому что сначала она обратила внимание на лук. И ей показалось, что мои глаза были добрыми. Она не видела в них зла. Впрочем, в них нет зла. Действительно. Разве борьба за существование — это зло? И разве могу я ненавидеть одну Эллею, если причина вовсе не в ней? Я ненавижу их всех, целиком. Но по отдельности — люблю. Странно? Такое противоречие? Ничуть. Я уже говорил, что без них мне не жить. Но мне надо, надо их изменить! Надо!

Эллея испугалась. Да. Так и было. Потом я повернулся и выстрелил. Стрела рассекла ночь, будто молния. Потом я спроецировал на сетчатку Эллеи изображение пространствера. В нем отправился этот их агент, Летящий, он же Тайф Ломи. Он напал на след самозаводов. К сожалению, сначала мне хотелось его как можно скорее вернуть. Назад, на свою планету. Пусть сидит себе на своей Кастеройе, пусть, в крайнем случае, летает на планеты своей империи, обитаемые планеты… Но ему нечего делать в мозговом центре самозаводов. Совершенно нечего. Иначе самозаводам конец. А значит, и мне. Этого допустить нельзя.

Эллея замерла. Она увидала пространствер Летящего. И, по-моему, она узнала его. Правда, я не спроецировал номер пространствера. Не подумал об этом. Тогда мне казалось, что это несущественно. Что сделано, то сделано.

По нелепому обычаю, существующему на Кастеройе, Эллея должна была незамедлительно отправиться к Стене Истины. И там поведать о том, что видела меня. Это было не в моих интересах. Я внушил ей, чтобы она так не делала, иначе кастеройян постигнет огромное несчастье. Так иногда бывало в прошлом. Я внушил ей, что тогда задует Космический Ветер Губительных Перемен, оживет Странствующий Вулкан и случится Великая Оттепель… Все сразу.

На самом деле, я, конечно же, не мог вызвать ни одного из этих возмущений. Другое дело, что я чувствовал, всегда чувствовал их приближение, подобно тому, как лягушки на Кастеройе и дождевые черви чувствуют приближение грозы… Чувствуя такие возмущения, своим появлением на Кастеройе и планетах империи я иногда пытался предупредить людей о приближающихся стихийных бедствиях. Я не хотел, чтобы они все погибли. Но тщетно. Они не понимали моих знаков, а наоборот, стали связывать мое появление с разными несчастьями. Плохо быть бестолковыми! За это я тоже ненавижу их!

Любить и ненавидеть одновременно — как это сложно!

Да. Такая моя судьба.

Эллея тоже не поняла меня до конца.

Они не спешили найти Летящего.

Вернее, они искали совсем не так.

И совсем не там, где надо.

Тогда я решил попридержать Тайфа Ломи.

И подкинул им новинку. Вернее, не только я. Мы. Я и самозаводы.

Мы подбросили им иллюзион в образе Око-лонга. Это было замечательно!

Это был наш эксперимент. Мы уже начали создавать людей. Своих людей. Нужных нам, самозаводам. К сожалению, иллюзион долго не протянул. Лопнул. Ничего, будущее за нами. Не все сразу делается. Надо идти шаг за шагом. Только тогда цель будет достигнута. Верю: мы дойдем!

И еще хорошо: иллюзион прослушал всю их информацию о самозаводах. Многое было, правда, известно, но не все. Ведь каждый день рождает новые мысли, новые идеи. Важно знать их все. Вот почему иллюзион Око-лонг совсем не случайно сказал: «Разговоры о самозаводах весьма полезны». И вот почему, чувствуя, что долгое время он просуществовать не может, иллюзион добавил: «Прошу меня извинить за все, но я пришел к вам, чтобы немедленно уйти». Иллюзион молодец. Сам работал.

Не знаю, зачем я рассказываю все это себе. Впрочем, неправда, знаю. Бывает скучно одному. Но я уже разговорился. Разошелся. Наверное, иногда так надо. Так мне надо.

Пробный шар. Но и его не поняли до конца. А ведь там были, были действительно неглупые кастеройяне!

И тогда мы сделали следующий шаг. Да. Опять мы. Я и самозаводы.

