И грех, и смех - Левсет Насурович Дарчев

конца.

Бедный, бледный, обессиливший Иван потихоньку терял контроль над трактором, воедино

слившись с ним. Он уже терял контроль и над

собой.

Руки стали тяжелыми как железо – он их почти не

чувствовал. Колеса трактора были готовы отвалиться.

Илья сосредоточился, наблюдая за приборами.

– Мне что-то не нравится, – сказал он, глядя на

напарника. – Машина не идет, такое ощущение,

как будто что-то ее держит.

Напарник выпучил глаза и в ужасе открыл рот,

но ничего не мог говорить.

– В чем дело? – спросил его Илья, испугавшись

до смерти.

– О… Ос… Остановись! Т… Тр… Трактор, –

наконец-то выговорил напарник, заикаясь Илью

пронзило как стрелой. У него перехватило дыхание. Нога по импульсу начала давить на тормоз:

сначала медленно, потом уверенно. Они, остановившись, увидели страшную картину.

Трактор дымил. Колеса повисли набок и вотвот были готовы отвалиться и загореться. У Ивана

не было никаких признаков жизни, он даже не мог

говорить. Побелевшие в суставах пальцы Ивана

железной хваткой вцепились в руль и не хотели

оторваться – кто-то из собравшихся предлагал открутить руль.

Илья помог Ивану сесть на обочине дороги, дал

ему воды и лекарство.

– Простите, – сказал Илья виновато и от всего

сердца. – Мы про Вас просто забыли. Как Вы себя

чувствуете?

Иван смотрел прямо перед собой и тяжело дышал набухшими ноздрями.

106

– У меня такое чувство, что живу после смерти, –

сказал он с глубокомысленным видом. – После паузы добавил: – Я все всем прощаю.

Иван наконец встал – он еще пошатывался.

– Скажите, вы и завтра будете проезжать здесь? –

спросил Иван странным голосом.

Водители КамАЗа ошарашено переглянулись.

– Да, – ответил Илья, уже улыбаясь. – А что Вы

и завтра хотите прокатиться на буксире? Вам понравилось? – Все стоящие вокруг громко засмеялись.

– Да нет, – отрешенно ответил Иван, вспоминая жену и ее сон, – если не сегодня, то завтра это

должно было случиться. Ведь правда: чему быть,

того не миновать!

107

Сильный духом

Дима Козлов стоял за углом спортзала с сигаретой в зубах и бутылкой пива в руке. Самодовольное выражение не сходило с его лица. Высокий,

здоровый, с грязными волосами и холодными глазами, он смотрел на мир с издевкой, потому что в

школе все его боялись, учителя не желали с ним

связываться, а девчата уважали: все-таки сила.

С ним радовался жизни другой двоечник – Саша

Удодов, беспринципный тип с подобострастным

характером. Они кидали проходящим мимо них

ученикам комплименты и издевательства, пока

ожидали Илью Макарова, чтобы проучить его за

то, что начал заигрывать с одноклассницей Наташей Соколовой, десятиклассницей, самой красивой девочкой в школе. Проблема была в том, что

Козлов недавно начал дружить с ней.

– Эй, – раздался голос со стороны леса.

Илья, невысокого роста, с темными глазами и

волосами как у ежика, остановился с портфелем в

руке и обернулся. Одноклассники Козлов и Удодов

расслабленно стояли, ожидая его.

– Чего надо? – отозвался Илья.

– Подойди! – приказным тоном сказал Дима.

Илья почесал затылок и повернулся к ним.

Дима взял его за ворот и притянул к себе.

– Слышишь, козел, – сквозь стиснутые зубы

проговорил Дима. – Предупреждаю: если еще раз

хоть искоса глянешь на Наташу, убью и зарою.

Илья ответил на угрозу прямым взглядом.

– Отпусти! – Илья вырвал ворот куртки из рук

Козлова. – Да пошел ты! Не обзывай других своей

фамилией.

Завязалась драка.

Наташа сидела за кухонным столом и пила чай

вместе с мамой. Мать, Лидия Сергеевна, по губам

108

дочери определила, что она хочет что-то сказать.

Она, уронив голову на сжатые в кулаки руки, уставилась хитро-лукавым взглядом в серые глаза дочери, отмечая про себя, какой у нее красивый овал

лица с мраморной кожей. Губы, полные, как спелые вишни, безмолвно что-то шептали.

– Что? – улыбаясь, спросила Наташа. Она догадывалась, что уже выдала себя. Маме не нужны были

слова, чтобы чувствовать ее настроение и мысли.

– Я ничего, – простодушно ответила мама. –

Что-нибудь случилось?

– Нет, – коротко ответила Наташа. Она еще с

минуту молча водила указательным пальцем по

краешку чашки с зеленым чаем, опустив на нее глаза, осененные длинными пушистыми ресницами.

– Хм, я сегодня получила от Ильи записку о

дружбе и… – стеснительно проговорила она, затем

вскинула голову и посмотрела маме в глаза. – Дима

об этом узнал, и они подрались. Я правда не знаю,

как должна поступить.

Мама сделала задумчивый вид.

– Как велит тебе твое сердце, дочь, – высказала

Лидия свое мнение серьезным тоном. – Если честно, Дима – парень с телосложением спортсмена и

характером. За ним можно почувствовать себя как

за каменной стеной. Мало ли что у него проблемы с

учебой. Сегодня именно такие, как он, добиваются

успеха. Мир принадлежит сильным, дерзким. Какой толк от того, что Илья – отличник? Ну выучится на кого-нибудь и станет юристом или экономистом. Будет потом ходить с папкой под мышкой,

как ботаник. И как только столкнется с проблемами, слиняет, поджав хвост, как твой отец. Я не

знаю, – она беспомощно помотала головой.

– Ботаник? – недоумевающе спросила дочь.

– Да, именно ботаник, – уверенно подтвердила

свои слова мать. – Так что намотай себе на ус: надо

выбирать сильных.

109

Илья добрался до калитки своего двора, ногой

злобно толкнул калитку и вошел во двор. Его встретила болонка, которая стала лезть под ноги, мешая

хозяину двигаться. «Каждый по-своему выражает

любовь», – подумал Илья. Он на ходу нагнулся и

коснулся ее свободной рукой, чтобы успокоить.

Войдя в прихожую, он небрежно бросил школьную сумку на полку вешалки. В гостиной было

тихо и горел свет. Не желая видеться с кем бы то

ни было из домашних, он прошел в свою комнату и плюхнулся на кровать лицом вниз. Его воображение рисовало ему улыбающееся, неотразимо

красивое лицо Наташи, и ему с болью приходилось

осознавать, что появилась проблема и угроза, повисшая в воздухе.

Он не услышал, как отворилась дверь и в