Трилогия «Хроники Сиалы» - Алексей Пехов

— Поспешаем медленно, ребята. Фернан сказал смотреть в оба, — произнес десятник Хрюч, когда отряд въехал в деревню.

Прямая улица была пустой и тихой, как будто все вымерли.

— Почему у этой деревни нет частокола? — спросил я.

— Бесполезно, деревня слишком большая, — ответил Сервин, держа руку на рукояти меча. — Замучаешься обносить, да и Кукушка под боком…

— Сервин, Кассани, Урч, Одноглазый! — оборвал ответ воина Фернан. Проверьте дома, парами.

Воины соскочили с лошадей и по двое бросились к домам на правой и левой стороне улицы. Первый воин каждой пары держал арбалет, второй — меч. Мечник подбежал к двери ближайшего дома, ударил ее ногой, отворяя, прянул в сторону, пропуская арбалетчика. С другой стороны улицы происходило то же самое. Воины Пограничья действовали, как механические часы карликов — четко и точно.

Секунды текли слишком долго, я уже начинал подумывать, что ребята провалились в погреб, так долго их не было. Наконец воины вышли из домов и вернулись назад.

— Никого! — сказал воин первой пары.

— У нас тоже, командир, дома пусты. Никаких повреждений, ничего не разбито, на столе еда, похлебка давно остыла.

— Уверен, что и в других домах будет то же самое, милорд Алистан, крикнул Медок графу.

— Может, у них какой-то праздник или свадьба?

— Никаких у нас праздников нет, — сказал воин с копьем. — И свадьбы с утра пораньше не бывают.

— Орки? — одними губами спросил Фонарщик.

— Не может такого быть, Кукушка рядом, Первые никогда бы не осмелились напасть на деревню в такой близи от гарнизона.

— Урч, Кассани, проверьте вышку! — отдал приказ Фернан.

Воины бросились исполнять приказание. Вышка находилась рядом, всего в десяти ярдах от дороги, возвышаясь на краю поля. Пока ребята проверяли дома, трое воинов на лошадях не спускали с вышки глаз, держа под рукой арбалеты. Там, наверху, вполне мог прятаться стрелок.

Один из воинов, зажав в зубах нож, стал подниматься по шаткой лестнице, второй направил арбалет вертикально вверх на тот случай, если из квадратной дыры в полу вдруг ненароком высунется враг. Воин с ножом забрался наверх, на секунду исчез с наших глаз, затем вновь появился и крикнул:

— Чисто!

— Что-нибудь там есть, Урч? — крикнул Фернан, поднимая забрало шлема.

— Лук, колчан стрел, кринка молока, командир! — после недолгого промедления ответил Урч. — Кровь! Здесь кровь на досках!

— Свежая? — крикнул один из десятников, обнажая меч.

— Нет, уже подсохла! И совсем мало, возле самого люка!

— Кассани, что на земле?

— Я ничего не вижу, командир, — сказал воин внизу. — Земля как земля, да и мы натоптали!

Элл подъехал к вышке на лошади, спрыгнул, отдал поводья воину и, сев на корточки, стал изучать землю.

— Гаррет, — опасливо позвал меня шут. — Ты ничего не чувствуешь?

— Нет.

— Вроде гарью пахнет.

— Не чувствую, — понюхав воздух, сказал я. — Тебе, наверное, показалось.

— Клянусь Великим шаманом Тре-тре, но в воздухе пахнет горелым.

— Кровь! — крикнул Элл. — На земле кровь! Эльф вскочил на лошадь, подскакал к Фернану, Алистану и Миралиссе.

— Его убили наверху, возможно, стрелой, и он свалился вниз.

— Понятно, — заиграв желваками, кивнул милорд Алистан и, натянув на голову кольчужный капюшон, надел закрытый шлем с прорезями для глаз. Элл и Эграсса как по команде взялись за свои полушлемы, скрывающие верхнюю половину лица.

— Нечисто здесь дело, ох нечисто! — Фонарщик нервно озирался по сторонам, выискивая возможного врага.

Но улица была пуста, как и дома вокруг нас. Даже не пуста, а мертва. Не было слышно ни пения птиц, ни мычания коров в хлеву, ни лая собак.

— Собаки! — вырвалось у меня.

— Ты о чем. Гаррет? — обернувшись ко мне, спросил Эграсса. Шлем делал его безликим.

— Собаки, Эграсса! Ты видел хоть одну? Ты слышал, чтобы они лаяли?

— Орки, — сплюнул один из воинов. — Эти твари ненавидят собак и убивают их в первую очередь.

— Тогда где тела? С собой утащили? — спросил Сурок.

— Некоторые кланы так поступают. — Кассани залез в седло. — Делают из собачьих шкур украшения.

— Урч, слезай! — крикнул один из десятников.

— Постой! Командир, дым! — Урч ткнул пальцем куда-то в центр деревни.

— Сильный?

— Нет, едва виден!

— Что горит?

— Из-за крыш домов ничего не разглядеть!

— Слезай!

Урч скатился с лестницы и сел на лошадь.

— Двигаемся вперед, не спим, прикрываем спину. — Фернан плавным движением опустил забрало шлема.

— Ты знаешь, Гаррет, — шепотом сказал гоблин. — Я начинаю бояться, что мы нарвемся на Первых.

— Я тоже, Кли-кли, я тоже.

— Может, все же они ушли на праздник, а тот воин ошибся? — видно было, что шут не очень-то верит собственным словам.

Конечно же они не ушли ни на какой праздник…

Запах гари мы почувствовали еще домов за двадцать от пожарища. Горел огромный амбар какого-то зажиточного крестьянина. Точнее, не горел, а сгорел. Нас встретило едва дымящееся пепелище.

К запаху гари примешивался запах горелого мяса. Лошади начали нервничать.

— Проверьте, — пророкотал из-под шлема Фернан.

Один из воинов неохотно сполз с лошади, прикрыл лицо рукавом и пошел к пожарищу. Ступая по остывшим углям, переступая через прогоревшие бревна, он поводил носком сапога по пеплу и побежал к нам. Лицо у воина было бледным.

— Все сгорели, командир! Одни обугленные кости. Загнали в амбар и подожгли, их там сотня.

Кто-то за моей спиной шумно вздохнул, кто-то выругался.

— Как это могло произойти?

— Кто-то за это ответит!

— Не распускать сопли! Вперед, шагом, — резко сказал Фернан. Арбалетчики, выдвинуться в первую линию.

— А мертвые, командир?

— Позже, — ответил Фернан.

Остальных жителей мы нашли на маленькой площади деревушки, где расположился трактир и деревянный храм богов. На площади было больше пяти десятков трупов. Все тела выпотрошены, будто рыбы, головы отрублены и свалены в одну большую кучу. Запах крови и смерти стучался в ноздри, гул от тысяч мух, слетевшихся со всей округи, звенел в ушах. Казалось, что по площади пробежала толпа безумных шутов, которая разбрызгивала кровь из ведер направо и налево.

Кто-то из воинов свесился с лошади, и его вывернуло наизнанку. Я и сам, признаюсь честно, едва не последовал его примеру. Пришлось приложить массу усилий, чтобы сохранить завтрак в желудке. Такого не должно быть, такое просто не имеет право существовать в нашем мире!