Энциклопедия классической греко-римской мифологии - В. Обнорский

Литература (кроме названных в § 1 сочинений): Mannhardt, «Wald– und Feldculte» (1875–1877); Lang, «Myths, customs and religion» (есть французский перевод Маrillier).

§ 3. Религия Зевса. Анимизм в обеих своих формах был религией, поскольку он учил человека признавать силы высшего порядка и вступать с ними в общение; но он был религией довольно низменной, так как не содержал в себе ни философских начал (объяснение человеку смысла бытия), ни нравственных (зависимость благосклонности высших сил от личных добродетелей человека). Первой религией греков в высшем смысле была религия Зевса; так как она в своих главных чертах совпадает с германской религией Вотана, то мы вправе признать в ней древнейшую религию европейского человечества. Главные элементы этой религии следующие: 1) дуализм Земли (Геи) и Зевса. Все сущее происходит из земли, но происходит лишь потому, что с неба, т. е. от Зевса, на нее льется и оплодотворяющий дождь, и зиждительный теплый свет. Отсюда представление о земле, как оплодотворяемом, и Зевсе, как оплодотворяющем начале, причем Зевсу сопутствуют Афина-туча (созданная им, по наивной метеорологии тех времен, из себя, а не из земли) и Аполлон-солнце. Итак, Зевс и Земля – супруги (Земля, как супруга Зевса, позднее дифференцировалась в Геру). 2) Земля предвечна и вечна, Зевс произошел во времени и со временем погибнет. На это представление наводило наблюдение ежедневной и ежегодной борьбы между Зевсом и исходящим от Земли мраком. Как ко дню относится год, так к году относится «великий год»: в его начале Зевс возник и, победив сыновей Земли (титанов), основал свое царство: в его конце Зевс погибнет в новой борьбе с сынами Земли (гигантами) и начнется новое царство Земли и мрака. Но и оно не будет вечным: тот же Солнце-богатырь (Аполлон), который приносит новое утро после ночи и новую весну после зимы, принесет и новое великое лето (мессианский элемент в религии Зевса). Так был создан первый крупный миф в греческой религии, сохраненный нам лучше всего в саге о смерти Агамемнона (Агамемнон – Зевс; Клитемнестра – Земля; Орест – Аполлон). 3) Земля – источник всякого знания; Зевс от нее зависит. На первое представление должно было навести человека: а) признание предвечности Земли, б) безошибочность «инстинкта» в животной жизни и в) приписываемая природным душам вечная сила; на второе – признание временности Зевса. Знание Земли – это Мойра, картинно представляемая под видом предвечной пряхи; ее решение тяготеет над Зевсом. 4) Усилия Зевса (безуспешные) предотвратить свою гибель; эта часть мифа, необходимая для того, чтобы выразить неотвратимость гибели, служила в то же время для того, чтобы выяснить смысл существования человеческого рода. Пророчество Земли гласит: только человек из божественного семени мог бы сразить гигантов и спасти Зевса и богов. Для этого требуется: 1) чтобы человеческий род был создан (миф о Девкалионе и Пирре); 2) чтобы он был облагорожен сообщением огня (Прометей); 3) чтобы Зевс снизошел к смертной и сделал ее матерью будущего своего спасителя (мифы о Геракле, Ахилле, Ясоне, Мелеагре, сообразно с племенным делением греков). Избавителю обещаны божественность и богиня в супруги (Деянира, Елена, Медея, Аталанта) в случае успеха; но в решающую минуту он забывает о своей небесной любви ради земной и падает жертвой своей измены.

Так-то на почве религии Зевса выросли главные мифы греков (первоначальные редакции мифов о подвигах Геракла, о Фиванской и Троянской войнах, об аргонавтах, о калидонской охоте и др.). Родиной этой религии Зевса была северная Греция; ее высшая гора, Олимп, стала горой богов. Дуализму Зевса и Земли соответствует коренной дуализм олимпийского и хтонического начал, ярко отразившийся на культах. В области хтонического начала главным прогрессом было представление о царстве теней, сменившее прежний анимизм: очень вероятно, что это представление возникло под влиянием обычая сжигания трупов. Царство теней представлялось на далеком западе, там, где солнце заходит; изгнанные туда души перестали внушать страх, что привело к смягчению некоторых последствий анимизма (так, кровавая месть перестала быть обязательной; ее сменила вира). Общее миросозерцание этой первой сознательной религии было грустное; над царством богов тяготела неотвратимая гибель, людей ждала смерть и одинаковое для всех царство теней. Есть награда за добрые дела и кара за злые, но только в земной жизни, по воле Зевса; эта воля, однако, несвободна, над ней тяготеет мойра. Таким путем нравственный элемент проникает в религию. Рождается вопрос о происхождении зла: неминуемость гибели Зевса приводит к мысли, что он и есть первопреступник; преступление усматривается в том, что он основал свое царство, низвергнув силы Земли, из которой он произошел сам. «Зевс связал своего отца» – это камень преткновения для позднейших мыслителей. Общение племен ведет к тому, что возникшие отдельно мифы сплетаются; Зевс является обольстителем всех тех смертных жен, от которых он хотел родить себе спасителя; космогонический смысл этих браков, вследствие их множества, стушевывается, они являются простыми любовными приключениями – второй камень преткновения. Под влиянием религии Зевса сложились древнейшие поэмы греков, особенно «Илиада», но их теперешняя редакция относится уже ко времени, когда возникли те более новые религии, которые значительно изменили первоначальный смысл религии Зевса. Эти религии принадлежат одним только грекам и не находят себе параллели у других народов.

