Сдавайтесь, Herr Braun! - Алина Савельева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Опустив руку ниже, Браун шлепает мне по бедру ладонью и, оставляя обжигающий след, ныряет под юбку. Жесткие пальцы пробегаются по краю белья, проникают под мои трусики, и через секунду мои легкие покидает весь кислород вместе с вырывающимся стоном.
Как по команде, опытные пальцы Алекса начинают ласкать настойчивее, заставляя меня истекать влагой и нетерпеливо поглаживать специалиста по моим увольнениям в штанах босса. Судя по каменной твердости, ему не терпится расписаться в приказе.
Тяжело дыша, Алекс отстраняется, щуря глаза, начинает демонстративно стягивать пиджак со своих могучих плеч и расстегивать ремень.
— На пол, на колени, лживая дрянь, — хрипло приказывает Алекс, дергая молнию ширинки вниз.
— Пусть тебе твои честные любовницы минет делают! От меня ты ничего не получишь! Только попробуй мне свой член сунуть в рот, я тебе его пополам перекушу! — давлю в себе желание в последний раз испытать улетный оргазм с Алексом.
С секунду мы разглядываем друг друга, после чего Алекс щурится и его руки с силой стискивают мою талию, опрокидывая меня на сиденье. Требовательные губы и высокомерный язык снова завоевывают мой рот. Мои бедра задраны на его талию, пышущий жаром торс херра плющит мою грудь, а между ног в меня упирается член моего босса. И всё, о чем я сейчас могу думать, это только чтобы он поскорее оказался во мне.
Снова разрывая поцелуй, Алекс приподнимается, подарив мне на память умопомрачительный кадр возвышающегося надо мной горой идеально слепленного тела, стягивающего со своего распухшего нефритового скипетра боксеры.
— В последний раз, — то ли мне, то ли себе озвучивает Алекс, обхватив свой член и утыкая упругую головку во влажный вход.
Мой рот накрывает широкая ладонь, и Алекс, глухо пробормотав очередное ругательство, проталкивается в меня. С шипящим хрипом заполняя и растягивая, заставляя мои внутренности подвинуться.
Не отрывая полыхающего иссиня-черным огнем взгляда от моих глаз, озверевший босс подхватывает мои бедра руками и начинает двигаться во мне со скоростью поршней двигателя спортивного авто.
Я жмурюсь и кусаю губы, принимая свирепые толчки и с трудом сдерживая крики. Кожаная обивка сиденья непрерывно скрипит, ноги начинают дрожать в предвкушении салютов.
— Нравится, когда я тебя трахаю, стерва? — впиваются в мое лицо котлованы расширенных зрачков Алекса.
Учитывая, что влажность моего наслаждения можно без приборов назвать стопроцентной, отвечать я не посчитала нужным. А вот отвесить еще одну пощечину очень даже своевременным.
Глаза напротив вспыхивают гневным изумлением и сменяются диким пламенем ярости.
— Сука! — выдыхает мне в губы Алекс и впивается зубами в губу.
В ответ с наслаждением прокусываю его, но даже солоноватый привкус не останавливает херра в желании растерзать мое тело, на бешеной скорости выбивая из меня крики. Резкие толчки болезненно-сладко раздирают меня, настойчиво доводя меня до ошеломительного оргазма.
Взрывающимися яркими фейерверками по моему телу прокатилась судорожная дрожь. Горячие шарики полопались, согревая внутренности блаженным удовольствием. Алекс, кажется, успел выйти в последнюю секунду, обильно заливая мою грудь горячим семенем.
**
Знакомый дом за окном встречает наш кортеж темными окнами и лаем дворняги. Моя блузка безнадежно испорчена, но я почему-то заторможенно пытаюсь слепить разорванные края.
— Не тупи, Тая, возьми мою рубашку, — впервые с момента, как натянул штаны обратно, открыл рот Браун.
У меня не хватает сил ни посмотреть на него, ни возразить. Кутаюсь в его рубашку и чувствую, как в носу невыносимо сильно щиплют слезы.
Охранник уже выволок мой чемодан из багажника на улицу, и, пока я ищу подходящие слова, рука Алекса обхватывает мой подбородок и поворачивает мое лицо, заставляя посмотреть на него.
В безмятежно-ледяном царстве его глаз я вижу собственное отражение, не желая замечать злости и разочарования Алекса.
— А теперь убирайся, Тая. Завтра заберешь свои документы, и больше никогда не появляйся в моем офисе и в моей жизни, — прорычал мне в лицо Браун.
Его грудная клетка лихорадочно раздувалась от ярости, в синих радужках плескались ненависть и гнев. И я его понимаю, злюсь на него, но понимаю. Только сегодня, он говорил мне о доверии, просил выбрать его, а я… не смогла.
Алекс вышел из машины, наверное, на автомате подавая мне руку. Благородное красивое лицо, снова непроницаемо-холодное, еще недавно горячо целовавшие меня губы плотно сжаты.
Проигнорировав его протянутую ладонь, я выбралась из машины и, не оборачиваясь, ушла в свой подъезд, подхватив чемодан. И только за мной захлопнулась железная дверь, я зажмурилась, прижимаясь к холодному полотну спиной.
Даже если бы мне на голову сейчас голуби нагадили, я бы чувствовала себя лучше.
И самое страшное, что слезы, стекающие по моим щекам, вовсе не об утраченных возможностях и рухнувшей карьере.
Меня постигла та же участь, что и всех его любовниц — я безнадежно влюблена в глыбу льда.
В душе теплилась надежда, что Стефи, как обещала, даст мне рекомендацию и безупречную характеристику одному из самых влиятельных людей нашей страны — господину Фельдману. Тогда мне уже будет не страшен ни мой бывший шеф, внесший меня в черный список, ни сами Брауны, ни какие другие олигархи. Влияние Фельдмана на все сферы бизнеса настолько сильно, что ссориться с ним чревато.
Да, Фельдман — мой шанс уйти и от возмездия Алекса, и обеспечить себе безбедное существование.
Утром я нарядилась в самый провокационный наряд секретарши, просто из вредности. Зря, что ли, я на это барахло столько денег спустила? Ультракороткая юбка, черные чулки и полупрозрачная рубашка.
Не думаю, что Алекс сгрызет себе уши из-за того, что «последний раз» уже был, может, даже я с ним и не увижусь больше.
Начальник HR-отдела лично вручил мне документы, намеренно демонстрируя мне свою издевательскую усмешку.
— Чем вызвана ваша радость, позвольте полюбопытствовать? — натянула и я злую улыбку.
Он не первый, чей презрительный взгляд я сегодня поймала. Слухи в этом офисе распространяются как инфекция.
— Я вас предупреждал, что господину Брауну нужна ассистентка, а не секретутка. Так быстро он увольняет только тех женщин, которые пытаются залезть к нему в трусы, — хмыкнул Геннадий. — Сомневаюсь, что с вашим образованием вы не справились с кофемашиной и звонками.
Поставить на место хама, забывшего не только элементарную этику, но и то, что он мужчина, для меня не составило бы труда в любой другой день. Но сейчас я
