Запрещенная реальность. Том 2 - Василий Головачёв

«Дополнительной нет, — терпеливо сказал Бабуу-Сэнгэ. — Я знаю то же, что и вы: Истребитель Закона, то есть ликвидатор Круга, — есть носитель чьей-то высшей, нечеловеческой справедливости и морали, программа которого в силу конфликта между иерархами претерпела необратимые изменения, в результате чего он стал уничтожать без разбора всех Посвященных».

«Я тоже считаю, что произошел спонтанный дрейф Закона, который олицетворяет собой Истребитель, но нам от этого не легче. Если мы начнем воевать друг с другом, как иерархи, мы погибнем. Прав был предок: история ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков[80]. Кстати, почему бы вам не посоветоваться с иерархом, авешей которого вы числитесь?»

«Иерархам не до нас, вы же знаете. И даже архонты не в курсе того, что происходит в нашей реальности. Но я, конечно же, просил помощи экзарха…»

«И?..»

«Он отказал под очень смешным предлогом: борьба с Истребителем — наше внутреннее дело, и если мы не справимся — нам нечего делать в «розе».

«Может быть, он прав?»

«Он прав».

Мурашов помолчал.

«Хорошо, я подумаю. Но после того, что он сделал, Герман вряд ли согласится выслушать нас, он очень изменился и вырос, но самое плохое, что он опирается на свой собственный эгрегор Сверхсистемы».

«Я буду ждать вашего ответа, Виктор Викторович. Если мы не поможем «чистилищу» сейчас, оно не сможет защитить нас в борьбе с ликвидатором».

Канал парасвязи между кардиналом и координатором Союза истончился, растаял. Бабуу-Сэнгэ, сидящий на полу в своем номере гостиницы в позе лотоса, подмасане, подумал, сменил позу на тадасану, позу горы, и вызвал Рыкова.

Герман Довлатович обедал в ресторане «Пекин», когда почувствовал вызов по каналу ментальной связи. Сначала хотел заблокировать канал и не отвечать, потом передумал. Искал его Бабуу-Сэнгэ.

Мысленный разговор их длился не больше полминуты, потом Герман Довлатович допил облепиховый сок, вытер пальцы салфеткой и вызвал по рации командира своего манипула:

— Маршрут номер один.

Это означало, что едет он к себе в офис, располагающийся на семнадцатом этаже здания банка «Северо-Запад» на Сенной площади. В кабинете, накрытом «колпаком непроницаемости», он включил телесистему, позволяющую следить за всеми помещениями семнадцатого этажа, с минуту наблюдал за одним из них, на полу которого лежала девушка, потом выключил монитор и набрал личный секретный номер мобильного телефона министра МВД. Дятлов ответил почти сразу:

— На связи. Кто это?

— Это Рыков, — ответил Герман Довлатович. — Я знаю, кто вы, Артур Емельянович, и предлагаю сотрудничество.

— И кто я? — хмыкнул министр.

— Эмиссар ликвидатора.

Долгое молчание в трубке. Рыков понимающе усмехнулся: министр выяснял, откуда он звонит. Но это была линия криптофона, определить абонента которой, да еще защищенного «печатью отталкивания», было невозможно.

— В чем будет заключаться наше сотрудничество?

— Я помогаю вам ликвидировать Союз, вы гарантируете мне кресло своего заместителя. Я имею в виду — не милицейского. Вдвоем регулировать социум страны будет легче.

Молчание. Ледяной сквознячок из трубки телефона.

— Допустим, я соглашусь. Что вы предлагаете конкретно?

— Через три часа я должен встретиться с координатором Союза Бабуу-Сэнгэ. Мы можем его… погасить.

— Где назначена встреча?

— На «Лосином острове».

— Это не ловушка?

— Нет. Мы оба знаем свои возможности, Артур Емельянович, нет смысла играть в кошки-мышки.

— Берегитесь, Герман Довлатович! Если ваша информация не подтвердится… Вы сделали свой выбор.

Рыков бледно улыбнулся, выключил телефон и включил компьютер. На черном фоне экрана медленно разгорелся алый паучок — иероглиф цюань, код вызова Конкере. В кабинете похолодало, а во всем здании работающие люди вздрогнули и с беспокойством переглянулись. Ментальная волна темного влияния — эффект выхода Монарха в реальность — рождала у каждого человека чувство слепого страха.

Впрочем, они оба — Рыков и Монарх — несли в себе ужас. Только один ему служил, а второй им повелевал.