Мы сняли молекулярную копию с тела, одежды и других принадлежностей Летящего, который материализовался на планете Хурга, в окрестностях звезды Ввезо. Мы хотели сделать живую копию, но пока что этого не вышло. Получился только натуральный труп. В новеньком комбинезоне, потому что самозаводы упустили из виду важную деталь: одежда, которую носят кастеройяне, изнашивается, со временем приходит в негодность, а новые, нестарящиеся модели, выпуск которых только-только освоен самозаводами, еще неизвестны жителям империи. Надо учесть это в будущем.

Важно другое: судя по всему, ни один кастеройянин из тех, кто видел молекулярную копию Тайфа Ломи, долгое время не мог догадаться, додуматься, установить, наконец, что перед ним всего-навсего искусная подделка. Подделка, умело созданная самозаводами.

Удачно, что в карман комбинезона Летящего вложили так называемый черновой вариант письма Тайфа Ломи к Эллее Тис. Разумеется, настоящий Тайф Ломи никогда не писал его. Он писал другое письмо, в котором и слова не было об Одиноком Охотнике. Частично текст того письма сохранился в памяти Летящего, откуда и выудили его самозаводы при подготовке молекулярной копии. Однако не дословно: память человеческая несовершенна. Но вовсе не случайно в текст были введены слова о том, что Тайф когда-то в космосе повстречался с Одиноким Охотником. И не случайно в письме подчеркивалось, что не нужно ходить к Стене Истины и рассказывать там о своей встрече с Одиноким Охотником. И уж совершенно намеренно были вписаны слова: «Стена Истины — это вовсе не то, что мы о ней думаем. Это Стена Обмана. Она служит Великой Четверке».

Ибо никто на Кастеройе не стоял так близко к раскрытию тайны самозаводов, а в конечном итоге, и Одинокого Охотника, как Великая Четверка. Великая Четверка да еще Тайф Ломи, личный агент многостороннего. Вот почему самозаводы должны были бросить тень на этих кастеройян, ввести их в заблуждение, сбить с истинного пути. Можно было, конечно же, уничтожить их физически, но зачем? Есть немало других методов, не менее эффективных.

Да. Мы используем все методы. Вплоть до психовоздействия.

Не зря в то время, когда Сутто Бруинг и Эллея Тис обсуждали происшедшее с Летящим, расхаживая вокруг его копии, — не зря в то время появился Старьевщик.

Старьевщик!

Он тоже — из Одиноких!

Он тоже — человек самозаводов. Точнее, существо самозаводов. Их создание, детище, продукт… Но он не самостоятелен.

Вот почему после ухода Старьевщика исчез труп Тайфа Ломи.

Так надо было. Надо было, чтобы Эллея Тис, исчезая, захватила труп Летящего с собой. Да еще не помнила об этом! Недаром я, Одинокий Охотник, тогда, во время встречи с Эллеей, внушил ей это!

Я хочу, чтобы кастеройяне не нашли в себе сил отказаться от Второго Постороннего Пути.

Я хочу, чтобы люди, настоящие люди, которые свободно путешествуют по вселенным, как Дед и Внук, обходили меня стороной, не вступали со мной в контакт и думали, будто бы я, Одинокий Охотник, — представитель необычной для них цивилизации.

Кастеройяне — мои! Империя — моя! Никому ее не уступлю! Никому! Никакой расе, даже межзвездникам, могущественным галактионам!..

Да. Мы используем все методы.

Все не зря.

Не зря самозаводы разрушили систему жизнеобеспечения корабля Летящего. Тайф Ломи не должен был вернуться на Кастеройю раньше, чем это станет выгодно самозаводам. Самозаводам и мне.

И до возвращения Тайфа на Кастеройю не случайно исчезла молекулярная копия Летящего. Исчезла бесследно. Чтобы никто не догадался о ее истинном происхождении. Пускай даже самые умные кастеройяне не догадываются о том, что труп сработан самозаводами. Пускай это придаст уверенности самозаводам и их детищам. Пускай поймут: скоро, скоро наступит их время! Оно уже не за горами.

Хуже нет, когда лезут туда, куда не просят.

Не ищите чужих дорог.

Они уже проторены.

Надо идти новыми путями, прокладывать свои тропы. Никто из живых не слышит меня. Они не могут меня слышать. Не могут, потому что не хотят.

Меня слышат только те, кому надо. Случайно или намеренно.