Экзамен по социализации - Оксана Алексеева

Лицо Макса оставалось хмурым, но уголок рта чуть дрогнул — словно он сдерживался, чтобы не начать улыбаться.

— Ага! — победоносно воскликнула я, показывая пальцем, что все вижу. Этого Макс уже вытерпеть не смог, отвернулся от меня, но улыбался во весь рот. Белов ржал, аж пополам сложившись. Я снова попыталась обнять Макса, чтобы продолжить казнь, но тот легко отбивался и мне даже на секунду показалось, что я слышу тихий смех.

— Все, все! Хватит! — взмолился он о пощаде. — Костя, оттащи от меня эту лизунью уже в конце концов!

— Лизунья, к ноге! — сквозь смех поддержал тот друга. Я обиженно надулась и отодвинулась от Макса, хотя перестать улыбаться возможности не было.

— Ну что, — Белов вспомнил о цели всего этого бардака. — Созрел для ответов?

Макс снова откинулся на спинку дивана, продолжая улыбаться.

— Костя, я просто думаю, что Мира рассказала бы лучше…

— Ты мне друг или портянка? — уточнил Белов.

— Друг, — уверенно выбрал Макс. — Просто… Так всего много… Я не знаю, с чего начать, чем закончить и, вообще, как об этом говорить.

Теперь Белов уже не смеялся, говоря серьезно и тихо:

— Давай тогда постепенно. Хорошо? Мира — твоя родная сестра?

Макс задумался ненадолго. Я испугалась, не слишком ли резко начал Костя. Но, возможно, он прав, делая ставку на наши взаимоотношения. Дружбы не бывает на пустом месте. Дружба — это, помимо прочего, и отсутствие тайн. В крайнем случае, Макс не ответит ничего. Но он ответил:

— Если ты имеешь в виду, одни ли у нас с ней биологические родители, то нет. Но мы вместе с самого рождения, поэтому роднее не бывает.

Я сначала напряглась, но быстро сообразила: они не врали, что являются братом и сестрой. Для них все так и было, независимо ни от чего другого. Они говорили так, как чувствовали, потому что всех тонкостей каждому не объяснишь. И решила тоже задать вопрос:

— А Снежная Королева… Вы ее знаете по детдому? Она тоже была там?

Макс повернул лицо ко мне и смотрел в глаза долго-долго, просчитывая, может ли мне сказать правду:

— Не по детдому. Туда мы попали только в двенадцать. Мы знали ее еще раньше. По другому месту. Я называю его просто «дом», а Мира — «ад».

Веселье схлынуло волной мурашек. И я, и Белов знали, что он не врет. И от этого стало еще страшнее, просто до льда по венам. Что-то на самом деле жуткое было в их детстве, и психологические травмы Макса — не пустой звук. Все это оттуда. И их нерушимая связь, большая, чем у близнецов, — оттуда.

Костя сел с другой стороны от Макса и хлопнул его по спине.

— Послушай, если ты на самом деле считаешь нас вашими друзьями, то можешь все рассказать. Я серьезно. Иногда нужно с кем-то поделиться. Поверь, ни я, ни Дашка не отвернемся от вас, что бы…

— Потом как-нибудь, со временем, — оборвал его Макс. — Вы и так чего-то припухли. Пойдемте кофе, что ли, выпьем?

Он совершенно не стеснялся собственной откровенности — это было видно. И не тяготился прошлым. Они не рассказывали только потому, что не привыкли кому-то что-то рассказывать. Вот и все. Уверена, что и Мира была того же мнения.

— Еще только один вопрос, — сказал Костя, направляясь вслед за ним на кухню. — Там, в Москве, у тебя какие-то проблемы?

Макс повернулся к нему:

— Проблемы есть, но не такие уж серьезные, как ты мог бы придумать. Просто дела, которые надо закончить. Миру я не хочу брать потому, что пора ей уже жить нормальной жизнью.

— Не волнуйся, — решила ответить на этот раз я. — Мы за ней тут присмотрим, если потребуется.

И он снова улыбнулся.

Пришедшей через час Мире мы рассказывали о том, что тут вытворяли, и о том, что потом нам рассказал Макс. Она на нас обиделась за то, что самолично не могла это лицезреть, а потом предложила помучить в следующий раз брата вместе.

