Вейская империя (Том 1-5) - Юлия Латынина

- Ты куда спешить? - спросил предводитель отряда, хорошенький мальчик лет пятнадцати.

А другой обошел его со всех сторон и сказал:

- Если ты из семьи чиновника, почему ты не в школе? Если ты из народа, то как ты смеешь носить атласную куртку и кружева на запястье. Кто твой отец?

- Вор его отец, - сказал кто-то и дернул сзади Шаваша за кружево на воротнике.

- У меня нет отца, - сказал Шаваш, - я раб господина Андарза.

Изумление и отвращение изобразилось на лицах лицеистов. Слухи о распутстве Андарза среди них ходили самые невероятные. Шаваш услышал несколько непристойных шуток.

- У меня нет отца, - повторил Шаваш, - он умер от голода и поборов в одном из поместий Андарза. В это время там был его секретарь Иммани: я бросился ему в ноги, умоляя простить семье долги. А Иммани велел оформить меня как недоимку и забрал в столицу. Этот Иммани чернокнижник и негодяй: в его флигеле не раз пропадали дети. Как-то он пришел ночью в комнату для слуг и понес меня к себе, а я стал царапаться и кусаться. Тогда он подговорил Андарза продать меня варварам, как будто я не свободный подданный императора! Сегодня ночью я сбежал от варваров и я клянусь, что у меня нет ни отца, ни жилья, ни родной души на свете, и варвары вот уже третий день меня не кормили и держали на веревке, вот, смотрите:

И Шаваш, расстегнув кружевной воротничок, показал след от веревки, которую накинул на него вчера секретарь Иммани. Засим Шаваш, как был, в шелковых штанишках, повалился на землю.

- Этот маленький развратник лжет нам! - заявил один из лицеистов, он ждет не дождется, чтобы сплести ноги со своим хозяином!

Но предводитель, Лахар, напустил на него:

- Как ты смеешь не верить человеку из народа! - закричал он, - народ всегда проявляет большую добродетель, чем продажные чиновники! Мы не можем оставить этого мальчишку в беде! Мы должны отвести его к советнику Нараю!

По правде говоря, Шавашу не хотелось ни в темный колодец, ни в глубокий омут, ни к советнику Нараю, ни в какое другое подобное место, и он рассчитывал сбежать по дороге, но это оказалось не так-то легко: юные защитники справедливости защемили ему руки в маленькую лакированную колодку с надписью "общество тростниковых стен", и с торжеством поволокли за собой.

Вскоре толпа детей прибежала к дворцовой управе советника Нарая: стражники почтительно расступились. "Ладно, - подумал Шаваш, стараясь унять дрожь, - какое дело господину Нараю до десятилетнего раба Андарза! Я даже в суде не имею права свидетельствовать! Велит разомкнуть колодку, и дать леща в зад!"

Тут Шаваш поднял глаза: на веранде второго этажа стоял высокий худой старик в развевающемся, синем с золотом платье и шапке, опоясанной тремя рядами жемчужных нитей. Глаза старика, как раскаленные пятаки, там и прижгли Шаваша. За спиной старика что-то шептал лицеист. Нарай отдал негромкое распоряжение: через пять минут явились двое стражников и отволокли Шаваша в каменный мешок.

13

Через два часа - время, достаточное, чтобы испугаться и проголодаться, - Шаваш стоял в кабинете советника Нарая: ресницы мальчика дрожали от ужаса, и на мордочке Шаваша было потерянное выражение плотвички, которую кладут в суп.

Нарай, откинув голову на подушки и полуприкрыв прозрачные куриные глаза, глядел на мальчишку. Нарай видел Минну, сводного брата государя, раз или два, но имел хорошую память и сразу заметил, что в мальчишке достаточно сходства с Минной, чтобы возбудить тоску и злобу государя. Заметил он и другое: мальчишка был старше Минны года на два и хрупок от недоедания в детстве: вечно жестокие чиновники угнетают крестьян; Минна же был просто деликатного сложения. Нарай тотчас понял, что Андарз не замышлял из мальчика самозванца, - иначе он бы нашел одногодка Минны. Нарай также понял, что государь, юноша мнительный, увидев мальчишку, будет поражен злонамеренным сходством.

- Почему, - спросил всесильный советник, - Андарз принял тебя в число слуг?

- Не знаю, господин, - испуганно проговорил Шаваш. Лицо его приняло довольно глупое выражение.

- Время от времени, - сказал Нарай, кривя рот, - Андарз принимает в свой дом мальчиков, а потом они исчезают неведомо куда. Этот человек занимается гнусной магией: сначала развращает мальчиков, а потом гадает на их печени!

- Ой, - сказал Шаваш, выкатив глазки, - что это вы такое говорите?

- Приставал ли к тебе Андарз с гнусными домогательствами? Трогал ли за разные части, ходил ли с тобой в баню?

Шаваш замялся.

- Ну, что ты молчишь! Признавайся!

Шаваш потупился и стыдливо прошептал:

- Если по правде, господин, то не трогал, но как вам надо... то есть для блага государства...

Нарай внезапно и визгливо расхохотался.

- Значит, - сказал он, - ты готов подтвердить перед кем бы то ни было, что Андарз преследовал тебя гнусными домогательствами?

Шаваш кивнул.

- Одевал ли в одежду, достойную самого государя?

- Да, - сказал Шаваш, - подарил мне этакую курточку с жемчужными рукавами.

- Знаешь ли ты, чья это курточка?

- Знаю, - прошептал Шаваш. - Минны, которого он убил.

- Скажешь просто: Минны! Что он хотел при этом? Не говорил ли, что вот, мол, Минна пропал, но ты сойдешь и за Минну?

- Ах, - сказал Шаваш, - господин Андарз такой человек, что сам Черный Бужва не может разобрать его мыслей; но однажды он сказал, что я много понятливей иных его учеников.

- У императорского наставника, - сказал Нарай, усмехаясь, - был один ученик. - Этому ученику ты и повторишь андарзовы слова.

Шаваш, белый, как исподняя сторона сыроежки, кивнул. Потом вдруг всплеснул руками и бухнулся советнику в ноги:

- Господин Нарай! Сделайте милость!

- Что такое, - удивился чиновник.

- Я - учиться хочу! Я к Андарзу пришел, надеясь на учебу, а он учит меня, как кошка мышь... Возьмите меня в лицей Белого Бужвы! Я - ради блага государства...

Растроганный чиновник поднял мальчишку.

- Ладно, - сказал он, - но правильно ли я понял, что ты пришел к Андарзу, чтобы учиться, а тот вместо этого стал гоняться за тобой с гнусностями? А неделю назад ты пришел в ужас, увидев, как тот зарезал младенца и гадал по его печенке, и прибежал ко мне, ища защиты.

- Точно так, - испуганно сказал Шаваш.

Нан увел мальчишку, а советник Нарай остался сидеть в кресле, время от времени стряхивая пальцы. Встреча почему-то оставил в Нарае неопределенное ощущение гадливости. С чего бы? Андарз должен умереть, это человек бессовестный, враг Нарая. И мальчишка, - мальчишка мечтает о чине, как и полагается в юном возрасте, недаром сказано, что в стране великого света даже пастух может стать первым министром. Но... разве вот что, - чиновником становишься для того, чтобы блюсти справедливость. А этот мальчишка, - разве он будет блюсти справедливость? Выпороли его у Андарза, и за дело, небось, выпороли, - вот он и злится.