Дамнар: Неведение - Марина Якунина

друг у друга. Ты сам говорил, мы слишком мало еще знаем, — Князь Тьмы, и сам был рад уйти щекотливой темы женитьбы отпрыска. — Ладно, думаю, что нам пора идти и тоже начать сборы, раз уж мы все решили.

Юноша покорно кивнул, сделал надрез на запястье и дождался. Пока пара капель упадет в озеро и растворится в воде. Ранка на коже моментально затянулась. Кивнув отцу, первым зашел в тихо звенящий проход.

Когда чужаки скрылись в портале, Сатир сразу прекратил свои танцы. Улыбка сошла с его лица. Оно стало серьезным, сосредоточенным. Он выпрямился, насколько это позволяли копыта, подошел к порталу, протянул в него руку. Почувствовал как переливалась магия сквозь его пальцы. Ощутил другие, посторонние для него миры. И их много, бесконечное множество. В памяти всплыло давно забытое, будто бы услышанное в другой жизни слово: «Инфинитум». Несколько миров почти идентичны родному, иные отличались настолько, что в них невозможно было бы даже дышать. Сатир от любопытства дернул ушами. Почему это все казалось столь знакомым?

Когда Отец и Сын достигли своего мира, проход начал сужаться. Толщи миров с большой скоростью зарастали, затягивая рану. Сатир успел выдернуть руку в последний момент, еще ощущая, как юниверсумы отдалялись. Портал был закрыт. Сатир еще немного посмотрел на гладь озера, ухмыльнулся, и пошел твердым шагом обратно в лес, обдумывая дневную встречу и довольно потирая руки.

Глава 6. "Ф" — филин

Ярца поставили на ноги довольно быстро — всего за неделю. Кэйа удивилась гостям, но деду возражать не стала. Вилфред временно переселился на лавку, уступив свое спальное место болезному. Девушки ночевали на кровати вместе. Благодаря неуемной потребности молодого Волка в общении, Еся и Ярек довольно быстро освоились и приспособились к распространенной в Итернитасе речи. Она представляла собой смесь нескольких языков и была сильно упрощена, поскольку одной национальности у попавших в замок, как правило, не было. Некоторые слова были созвучны и с их родным наречием. В итоге, за время проведенное в Замке, помогая себе жестами и рисуя на песке изображения, ребята стали друг друга лучше понимать.

Кэйа оказалась более сдержанной, чем её покрывающийся шерстью родственник. Молчаливой, но с озорной искоркой в глазах. Ребята с удивлением обнаружили, что она волчицей не являлась, несмотря на то, что приходилась Олафу внучкой. Её мать родилась уже после того, как Олаф стал Волком, но зачата она была еще в человеческой семье. С полвека назад дед был ранен в битве, заразился. В полнолуние обернулся, но вреда беременной супруге не причинил — выскочил в открытую дверь и пытался сбежать в лес.

Джастин и Сет как раз ожидали рядом с городком, принесет ли полнолуние новых Волков, когда люди пригнали к ним новообращенного Олафа, пытаясь его прикончить. Отбить оборотня от людей удалось, отделавшись всего одним погибшим человеком. Остальные селяне в панике бежали обратно в деревню и попрятались в избы. А его жена, Герда, не побоялась — в лес за мужем пошла. Братья увели супругов в Итернитас.

Кэйа много хлопотала по хозяйству. Помогала слугам на кухне, поддерживала порядок в родных покоях и в некоторых комнатах замка. Без зазрения совести таскала домой еду — внучке вожака никто не отказывал, да и она особо не наглела. Девушка была аппетитная. Смуглая, черноволосая, кудрявая — не в деда пошла. Уже по возрасту была на выданье. Глаза большие, карие с янтарным ободком около зрачка. Пышногрудая, круглолицая — вся пылала здоровьем, спокойствием и достатком. Ярек пропал. Как только сознание стало удерживаться в реальности длительное время, разглядел девушку, стряпню её за обе щеки уминал так, что за ушами хрустело, во все глаза смотрел на её улыбку, когда Вилфреду удавалось рассмешить родственницу. Даже с удивлением для себя ревновать к Волку начал, пока не выяснилось, кем ему Кэйа приходится.

Еся сразу заметила, как изменился в лице друг, когда впервые разглядел их новую знакомую, и грустно улыбнулась. Девичье сердце сразу чувствует, когда любимый человек судьбу свою находит. Неизвестно было, чем их знакомство еще обернется, но то что Ярек иначе дышать начал — видно за версту, особенно ей, знавшей его как облупленного. Они не были кровными родственниками, хоть и называли друг друга братом и сестрой. Так вышло, что у обоих родители померли, и приютила их сердобольная Милава, почившая жена Траяна. Он её случайно убил по пьянке, когда Есении было двенадцать.

Очередной виноватый взгляд Ярека разбудил воспоминания: не более чем четыре года назад они сидели на мостике возле прудика, рядом со своей деревней, Березовкой.

— Давай убежим, а? Сначала в Кашин можно уйти, и потом ещё дальше! Земля большая, сможем найти себе место! — Ярек, держа её руки в своих, притянув их к груди и проникновенно глядя в глаза упрашивал покинуть деревню.

— Ты головой-то своей думай, братец! — Еся, всеми фибрами души, стремясь оказаться подальше от дядьки, в ужасе пыталась отговорить друга. — Что люди скажут? Мы же с тобой не родные. Мужем и женой нам тоже никогда не быть, да и дети мы пока. Тебе хоть четверть века-то есть? — девочка дрожала от волнения и слез, но руки убирать не стала — боялась обидеть.

— Ну и что, что дети, — упорствовал Ярек. — Я руками работать умею не хуже других мужиков. Ты тоже ленивой никогда не была — справимся! — Ярец действительно так считал, не сомневался ни на мгновенье. — И почему же не быть-то, раз не родные? — с этим вопросом паренек густо покраснел и отвел глаза.

Еся не выдержала, вырвала руку и вскочила на ноги, отвернувшись от друга. Прекратившиеся недавно слезы снова норовили политься из глаз, а ей не хотелось, чтобы Ярек на неё такую смотрел. Насмотрелся уже. Когда отбил её от разъяренного дядьки, и она проговорилась, что Милава об угол лавки насмерть убилась не крысы испугавшись, а от неудачного удара нетрезвого супруга.

— Сам знаешь! — Еся с собой все же не справилась, и снова начала всхлипывать. — Будто не ты меня младенцем выхаживать помогал.

— А домой-то ты как пойдешь? Не смогу же я тебя с ним наедине оставить? — Ярек насупился, кулаки непроизвольно сжались.

— Так-а что он мне сделает? Ты же соврал, что не один правду знаешь… — Еся храбрилась, но уверенности в том, что Траян будет вести себя как ни в чем не бывало, и её не тронет, не было.

Долго тогда длился их разговор, но Есе удалось уговорить Ярека остаться в деревне — не хотела чтобы с