Литература. Nagelsbach, «Die homerische Theologie» (1840, 3 изд., 1884); H. D. Muller, «Mythologie der griechischen Stamme» (1861; сод. – религия Зевса); Kern, «Ueber die Anfange der hellenischen Religion» (1902).

§ 4. Религия Деметры. Новая религия возникла тогда, когда известная нам «матка» праздника дожинок была приведена в связь с хтоническим элементом религии Зевса. Одна и та же земля принимает и зерна хлеба, и души умерших; это сближение, залог вечной жизни также и для человеческой души, нашло себе мифологическое выражение в отождествлении Коры, дочери Деметры, с Персефоной, царицей теней. Аид похищает Кору; Деметра безутешно ищет свою дочь; боги определяют, чтобы Кора-Персефона жила попеременно то у супруга, то у матери. Важным в этом мифе был факт «возвращения Коры»; этим была разорвана вечная завеса между царствами живых и мертвых. Отныне Деметра и Кора знали о том, что происходит на том свете; а зная это, они могли научить этому и людей. Учение о загробной жизни стало главным содержанием «таинств Деметры и Коры», центром которых был аттический город Елевсин («елевсинские мистерии»); таинствами они назывались потому, что сообщались только посвященным; в противоположность религии Зевса, религия Деметры обращалась не ко всем, а к замкнутому кругу людей. Но одного знания было мало: будучи царицей теней, Кора могла обеспечить «лучшую участь» тем, кто посвящался в ее таинства. Так возникла мысль о загробном рае: из сонма обреченных на призрачную, полусознательную жизнь в «обители Аида» была выделена сравнительно небольшая кучка «мистов», наслаждающихся вечным блаженством на лугах и в рощах вокруг дворца царя преисподней. Развитие космографических понятий шло навстречу этой идее. Загадка заката солнца в западном море и его восхождения с восточного получила свое третье решение (первое – солнце гибнет на западе, а на востоке возникает новое; второе – солнце ночью на челноке переплывает с запада на восток по кругосветной реке – Океану): было установлено, что солнце вечером заходит под землю и ночью под землей совершает обратный путь к востоку, освещая другую сторону земного диска. Там-то и предполагалось жилище блаженных, Между тем как другие души живут в пропастях между обеими поверхностями земли (представление, разделяемое еще Данте, с некоторыми изменениями). Весь «ад» (= Аид) был с крайнего запада перенесен под земную кору; бездонные пещеры, которых в Греции немало, стали считаться входами в преисподнюю. Впрочем, в религию Деметры был внесен и нравственный мотив: «лучшая участь» была обещана посвященным, но не всем, а лишь тем, которые на земле вели благочестивую жизнь в своих отношениях к согражданам и иноземцам. Подробности тайного культа нам неизвестны; тайна была соблюдена хорошо. Знаем только, что степеней посвящения было не менее двух и что на ежегодных празднествах в Елевсине посвященным показывали ряд мрачных и светлых картин, которые вселяли в них уверенность в истинности елевсинских откровений. Как важность этих откровений, так и таинственность обрядности окружили елевсинский культ огромным обаянием; под его влиянием находились лучшие умы афинской интеллигенции, начиная с Эсхила, который сам был родом елевсинец; но оно не прекращалось до самого конца существования древнего мира, и есть основание предполагать, что и нарождающееся христианство испытало на себе его влияние.

Литература. Lobeck, «Aglaophamus» (1829); Rohde, «Psyche» (1894); Foucart, «Recherches sur l'origine et la nature des mysteres d'Eleusis» (1895); Новосадский, «Елевсинские мистерии» (1887); Anrich, «Das antike Mysterienwesen in seinem Einflusse auf das Christentum» (1894); Wobbermin, «Religionsgeschichtliche Studien zur Frage der Beeinflussung des Urchristentums durch das antike Mysterienwesen» (1896).