АТАКА ЛИКВИДАТОРА

Встреча Посвященных уровня кардиналов Союза — это взаимодействие достаточно крупных боевых подразделений, способных оперативно решать проблемы подзащитных объектов, это взаимодействие мобильных армий и обеспечивающих их частей — наблюдателей, аналитиков, экспертов, техников, инженеров. «Армия» Бабуу-Сэнгэ насчитывала более сотни человек — кроме того, что он сам представлял собой паранормальную «систему» контроля, анализа и выработки решений на основе внечувственных восприятий и магического оперирования.

«Армии» Грушина и Мурашова были поскромней, умещаясь в три десятка человек. Юрьева сопровождало и того меньше — полтора десятка человек. Сколь велико войско маршала СС Рыкова, никто не знал, но все чувствовали: Герман Довлатович собрал под своими знаменами тысячи.

Первыми к месту рандеву в Природный национальный парк «Лосиный остров» прибыли люди Бабуу-Сэнгэ. Они обследовали территорию парка, заняли места согласно оптимальному варианту защиты босса и стали ждать появления действующих лиц. С минутной разницей к парку стянулись манипулы Грушина и Мурашова. На некоторое время «Лосиный остров» превратился в сверхохраняемую зону, контролируемую сотней хорошо вооруженных людей, замаскированных под гуляющих, обнимающихся, пьющих пиво и безалкогольные напитки граждан. Потянулись долгие минуты ожидания команды Рыкова, которая по данным наблюдателей координатора начала движение к «Лосиному острову» с разных концов города. К четырем часам пополудни прибыла и она. Затем на территории парка, на Абрамцевской просеке, появились сами кардиналы в сопровождении крутых парней, готовых ради своих хозяев пройти огни, воды и минные поля; все телохранители были зомбированы и смерти не боялись.

Рыков подъехал позже всех со свитой всего из двух человек, выражением лиц напоминающих роботов. Чувствуя на себе взгляды по крайней мере двух десятков наблюдателей, своих и чужих, он оставил телохранителей возле машины и направился к мостику через ручей, где молча стояли бывшие коллеги кардинала по Союзу Неизвестных, накрытые «колпаком невидимости». Со стороны их нельзя было ни услышать, ни увидеть нормальному человеку.

Не доходя метров десяти, Герман Довлатович остановился, разглядывая каждого по очереди, словно желая убедиться, те ли это люди. Приветствовать их он не стал.

Первым заговорил Грушин:

— Герман, это правда, что ты захватил дочь Юрия Венедиктовича? Что за шутки?

— Это не шутки, — растянул бледные губы в холодной усмешке Рыков. — Она знает то, что хочу знать я, а иного способа получить информацию не существует.

— Что же она знает?

— Она дружит с учеником Посвященного I ступени Стасом Котовым. Сам же Посвященный, Василий Котов, как вам, должно быть, известно, каким-то ухищрением получил тхабс. Мне он нужен тоже. И еще у меня есть подозрение, что во время своего последнего похода в «розу» Котов и Мария нашли там одну из Великих Вещей Мира.

Кардиналы переглянулись.

— Что за Вещь? — недоверчиво проговорил Мурашов.

— Это я и хочу выяснить. Если Котов согласится на обмен, я отпущу девушку. Не мешайте мне.

— А если он не согласится?

Рыков посмотрел на спокойного с виду Юрьева.

— Ничего личного, Юрий Венедиктович. Я только соблюдаю закон интеллектуальной чистоты. У меня есть заложник, у вас — возможность его выручить путем обмена.

— А если мы тебя сейчас… — начал дрожащим от ярости голосом Грушин.

— Вы ничего не сможете сделать, — снова показал свою специфическую улыбку маршал СС. — Во-первых, парк окружен моими людьми, число которых — легион. Во-вторых, подразделения ОМОНа, руководимые лично министром МВД, готовы десантироваться в район парка по первому сигналу. В-третьих, у меня имеются и другие могущественные союзники. Вам со мной не совладать. Давайте говорить о деле.

— Ты… связался… с ликвидатором?! — с изумлением и ненавистью пробормотал Грушин.

— Вы обречены… если не присоединитесь ко мне.

— Он не блефует, — повернул Юрьев голову к Бабуу-Сэнгэ. — Не удивлюсь, если к нему кто-то подселен.

— Я предполагал нечто подобное, — ответил координатор. — Ваши люди готовы? Придется переходить сразу на третий вариант.

— Согласен.

— Эй, мудрецы. — В глазах Рыкова, наполненных черной силой, мелькнуло беспокойство. На лицах кардиналов и координатора, а также в их ауре он не заметил ни страха, ни колебаний, лишь Грушин демонстрировал эмоции открыто. — Вы, наверное, не поняли? Если мы не договоримся, отсюда вы уже не уйдете.