   В начале главы герои играли в "Тысячу" - кстати, моя любимая карточная игра) Если кто-то не в курсе, то ситуация была примерно следующая: если Макс был уже на бочке (то есть до тысячи осталось 120 очков), то захвалить червовой матерью после одной удачной взятки - это победа во всей партии. Партия может длиться от двадцати минут до нескольких часов. "Считать карты" - это отличное умение, помогающее в этой игре, когда человек отслеживает все выбывшие карты, кто что скидывает, прикрывая "отца" и "мать", которыми потом можно будет перебить козырь, то есть точно знает, какие карты и какая хваль осталась на руках. То есть частично победа зависит от везения, частично - от умения "считать".

 За возможные косяки простите.

========== Глава 9. Вселенная злоебучих дипломатов ==========

Конечно, в пятницу я пошла на игру по баскетболу, которая на этот раз проходила в нашей гимназии. Теперь я уже не чувствовала себя изгоем, а была даже обязана поддержать Макса. И Миру, которая пришла поддержать Макса и Белова.

Матч, по-моему, получился не особо интригующий. Макс всеми силами «играл в команде», то есть отдавал пасы, позволяя забивать и другим. При всем этом вид у него был тоскующий, производящий впечатление, что он со всей командой противника легко справился бы и в одиночку. В итоге наша гимназия, конечно, победила с разгромным счетом, тренер носился, как умалишенный, вдоль скамеек туда-сюда; учителя, зрители и баскетболисты из другой школы были подавлены уже на четвертой минуте встречи, а к окончанию вообще перестали подавать признаки жизни.

Наши же распевали песни и веселились, ожидая, когда парни выйдут из раздевалки после игры, чтобы поздравить еще раз. Мы с Мирой ждали своих, вынужденные глохнуть от шума в этой толпе. Вышедшего первым Макса хлопали по спине и называли «звездой», что ему явно было по барабану, и он не особо это скрывал. Белов же цвел и пах, получая и свои поздравления, как капитан, принесший уже далеко не первую победу местной команде. Благодаря великодушным подачам Макса в этой игре он был вторым по сумме полученных очков. Наверное, он неплохо играет, раз им удавалось побеждать и без Танаева. Наконец и он вслед за Максом пробился к нам, оставив на растерзание восторженной публике остальных участников сборной.

— Поздравляю, капитан, — Мира улыбалась искренне, принимая его в свои торжественные объятия.

Белов, продолжая смеяться, подставил ей щеку и показал пальцем, что надо делать. Она, конечно, с удовольствием чмокнула. После чего он повернулся ко мне другой и повторил жест. Ну что тут сделаешь? Я же не брюзга, в конце концов. Сегодня он честно заслужил свои поздравления, а не выяснение отношений. Поэтому я тоже коснулась его щеки губами.

— Костик, поздравляю с очередной победой! — раздалось со стороны. Это Яна подошла в сопровождении нескольких девчонок из нашего класса и параллели. Макса она, конечно, проигнорировала. Наверное, вообще бы не подошла, если бы не считала себя обязанной поздравить Белова, с которым дружила с первого класса, если не с пеленок. Но застать меня, целующей его в щеку, она, вероятно, готова не была, потому что тут же сменила тон:

— А ты случайно не заигрался в любовь с этой… — она мельком кивнула на меня и, кажется, хотела добавить какое-то оскорбление, но вовремя осеклась: — Николаевой?

Белов ей что-то ответил, но я не расслышала, провалившись в свое возмущение. Нет, вы только посмотрите — говорит так, будто я Белова недостойна. Не он меня, что было бы логично предположить после всем им знакомых событий, а я его! И что-то дернуло меня осадить, поставить на место:

— А что, Яночка, не верится, что такой замечательный человек, как твой Белов, может влюбиться в такую лохушку, как я?

Она только сейчас на меня посмотрела, ничего не отвечая, но приподнятой бровью показывая, что именно так и считает. И я сделала ставку! На все последние дни, на мою волнообразную эйфорию, на Белова… или его чувство юмора. Я схватила его за шею, заставляя нагнуться к себе и поцеловала в губы. Прижалась секунды на две, не представляя, что делать дальше и как из этой ситуации теперь выруливать. Белов же, как обычно, оказался сообразительным малым и подыграл. Ладонью скользнул вдоль щеки и зарыл ее в мои волосы, а другой рукой притянул к себе за талию. И начал меня целовать! По-настоящему! У меня от нежного движения его губ зашатались ноги, из головы все куда-то поплыло. От страха, неожиданности, смущения и тихонько пробивающегося в сознание удовольствия. Я даже не уловила тот момент, когда Яна фыркнула и исчезла с радаров. И только после этого Белов отпустил меня, покрасневшую и хлопающую глазами.