Капитан Америка. Темные замыслы - Стефан Петручо

Роджерс поставил тягу на 80 %, но шар, уже дымясь, не отпускал доспех. Нагрев напомнил Кэпу о другом сражении, произошедшем много лет назад с тем, что он считал более умной машиной.

– Четвертый Спящий генерировал вспышки, как вулкан.

– Я скачиваю его схемы из архивов Щ.И.Т., – ответил Старк. – Точно, некоторые компоненты совпадают. Наш новый друг похож на более раннюю версию. Не думаю, что он может развивать температуру, как в вулкане, но все равно, лучше быть подальше, когда он взорвется.

Роджерс выжал рычаг до упора.

С душераздирающим скрежетом доспех освободился, и тут же от шара пошла волна невероятного жара. Горело все вокруг, кроме воздуха. Виноградные лозы, изгороди и земля превратились в пепел. На мониторах застыли цветные пятна, звук из динамиков превратился в невнятный треск. Роджерс отпустил рычаг, но ему неоткуда было узнать, работает ли еще автопилот.

Пока связь с камерами доспеха не наладилась, стояло гробовое молчание. Костюм завис примерно в ста ярдах над Спящим, на его поверхности шипели и превращались в облака пара струи охладителя. Шар, еще не совсем остывший, находился в центре горящего круга, распространившегося более чем на милю вокруг. Вдали он увидел почерневшие дымящиеся машины и несколько горящих домов. Стив уповал на то, что там никого не было.

Он еще не во всем разобрался, когда опять раздался голос давно умершего диктатора:

– Sie sind nicht Kapitän Amerika.

«Ты не Капитан Америка».

Тони высказал то, о чем он уже догадался:

– Он направляется к нам. Схема, которая имитировала твою биометрию, сгорела. Нам нужно что-то сделать, пока не запустилась новая подпрограмма.

– Взорвать его?

– Не сейчас. Лучевое оружие тоже повреждено. Я могу перенаправить мощность, но это займет минутку. Попробуй занять его чем-нибудь.

– Ладно. Мы знаем, что он пустой – посмотрим, не расколется ли он?

– Ну, я не совсем это имел в виду…

Роджерс выжал тягу до максимума. Пока доспех мчался в сторону Спящего, ему хотелось, чтобы это действительно был его щит. Звук, с которым он ударялся в цель, говорил Суперсолдату о многом. Эту информацию нельзя было передать словами, он воспринимал ее не мозгом, а всем телом, мышечной памятью, и мог сделать себя более совершенным оружием для следующего удара.

Вспышка на экране в момент столкновения не сказала ему ничего. Камеры доспеха продолжали работать, но показывали только клубы тумана. Стиву пришлось посмотреть на мониторы и найти картинку, передаваемую с дрона, чтобы составить хотя бы приблизительное представление о том, что произошло. Там он увидел, что гордость и отрада Старка, самая новейшая из новейших разработок, отскочила от гладкой сферы, как шарик для пинг-понга.

По крайней мере, Кэп не забыл отпустить рычаг.

Доспех, оставляя за собой длинный хвост белого дыма, почти вышел из поля зрения дрона, пока не замедлился. И тут от него отвалился кусок, как обломок от сгоревшей ракеты. Когда изображение с камер доспеха выровнялось, Роджерс направил их на обломок.

Это была рука. Он сломал ее. Сломал костюм Железного Человека.

Старк принял это спокойно, или так казалось.

– Я бы пошутил о том, что ты стоишь мне полцарства, но слишком занят, стабилизируя то, что осталось от… Погодите. Черт! Спящий задумал что-то новое.

Роджерс повернул голову доспеха к земле. Шар вращался. Это было совсем не то вращение, что сопровождало его молниеносные удары. Начавшись медленно, точно разгон тяжелой турбины, оно становилось все быстрее и быстрее. Казалось, центробежная сила должна разорвать его на куски. Все это время робот оставался на одном месте. Из-под него даже не вылетел ни один комочек земли, как будто грунт под ним превратился в воздух.

– Тони, есть мысли, чем это он занят?

– Этот бег на месте может означать превращение энергии из одной формы в другую. Может быть, для следующего теплового удара, или…

Пока Старк говорил, шар опять начал движение, направляясь по выжженной земле в сторону крутого холма. За ним лежала маленькая деревня, меньшая по площади, чем выгоревшее пространство.

Роджерс напрягся.

– Он засек гражданских. Он направляется к деревне!

– Я включу оружие. Подберись к нему поближе, и мы поджарим поганца.

Роджерс послал доспех вслед за Спящим. Легко догнав его, он активировал наведение на цель. К костюму присоединилась отвалившаяся рука, со свистом мчась сквозь воздух, чтобы добавить огневой мощи.

Треск электрического разряда был так резок и громок, что Роджерс мог поклясться: он почувствовал его нутром. Ионизированный воздух между костюмом и Спящим стал темно-голубым. Луч обернулся вокруг крутящейся поверхности, быстро покрыв ее колышущейся оболочкой – и шар поглотил ее.

Вместо того чтобы замедлить робота, атака только ускорила его.

Впрочем, как оказалось, о людях беспокоиться не стоило. Добравшись до вершины холма, шар отправился по прямой дальше в небо.

Даже Старк был так ошеломлен, что смог только констатировать очевидное:

– А теперь, гм… он летит. Да. Он летит. Он направлялся не к деревне, а к нам.

14

В конце концов, что ценнее – я, или то, отчего я чувствую, что живу?

В лаборатории 247 все затряслось, когда три реактивных истребителя шестого поколения поднялись в воздух со взлетной полосы Геликарриера. Грациозные, как орлы, только вчетверо быстрее, они поспешили к цели.

Роджерс выжал полную тягу, но доспех запаздывал – его батареи перезаряжались после разряда. Кэп снова пожалел, что не присутствует там сам, встречая врага. Все равно, чем ближе был шар, тем более иллюзорной становилась безопасность его карантинной камеры.

Но эти раздумья только отвлекали. Нужно было сосредоточиться на том, что можно сделать.

Доспех начал догонять истребители, но не потому, что двигался быстрее. Спящий замедлил полет. Когда порты истребителей открылись и из них вылетели снаряды, он замедлился еще больше.

Как будто он их ждал.

– Ник, прикажи им отступить. Сейчас же!

Фьюри не спросил, почему – он просто передал команду.

Два истребителя уже поворачивали, когда небо наполнилось светом еще одного солнца. Сначала тепловая волна ударила по подлетающим ракетам. Преждевременные взрывы тряхнули самолеты, но пилоты, которые уже поворачивали, увернулись от ударной волны, скользя перед ней, как серфингисты. А вот третьему не повезло: взрывы ударили его в лоб, сожгли фюзеляж и послали самолет в штопор. Обнаружив, что двигатель поврежден, летчик катапультировался.

Увидев купол парашюта, Роджерс почувствовал облегчение – пока ткань не смялась от жара и не загорелась.