Вернуть тебя. Детектив для попаданки (СИ) - Море Нина

— А сейчас объявляется конкурс на лучший танец. Победитель получит сразу 80 баллов! — раздается голос организатора конкурса, усиленный с помощью мегафона.

Я смотрю на часы и понимаю, что скоро конкурс Праздника Осени подойдет к концу. Однако, если нам не удастся победить — я и воспитанницы вряд ли сильно расстроимся. Сегодня мы обрели верных и надежных друзей. Мы теперь не одни. Это дороже даже самого лучшего приза Осеннего Праздника.

— Нина, последний конкурс, что нам делать? — подбежали ко мне девочки, и вокруг меня образовался вихрь из взволнованных воспитанниц.

— Я… мне… я, — я не знаю, что придумать. Но не успеваю, что-либо ответить, как чувство, что меня тянут за руку.

— Нина, подаришь мне танец? — Джон. Это Джон спрашивает меня… Я просто иду за ним и положительно киваю, улыбаясь. Слышу, как вслед радуются и бегут за мной девочки. Подопечные Джона так же спешат к танцевальной зоне.

Мой сыщик приводит меня на площадку для конкурса танцев. Я вижу, что от других конкурсантов также собираются пары и становятся друг на против друга.

Я смотрю на Джона, такого красивого, родного, моего. И вижу его в глазах взаимность…

Но, секундой, опять чувствую то щемящее чувство… Дежавю… На миг некая острая игла пронзает сердце…

— Ты готова? — Джон отпускает мои руки. И звучит музыка, легкая, но, отнюдь, не медленная, красивая, плавная, с быстрыми переходами. Виолончель, скрипка, духовые…

Джон, с такой теплой улыбкой, положив руку на сердце кланяется мне, а я, отражая его приветствие, делаю нечто подобное реверансу. Смотрю своему сыщику в глаза и улыбаюсь, кажется, даже сердцем.

Мы подходим друг к другу в один шаг, Джон стоит боком ко мне, кладет одну руку мне на талию, а я на его плечо. Красивый плавный поворот, и мы меняем положение рук, скрепляя их. А теперь, я оборачиваюсь вокруг себя, держась за ладонь Джона. И снова мы вместе, почти обнимая своего партнёра, делаем танцевальные шаги, меняя положение рук. Миг, и Джон поднимает меня вверх, кружась вокруг своей оси. Ставит, и опять боковой поворот. А дальше, наши движения так выверены и отточены. И будто этот танец мы уже танцевали сотню раз. Мы не смотрим по сторонам, не видим никого, сейчас, в этот миг — мы только вдвоем. Я чувствую, как мы касаемся друг друга в танце, мы смотрим то ласково, то с тоской, то с радостью и грустью, то с желанием. Я кружусь, Джон ведет и меняет наши руки. Мы смотрим друг на друга прямо в глаза, или в пол-оборота, когда танец предполагает положение партнеров спиной к спине.

Я отвлекаюсь ненадолго, и вижу, что на площадке больше никто не танцует. Все смотрят на нас. Даже те, кто участвовал в конкурсе с нами — больше не танцуют, они тоже стоят и смотрят на наш с Джоном танец.

Последние шаги, последние движение рук, поворот и скоро танец закончится. А я не хочу, чтобы он заканчивался, будто знаю, что после него будет что-то неизбежное…

Не успеваю додумать. Ведь на последних быстрых, но, все-таки, лирических оттенках музыки, Джон подхватывает меня на руки и кружит, кружит. Платье оплетает мои ноги и красиво развивается при движении. Я не могу сдержать счастливой улыбки, как и сам Джон. Мы приблизились и соприкоснулись лбами, я рукой касаюсь щеки Джона.

Яркая вспышка откуда-то со стороны. Кажется, Рунольф сделал снимок на память?! Музыка закончилась. Танец завершен. А Джон еще держит меня на руках, и я смотрю ему в глаза.

Толпа взрывается аплодисментами, радостные счастливые крики. Поздравления…

А Джон так близко, «еще рядом» — тихо говорит внутренний голос… И я целую своего сыщика. А он отвечает, крепче меня обнимая.

— Я прекраснее ничего не видела! — плачет миссис Кап, вытирая слезы платочком. Ее утешает Элла.

— Нина, Джон! Вы выиграли!

— Это было поразительно!

— Вы молодцы!

Раздаются голоса наших подопечных.

— И после проведения последнего конкурса и подсчета баллов, первое место присуждается… Приюту «Глемт»- голос организатора.

