Ускользающий мираж - Джо Келлоу

Кенда улыбнулась. Она как раз очень хорошо могла это себе представить. Очень легко было поверить, что его дочь была просто ангелочком.

— Но она родилась больной… У нее был врожденный порок сердца. Очень тяжело поверить, что у такого малыша может быть столько недугов: стеноз сердечных клапанов, сосудистая недостаточность… С первого же дня жизни ей требовалась постоянная помощь врачей. За первые три месяца она перенесла три операции на сердце! — Его брови сурово сомкнулись. — Я пытался организовать свой бизнес; отец финансировал меня, но я не хотел, чтобы он тратил свои деньги, поэтому буквально разрывался между работой в своей компании и дочерью. — Он тяжело вздохнул. — Барбара существовала где-то на заднем плане несколько лет. Я не любил ее, но мы оба любили Джил… Мой третий год в бизнесе принес доход в три четверти миллиона, и с того момента мне сопутствовала удача. Мы смогли предоставить Джил лучшее в мире медицинское обслуживание. Я летал с ней в Хьюстон, в Южную Африку и, наконец, в Бостон, где была ее последняя операция. Она уже прожила шесть лет с сердцем, которое считали абсолютно безнадежным с самого рождения. — Он медленно покачал головой. — И вот в первый раз, в первый раз за все эти годы у нас появился луч надежды! Все клапаны были заменены. Группа хирургов сказала нам, что если бы удалось привести в нормальное состояние сосуды, то Джил смогла бы вести практически здоровый образ жизни. Барбара была против хирургического вмешательства, решительно против. Она закатила чудовищный скандал.

— Почему? — спросила Кенда с живейшим любопытством. — Почему она была против операции?

— Потому что в этом был определенный риск. Техника оперативного вмешательства успешно отработана, но были и неудачи, — он теперь смотрел мимо Кенды. — А Джил так многого хотела от жизни! Она очень переживала, что не может бегать и играть как здоровые дети, и больше всего на свете хотела отправиться со мной в плавание на "Бьюти". И я хотел этого так же сильно… Я много читал ей вечерами. Иногда мы приезжали в бухту и проводили ночь на "Бьюти", стоявшей на якоре. — Его темные глаза слишком сильно заблестели в темноте. — Потребовалось много усилий, но наконец мы с Джил убедили Барбару согласиться на операцию. — Джон тяжко вздохнул. — Она умерла на операционном столе в Бостоне. Она умерла… — Горькие слезы потекли у него из глаз и заструились по лицу.

Кенда протянула руку и нежным прикосновением кончиков пальцев вытерла их. Затем смахнула слезы и со своих глаз.

— Я не мог поверить в это! — плача, продолжал Джон. — Я просто не думал, что она может умереть! Я ни разу, даже зная, на какой риск мы идем, не задумывался об этом! Прошло уже около четырех лет, а я все еще не могу поверить, что она мертва…

— Так вот что ты имел в виду в тот день, когда сказал мне, что хотел отправиться в плавание с семьей, но вынужден был плыть один!

Джон кивнул.

— Да. Ты понимаешь, в один день у меня была семья, а в другой все сгорело синим пламенем… Я не могу описать тебе все муки, которые испытал. Как я винил себя, Кенда! Правда! Такая жестокость жизни просто уничтожила меня. Я знал, что Барбара обвиняет только меня в смерти Джил, да я и сам терзал себя бесконечно. На то, чтобы понять, что это не я убил мою девочку, ушел целый год. Ее никто не убивал… В том, что она умерла, не было ничьей вины. — Джон попытался слабо усмехнуться и прошептал: — Все лучшие хирурги, все светила медицины не смогли бы помочь моей маленькой Джил…

Вздыхая, Кенда положила голову ему на плечо. Она и не пыталась заговорить: не было слов, которые смогли бы передать ее боль сострадания в этот момент.

— А Барбара… Барбара два года назад вышла замуж за страхового агента из Лондона и с тех пор живет там. Я получил от нее открытку на Рождество — это был единственный случай, когда я узнал что-то о ней от нее самой после развода. Открытка была написана в веселом духе. Я предполагаю, что она счастлива — во всяком случае, надеюсь на это.

— И я также, — нежно промурлыкала Кенда, — и я тоже.

— Я хотел, чтобы ты знала абсолютно все, — признался он с горечью. — Может быть, это наведет тебя на кое-какие раздумья.

Оторвав голову от его плеча, Кенда пристально посмотрела в его грустные глаза.

— Я не могу бороться с твоим прошлым и не намерена: у тебя свои воспоминания, у меня свои. Я хочу, чтобы мы делились ими друг с другом. Там, на острове, мне не с кем было даже просто словом перекинуться! Я тосковала по человеческому голосу, но потом смирилась со своим одиночеством. И вот, когда я потеряла всякую надежду, я услышала твой голос… Я никогда не забуду выражение твоего лица, когда обернулась и впервые увидела тебя! — она улыбнулась. — Ты был ответом на все мои молитвы, да, — на все. — Кенда подавила слезы. — У меня уже тысячи воспоминаний о тебе, и ничто и никто их у меня не отнимет. У тебя тоже в памяти хранится много эпизодов, связанных с твоей дочерью, и я не хочу убивать эту память. Я еще больше люблю тебя за то, что ты помнишь Джил…

Джон перехватил руки Кенды и порывисто поднес их к своему сердцу. Тянулось долгое молчание, и она наконец прошептала:

— Пожалуй, я спущусь в каюту… — Идя вниз, она слышала, как он стал чинить рыболовные снасти.

Шли часы, но после разговора с Джоном Кенда никак не могла сомкнуть глаз. Она беспокойно ворочалась, ее сердце было переполнено его, Джона, печалью… Сев на койке, она открыла иллюминатор, и свежий ветер наполнил каюту. Кенда вдохнула его полной грудью. Разговор необычайно взволновал ее, выбил из колеи… Удивленная, шокированная, опечаленная, она всем сердцем заново переживала все злоключения Джона. Но ночь все-таки принесла ей облегчение: все напряжение между ними, все недомолвки исчезли. Она и Джон начнут свою общую жизнь без омрачающих ее секретов, скрытых в глубинах их душ и угрожавших в любой момент открыться и испортить такой счастливый брак…

Да, она уже понимала, что их брак будет счастливым. И это понимание переполняло ее радостью. Кенда не ожидала от Джона предложения выйти замуж, но хотела всегда быть с ним. Проведенные с ним недели доказали ей, что в ее жизни не может быть другого мужчины. Будет только Джон. Сегодня. Завтра. Всегда!

Чувствуя себя очень счастливой, Кенда улыбнулась в темноте. Джон хотел остаться безразличным к ней. Он сражался со своими чувствами и проиграл битву! На этот раз победила она. Кенда вздохнула. Сколько раз за прошедшие недели борьбы за него она получала только сердечную боль… Но сегодняшняя ночь исцелила ее!..

Кенда посмотрела на тяжелую занавеску, разделявшую их все эти недели. Дрожа, она протянула руку и дотронулась до нее. Сегодня — последний день, когда эта преграда разделяет их жизни… Какое-то глубокое чувство зашевелилось в ее сердце, как плод в лоне, и она почувствовала, что эмоции захлестывают ее.