100 великих любовников - Игорь Муромов

Она была хрупким, ранимым ребенком. После безуспешных попыток стать певицей или киноактрисой Мари-Джо впала в глубокую депрессию («Мадам тоска», как она ее называла), день ото дня становившуюся все сильнее. «Я ведь выздоровлю, правда?» – писала она отцу из Парижа. Но увы – 20 мая 1978 года в возрасте 25 лет Мари-Джо покончила с собой выстрелом из пистолета в сердце. Она написала «дорогому папуле» письмо с последними пожеланиями: оставить с ней любимое обручальное кольцо и зарыть ее прах у подножия кедра в саду их маленького дома под Лозанной.

Смерть дочери стала переломным моментом в жизни писателя. Именно в этот период уже немолодой Сименон решил уйти на отдых…

В детстве Сименон симпатизировал слабому, нерешительному отцу и протестовал против тирании взбалмошной матери, с которой его связывали «фрейдовские» отношения любви-ненависти. Война с ней продолжалась всю жизнь и окончилась лишь с ее смертью в 1970 году. Она регулярно отсылала назад деньги, которые сын отправлял ей. Когда Сименон пришел к ее смертному одру, на прощание он услышал лишь: «Ты зачем сюда пришел, сын?» После ее смерти Сименон написал еще один роман и еще одного – плохого – «Мегрэ», больше ему нечего было сказать, «демоны юности» оставили его. Казалось, что он, отзывавшийся о писательстве как о «болезни и проклятии», наконец излечился. Он, гордившийся всю жизнь своим профессионализмом, изменил в паспорте запись в графе «род занятий»: вместо «писатель» теперь значилось «без профессии»… У него были женщины и дети, он работал с удовольствием, ему сопутствовал успех. Единственное, что привело его в ярость за эти годы, это то, что в 1947 году Нобелевская премия была присуждена не ему, а Андре Жиду.

И по сей день, всякий раз, когда прогулочные кораблики проходят вдоль набережной Ке-дез-Орфевр, гиды показывают на третий этаж легендарного здания, где «расположен» кабинет Мегрэ…

Последние годы жизни Сименон провел с Терезой, ставшей его доброй спутницей на склоне лет. Сменив более тридцати жилищ, Сименон вернулся в домик на берегу озера Леман, неподалеку от Лозанны. Он устал и просто хотел, чтобы его оставили в покое. Все предметы роскоши, богатства, включая уникальную коллекцию живописи (Пикассо, Вламенк) – все было отправлено в банк на хранение. Какая-то необходимая мебель, магнитола, да несколько трубок на камине – вот, пожалуй, и все, что он себе оставил. В кроне трехсотлетнего кедра, ставшего последним пристанищем для его любимой дочери, свили гнездо птицы, которых он научился различать по семьям и поколениям, как будто это были люди. В этом доме он и закончил свой земной путь – радостно и бесстрашно, оставив нам добрую память и хорошего друга, чуточку похожего на него самого.

ФЕДОР ИВАНОВИЧ ТЮТЧЕВ

(1803—1873)

Русский поэт, член-корреспондент Петербургской Академии наук (1857). Духовно-напряженная философская поэзия Тютчева передает трагическое ощущение космических противоречий бытия. Вершина любовной лирики – посвященный возлюбленной «Денисьевский цикл».

Семья Тютчевых была типичной дворянской семьей своего времени, в которой модный французский язык уживался со строгим соблюдением отечественных традиций. Кроме Феди, в семье надворного советника Ивана Николаевича Тютчева и его жены Екатерины Львовны Толстой было еще двое детей – старший сын Николай, впоследствии полковник Главного штаба, и дочь Дарья, в замужестве Сушкова.

Раннее детство Федора прошло в Овстуге. Мальчик жил в мире фантазий. Домашним учителем русской словесности и воспитателем Тютчева с 1813 по 1819 год был поэт, переводчик и журналист С. Раич (Семен Егорович Амфитеатров), тогда студент Московского университета, по словам И.С. Аксакова, «человек в высшей степени оригинальный, бескорыстный, чистый, вечно пребывающий в мире идиллических мечтаний, сам олицетворенная буколика, соединявший солидность ученого с каким-то девственным поэтическим пылом и младенческим незлобием». Он сумел передать воспитаннику свое горячее увлечение русской и классической (римской) литературой, несомненно, оказал на него благотворное нравственное влияние.

В 1821 году Ф.И. Тютчев окончил Московский университет, отделение словесных наук. 18 марта 1822 года его зачислили на службу в Государственную коллегию иностранных дел. 11 июня он отправился в Мюнхен, на должность сверхштатного чиновника русской дипломатической миссии в Баварии.

«О наружности своей, – писал один из близких его знакомых, – он вообще очень мало заботился: волосы его были большею частью всклокочены и, так сказать, брошены по ветру, но лицо было всегда гладко выбрито; в одежде своей он был очень небрежен и даже почти неряшлив; походка была действительно очень ленивая; роста был небольшого; но этот широкий и высокий лоб, эти живые карие глаза, этот тонкий выточенный нос и тонкие губы, часто складывающиеся в пренебрежительную усмешку, придавали его лицу большую выразительность и даже привлекательность. Но чарующую силу сообщал ему его обширный, сильно изощренный и необыкновенно гибкий ум: более приятного, более разнообразного и занимательного, более блестящего и остроумного собеседника трудно себе и представить. В его обществе вы чувствовали сейчас же, что имеете дело не с обыкновенным смертным, а с человеком, отмеченным особым дарованием Божиим, с гением…»

В Мюнхене он познакомился и подружился с Генрихом Гейне, часто беседовал с философом Ф.В. Шеллингом и другими учеными из Мюнхенского университета. В дневнике П.В. Киреевского сохранился отзыв Шеллинга о Тютчеве: «Это превосходнейший человек, очень образованный человек, с которым всегда охотно беседуешь». Здесь же, в начале своей дипломатической карьеры, он влюбился в юную графиню Амалию Лерхенфельд. Девушка отвечает ему взаимностью. Федор обменялся часовыми цепочками с красавицей, причем в обмен на золотую получил всего лишь шелковую. Но, видимо, по настоянию родителей, в 1825 году «прекрасная Амалия» вышла замуж за сослуживца Тютчева, барона Крюденера.

Впоследствии у Тютчева сохранялись добрые отношения с четой Крюденеров. В 1870 году на водах в Карлсбаде поэт встретил свою прежнюю возлюбленную, давно похоронившую первого мужа и ставшую графиней Адлерберг. Благодаря этой встречи и появилось знаменитое стихотворение «К.Б.» (эти буквы – сокращение переставленных слов «Баронессе Крюденер»).

Я встретил вас – и все былоеВ отжившем сердце ожило;Я вспомнил время золотое —И сердцу стало так тепло…

Стихотворение было положено в конце XIX века на музыку С. Донауровым, А. Спирро, Б. Шереметевым, Л. Малашкиным. Однако наибольшую известность романс получил в переложении замечательного певца И.С. Козловского.