И больше ничего не слышу. Только восторженные крики радости своих девочек.

Мы обнимаемся, это невообразимая радость для моих воспитанниц. Вижу, как рады мальчишки, скромно и серьезно пожимают друг другу руки. Но, все же, довольные лица не скрывают.

Оборачиваюсь на Джона… Мой сыщик напряженно смотрит вдаль, в толпу людей, и на выставленные палатки, которые уже погружаются в тень. Что-то произошло?

— Джон?! — пробираюсь к нему сквозь радостных подопечных, и вырываю его из задумчивости, — все хорошо?

— Все будет хорошо, Нина, — тихо отвечает, заправляет мне локон за ухо, — мне пора…

«Я не хочу тебя отпускать!» — вот, что я думаю.

— Ты вернешься? — в ответ на мой вопрос Джон кивает.

— Отправляйтесь в Глемт. Клык и команда вам помогут. Я вернусь… скоро, — и Джон уходит… В направлении старой башни… Скрываясь в толпе. Оставляя меня с моим сердцем, которое очень хочет разбиться.

— Мисс Эверинд, я поздравляю вас и ваших воспитанниц с победой, — радостный Марк вырывает меня из моих грустных мыслей.

— Спасибо, Марк. Если бы не вы все, у нас бы ничего не получилось, — я осматриваю подошедших ко мне воспитанниц и ребят, — видимо, для полной победы нам всегда не хватало добрых друзей.

— Мисс Эверинд, — Марк отводит меня немного в сторону, — можно просить у вас разрешение, Анне ненадолго остаться на празднике со мной? Мы вместе с дедушкой сопроводим ее через час в Глемт.

— А-а-а, я даже… — вот так вопрос. Как же я должна поступить. Особенно, когда смотрю на смущенную Анну, у которой в глазах немая просьба. Чтож такое! Скоро стемнеет и надо вернуться в Глемт.

— Хорошо, Марк! — я все-таки иду на поводу у молодежи! — под твою ответственность… и потому что я тебе доверяю — я оставляю Анну, — вижу свою воспитанницу сияющей от счастья. Корю себя за слабохарактерность. Но, почему-то не могу отказать. Эх…

— Обещаю вернуть Анну в целостности и сохранности! — отчеканил не скрывающий радости Марк.

— Нина, можешь довести наше фото, тоже в целостности и сохранности, боюсь его потерять! — Анна протягивает мне их фотографию с Марком, которую сделал Рунольф-старший.

И, взяв за руку Марка, они убегают в сторону аттракционов. Мне остается только проводить их взглядом, вздыхая.

Красивое все же фото. Я рассматриваю четкость снимка. Счастливые Марк и Анна, много людей на заднем фоне… Но… Я вижу… Четко на фото… В толпе людей, знакомое платье… платок и маску… Недалеко от палатки с зеркальным лабиринтом…

Девушку со шрамами…

Эмили!

— …да, но все же, самое смешное, это когда ты лезешь на башню с распределительными элементами, и на верху вспоминаешь, что сумку с инструментами оставил внизу, — еще одна история житейских будней изобретателя-артефактолога звучит для Анны.

Марк понял, что может еще долго рассказывать истори, слушать Анну, рассуждать с ней на философские темы… Но лишь бы она подольше была рядом, в этот вечер… и, кажется, что еще бы дольше.

Молодые люди остановились возле палатки "Комнаты Страха". Сумерки настигали, и вечерний свет и яркие фонарики освещали лица молодых людей разноцветным теплым светом.

— Так интересно… Но это весьма опасная работа… У меня боязнь высоты, — Анна опустила глаза, заправляя волосы за ухо, — хотя, моя мама была цирковой артисткой. Она, наверное, не боялась высоты, — взгляд девушки сник.

— Анна, — Марк подошел ближе, взял ее за руку, — наверное… Но мы точно знаем, что она была очень красива.

Взгляд Анны в глаза Марка. Теплая улыбка. И вот юноша так близко, наклоняется к ее губам, чтобы…

Взрыв салюта, и громкий смех людей.

Анна и Марк, вздрогнув от резкого звука, засмеялись. Молодой человек перевел взгляд на продавца с тележкой мороженного.

— Мороженное! Анна, ты хочешь? — увидев положительный кивок, побежал к продавцу, — я мигом.

Марк быстро побежал вперед к стоящему недалеко продавцу, Анна смотрела на такого, ставшего дорогии, молодого человека…