Мой любимый босс - Кендрик Шэрон

Девушка сглотнула.

— Сколько… сколько ты хочешь, чтобы я отработала?

— Уезжай когда захочешь, — бросил он. — Я могу позвонить в агентство, и мне сразу же пришлют замену.

Что доказывает, насколько важна она для него. Это было отрезвляющее напоминание, но, возможно, крайне необходимое. По крайней мере, у нее не останется иллюзий по поводу того, что она нужна Рафаэлю.

— Что ж, хорошо. Я устрою все как можно быстрее. — Наташа направилась к двери, но, дойдя до нее, приостановилась и, обернувшись, обнаружила, что он наблюдает за ней с маской холодного безразличия на лице. — Еще только одно, Рафаэль.

— Тебе понадобится рекомендация, полагаю?

Наташа гадала, сознает ли он, какую боль причиняет ей. Неужели после четырех лет близости все закончится его предложением написать о ней несколько строк? Но ведь между ними не было настоящей близости, не так ли? Скорее, она все это вообразила, потому что хотела быть близка ему. Однако в жизни не всегда выходит так, как нам хочется. Особенно в любви.

Она кивнула.

— Да, по-видимому, мне понадобится рекомендация, но я вообще-то думала о Сэме.

Сэм. Впервые маска соскользнула, и Рафаэль почувствовал, как острое сожаление обожгло сердце, потому что он полюбил мальчика.

— А что насчет него? — ворчливо спросил он.

Наташа хотела было сказать, что Сэм будет по нему скучать, но в последний миг передумала. Не обвинит ли он ее в том, что она ищет богатого отчима для своего сына?

— Он был очень счастлив здесь, — проговорила она. — Спасибо тебе.

Спокойное достоинство в ее голосе перевернуло что-то внутри него.

— Не за что, — резко сказал он, затем повернулся к ней спиной и налил себе еще вина.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Дом казался пустым. Дом был пустым.

Рафаэль захлопнул за собой входную дверь и прислушался к тишине, которая накрыла его, как тяжелое одеяло.

В этот вечер накануне Рождества он, собираясь на светский раут, включил проигрыватель и поставил самую страстную оперу, которую смог найти, и нашел ее настолько подходящей, насколько вообще может быть подходящей музыка. Рафаэль намеревался посетить благотворительный ужин, на который просто не мог не пойти, хотя сказал организатору отдать его второй билет кому-нибудь другому.

— Разве вы не приведете гостя, синьор де Феретти? — удивленно спросили его.

— Нет.

Он сбежит, как только будет прилично сделать это. Идти туда — последнее, чего ему хотелось, но его компания делала крупное пожертвование, и он знал, что его присутствие важно для благотворительной организации.

На рауте Рафаэль встретил множество людей, с которыми вел дела, включая Джона Хантингдона, присутствовавшего в тот вечер, когда он приводил Ташу на обед. Его, как обычно, сопровождала поразительно красивая и очень молодая женщина.

Рафаэль прищурился. Та ли это самая, что была в прошлый раз? Трудно было сказать. Они все выглядели одинаково.

Оказалось, что другая. После процедуры знакомства красавица извинилась и удалилась в дамскую комнату «припудрить носик». Оба мужчины проследили за ней взглядами.

— Твои женщины с каждым днем становятся моложе, — заметил Рафаэль.

— А, они все взаимозаменяемы! — весело отозвался Джон. — Когда человек был женат столько раз, сколько был я, лучше не слишком привязываться — чересчур дорого! Но мне понравилась та женщина, с которой ты был прошлый раз. Она другая.

— Таша? — Рафаэль кивнул, глядя на море гламура, волны шелка и тафты, слыша высокий, довольно неестественный женский смех. — Да, — медленно проговорил он, — она определенно другая.

Он думал о ней весь вечер — и всю ночь. Она прислала ему свой новый адрес и телефон вместе с довольно милой короткой запиской от Сэма, в которой тот написал, что ему очень нравится деревня и играть с ребятами в футбол. И почему-то это причинило такую боль, как ничто другое.

Наверное, ему стоит поехать туда — отвезти мальчику рождественский подарок. Посмотреть, как там Таша… Сможет ли он когда-нибудь избавиться от этой мучительной тревоги, если по крайней мере, не попытается?

День был морозным и ясным, и все вокруг выглядело словно на рождественской открытке. Рафаэль не предупредил Наташу о своем приезде. Может, ее и дома нет. А может, у нее уже появился какой-то мужчина. Руки Рафаэля, обтянутые кожаными перчатками, стиснули руль. Но почему бы мужчине и не появиться в ее жизни? Ведь с ним она не связана никакими обязательствами. Разве он не дал ей ясно понять, что она ему не нужна?

За указателем «Весенний коттедж» дорога сворачивала налево. Подъезжая, он увидел копающуюся в саду фигуру, и хотя по теплой одежде нельзя было определить пол, Рафаэль сразу понял, что это Таша.

Должно быть, она услышала звук подъезжающей машины, поскольку выпрямилась, затем воткнула вилы в землю и оперлась о них.

Наташа смотрела во все глаза. Она не узнала машину, да ей этого и не надо было, чтобы понять, кто в ней. Рафаэля она узнала бы повсюду — ощущала его присутствие за сотню шагов.

Девушка наблюдала, как он выходит из машины и направляется к ней. Она не двигалась с места. Не могла. Ноги как будто приросли к мерзлой земле, которую она все утро пыталась продолбить.

Когда он приблизился, Наташа почувствовала, как учащенно забилось сердце. Она хотела прочесть выражение его смуглого, аристократического лица, но не сумела.

И все же она попробовала улыбнуться, но ледяной воздух словно заморозил ее черты, и она почувствовала, как сердце провалилось куда-то вниз, когда осознала, как сильно соскучилась по нему.

— Здравствуй, Рафаэль.

— Здравствуй, Таша.

Они стояли, глядя друг на друга.

— Какой… сюрприз…

— Да. — Он огляделся. — Планируешь свой сад? — И разве это не говорит ему о том, что она здесь капитально обосновалась? Никто не сажает растения, если не собирается жить в этом месте достаточно долго, чтобы наблюдать, как они растут.

Наташа не собиралась говорить ему, что садоводство стало для нее чем-то вроде отвлекающей терапии. Оно помогало хотя бы на время отвлечься от мыслей, сожалений и воспоминаний, которые все кружили и кружили у нее в голове, как акулы-убийцы, почуявшие свежую кровь.

— Я пока еще новичок в этом деле, — призналась она. Но потом вспомнила их последний ужасный разговор, который начался с подобных любезностей и окончился тем, что он обвинил ее в стремлении выйти за него замуж, потому что она привыкла к той роскоши, которую он может обеспечить! Ты больше не работаешь на него, напомнила она себе. Ты больше не его раба. Ты свободна, даже если этого не хочешь. — Рафаэль, зачем ты здесь?