Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб - Сэм Альфсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Согласен, – неожиданно прозвучал ответ.
У Нуски аж глаза на лоб вылезли.
– Вы… Вы лесной язык знаете? Или только…
– Совсем немного.
– Гм… Ясно.
Лекарю хотелось сгореть со стыда, а потому он побежал вверх по лестнице и стал набирать воду. В этот момент Нуска радовался, что в свое время немного изучил работу подобных систем. Не пришлось позориться дважды.
– Значит… Вам тоже не нравится эта ванная? – решил Нуска поскорее перевести разговор на бытовые темы.
– Я являюсь действующим эрдом всего третий год. Подобные излишества были во вкусе предыдущего эрда Фавэра.
Нуска ничего не смыслил в истории, даже не знал, кто был правителем во времена, когда он родился. Разве простых людей должно это заботить?
«Ф… Раз на „Ф“, значит, хаванец? Вроде отзывались о нем как о полном hve. Да и разве хороший человек построит себе такую ванну?! Это больше похоже на семейный склеп».
Сзади послышался шорох одежды. Лекарь застыл на месте, не смея даже бросить короткий взгляд в ту сторону, откуда доносился звук.
– Вы же сами подниметесь?..
Эрд хмыкнул, после чего раздалось дребезжание и скрип каменных ножен по плитке. Нуска терпел. Его музыкальный слух, конечно, нескоро оправится от этого удара, потому что чудовищный скрежет отдавался от стен, становясь все громче и громче.
Мука прекратилась, когда эрд кое-как перевалился через край ванной, расплескав воду. Хлынувший через верх поток воды подобно водопаду покатился вниз по ступеням, а затем исчез в сливе.
– Так вот это для чего… – протянул Нуска и даже подивился столь умной технологии.
– Этого можно было добиться и не строя пьедестал посреди ванной комнаты.
Нуска наклонил голову набок и наконец кинул беглый взгляд на Сина. Тот лежал, откинувшись на бортик ванной, и тяжело дышал. Его грудь испещряли следы болезни, что сильно давило на гордость лекаря.
– Вода – хороший проводник, – издалека начал Нуска, а затем подошел к ванне и запустил в нее руки, используя добрую половину всех накопленных сил. – Так что отмокайте подольше.
Эрд молча лежал, наблюдая, как чернеет набранная вода.
– Откуда ты знаешь так много странных способов лечения? – полюбопытствовал Син. В который раз за эти дни он выглядел искренне удивленным.
– Да я сам это придумал. Я был неопытным лекарем, а магом – и того хуже. И все равно я был единственным хаванцем на весь район.
Син медленно перевел взгляд на лекаря и сощурился.
– И каждый хаванец обладает способностью видеть прошлое?
Нуска даже не нашелся что ответить. Просто отвернулся и встал к эрду спиной, за что его в очередной раз должны были отправить под трибунал.
– Это произошло впервые. Возможно, от шока.
Лекарь не врал. Пускай он часто видел странные сны, но чтобы именно прошлое, да еще и через призму памяти другого человека, – никогда.
– Как много ты знаешь?
– Я видел, как вас нашли в лесу. И видел обитель, где вы жили… Остальные части сновидения туманны. Мне кажется, я все-таки надышался испарениями… Разве вы не росли в родовитой семье?
– Я был рожден под черной звездой, – прозвучал многозначительный ответ.
Нуска решил промолчать. Через некоторое время он услышал, как какой-то предмет медленно катится вниз по лестнице. Кажется, это был мыльный корень.
– Наверное, я должен помочь?
– Только испачкаешься.
– Куда мне, оборванцу, бояться грязи… – С этими словами Нуска сбегал за укатившимся корнем и вернулся к эрду, встав позади него.
Несколько секунд лекарь медлил. Не было в нем уверенности, что уместно прикасаться к обнаженному правителю, совсем не было… Но некоторое желание сделать это было. Потому замешкался Нуска лишь на долю мгновения.
Руки эрда медленно, но верно оттирались от внешних повреждений. Уже казалось, что Син принимает ванну с дегтем. Все, что было подвластно светлой дэ Нуски, – это заставить чужеродную энергию покинуть тело Сина, но сделать так, чтобы она полностью растворилась, лекарь не мог.
Волосы правителя были длинными и приятными на ощупь. Нуска сначала попытался отмыть их, но потом понял, что они действительно такого насыщенного черного цвета…
Чем, tje vae, он занимается?! Сочиняет дифирамбы эрду?!
Поймав себя на неподобающих мыслях, Нуска закончил как можно быстрее.
– Ты не думаешь, что быть темным сурии – это проклятье?
– А?
Син повернулся и почти коснулся носом щеки лекаря. Лицо эрда было так близко, что Нуска ощущал его дыхание.
– Почему ты так смотришь на меня? Считаешь, что я выгляжу отвратительно?
– Эм… Эрд, я не знаю, рассказали ли вам, но я лечил и не такое…
– Не такое? – переспросил ни о чем не догадывающийся эрд.
– Кхм, ну… Я могу провести осмотр… Не знаю, как активно у вас по этой части, но я был хорошим специалистом…
– Так. Я понял. Отойди.
Син так быстро отвернулся, что Нуска чуть не скатился с лестницы от испуга.
Он все никак не мог взять в толк…
«У меня что, получается говорить и делать такие вещи, которые… кхм… смущают эрда всея Скидана?! Да ну, ересь…»
Не успел Нуска вынести вердикт, как услышал скрип двери. Конечно, это была не дверь ванной, ведь разве можно с чем-то перепутать этот тяжелый глухой стук куска древесины, хранящего вход в покои эрда?
– Эрд Син! Срочное донесение! У нас серьезные проблемы!
Вот тут Нуска был готов испустить последний дух, потому что этот голос принадлежал Вильне.
– Нуска, – шепотом заговорил эрд, притянув к себе лекаря за рукав. Он даже перестал беспокоиться о том, что пачкает белоснежные одежды хаванца. – У меня для тебя важное задание. Говори и делай что хочешь, но не пускай ее сюда. Если она хоть краем глаза увидит мое состояние, то разнесет к h`aidgehl vaee[25] половину Скидана. Во второй раз…
Нуска тем временем пытался осознать, что из услышанного повергло его в больший шок.
Эрду требуется его помощь?!
Вторая помощница разносила Скидан?!
Ему придется говорить с Вильной из личной ванны эрда?!
Эрд ругается грязными словами похлеще оборванца из трущоб?!
На заплетающихся ногах приближаясь к двери, Нуска все еще пребывал в глубочайшем культурном шоке, а эрд тем временем продолжал громким шепотом наставлять:
– Говори что угодно, только пусть она уйдет! Пускай я утопился, занимаюсь самоудовлетворением, или ты на самом деле и есть эрд… Нет, ты лечишь сердце, разрезав мне грудину, а потому я не могу говорить… Или я ем… Рот занят…
Лекарь возложил руку на дверную ручку так, будто возносил молитвы у алтаря, а когда открыл ее, то с его уст сорвалось все и сразу:
