Удачная неудача Солнцеликого - 2 (СИ) - Штефан Елена

– Ну так перевозите ее сюда!

Ферро, наконец, проявился прямо передо мной, лицом к лицу, и зарябил от каких-то сильных чувств.

– Перевезти? Разве это возможно?!

– Пойдем, проще показать, чем объяснить, – и стрелой метнулся сквозь стену. Вернулся через минуту, уже вполне владея собой, и благочинно поплыл на полшага впереди, подстраиваясь под меня и указывая дорогу. Какой мужчина! Эх…

Лондар вел и вел вглубь покоев, туда, где находятся заброшенные вещи. Хоспади! Если тут прибрать, отличные помещения получатся, хоть канцелярию располагай. Но эти крамольные мысли в сторону! Фрацваен должен не приспосабливаться, а вернуть себе свое, и тогда я буду свободна! Ну, надеюсь.

А вот это помещение я запомнила, мы здесь отлично посудой разжились, особенно сервировочным фарфором. И осталось еще немерено. Мой призрачный приятель завис над одним из огроменных сундуков и почему-то отчаянно нервничал. М-да, знатный сундучина. Чувствовалось, что очень-очень старая, но на диво добротная вещь. Трещинки в рассохшемся дереве, сколы на резьбе, окисленные до густой зелени медные ручки. Древность.

– Открой! – Возбужденно-взволнованное требование фантома застало врасплох. Тяжеленная же крышка, должно быть! Но возражать не решилась, нервическое состояние передалось и мне.

Открыла! Далеко не сразу – только при помощи подвернувшейся кочерги и растакой матери. Упрела в своих бархатах-корсетах, задери их сексуальная революция.

Сундучок-то ого, почти на кубометр внутреннего пространства, у меня глаз наметанный, привычный пиломатериалы кубатурить. А в нем посуда расписная, забавная такая, на ночные горшки смахивает.

– Что смешного? – Лондар срисовал мои эмоции игривые и возмутился: – В этом сундуке я умер!

Твое ж волшебное число «пи» и все числа Фибоначчи! Аж струхнула от собственной бестактности.

– Не пугайся, костей же здесь нет.

– А что есть? – Волнительно-то как, наверное, нечто очень важное.

– В правом углу глянь, только осторожно.

Посмотрела. Вынула пару горшков, отгребла противную труху от упаковочной соломы и посмотрела. Осколок какой-то посудины крупной, точнее, фрагмент ручки. Затейливый такой, размером с четверть блюдца, острым концом в щель воткнулся. Именно это и нужно призраку?

– Да-да, именно. Это мое пристанище. Тело нашли и убрали, а дух за кувшин зацепился. – Пришлось сглотнуть десяток нетерпеливых вопросов, Лондар лишь отмахнулся – это потом. – Твоя Сара тоже за что-то держится.

– Ничего подобного от нее не слышала. Она считает себя духом дома.

– Детка, я тоже не сразу узнал. И не узнал бы никогда, если бы переезд из старого дворца не затеяли. Сначала думал, что к сундуку привязан, потом понял – нет, к кувшину, а от кувшина только этот черепок и остался. Но это никак не повлияло на мое состояние. Почему – не знаю, и не спрашивай, ответа у меня нет.

Вот тут меня, тугодумную, и накрыло. От острого сочувствия так скрутило нутро, что, если бы не сидела на корточках, рухнула бы на этот саркофаг.

– Не плачь, девочка, не плачь. Прошлое уже лет двести как не имеет для меня значения. Тем более что с твоим появлением стало весело, а ты тут ревешь и портишь мне жизнь своими невкусными эмоциями.

Так, надо встать, продышаться и успокоиться. Жаль, что мини-Сара сегодня не со мной, вот удивилась бы. С Гунаром куда интереснее, не любит она наблюдать, как мы работаем, говорит, что про финансы и казначейство ей еще в замужестве надоело.

– И как определить, к какому предмету она привязана? – В душе затеплилась надежда: может, получится скрасить жизнь нашей подружки фантомной?

– Пока не знаю. Она помнит, в каком помещении умерла? Там и стоит поискать. Я свой черепок научился чувствовать.

О как. Ересь, конечно, но чем черт не шутит, зародилась одна идейка...

– А если я возьму его, меня не постигнет какая-нибудь кара? Руки не отсохнут?

– Пока я рядом – не отсохнут. – Весь такой вальяжный! Высшим образованием чую, потешается надо мной вельможа эктоплазменный и манипулирует внаглую.

– Лондар, вы хотите, чтобы я перенесла куда-либо ваше вместилище? Здесь не надежно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Да нет. Сюда редко заходят. Если появится угроза, уж найду способ защититься.

– Вы так спокойно восприняли идею о перемещении… Значит ли это, что, если найдется предмет, к которому привязана Сара, ее можно будет перемещать?

– Ну меня же переместили из старого дворца в этот! Дорогая, вы уже все поняли, не прикидывайтесь глупышкой!

Ха, да у меня столько надежд, что и поглупеть недолго! Сару можно будет забрать во дворец? Или даже путешествовать? Ох! Дело за малым – попробовать. Вот и дополнительный стимул поскорее вернуться домой.

– Уважаемый Лондар! Не согласитесь ли вы принять приглашение в гости?

– Ну, я думал, что ты уже не предложишь!

Лихо он меня… А я еще мозговала, почему Ванька порой икает, когда удивляется.

Немножко обидно, но я все равно благодарна. И за доверие, и за шанс, и за новые знания об этом мире.

– Вама! Я уже всех собрал! Поехали скорее! – заполошный возглас Тишки звенел неприкрытым возбуждением. – Поехали Сару забирать!

Тишка такой Тишка!

– Что, и разболтал уже? А Сару спросить догадался? Я не успела догово…

– Спросил. Дедушка Гунар приказал. Она ждет, ей сильно не терпится!

Сказать, что я брала в руки черепок с благоговением, значит ничего не сказать. Минуты две мужества набиралась, взяла, в платочек завернула и растерялась. Не в карман же его, неуважительно как-то. Но эктоплазменный вельможа только отмахнулся. Какая разница – сундук или карман?

Так быстро, как хотелось Тишке, уехать не удалось – следовало испросить высочайшего дозволения. И прихватить еды на ужин. Но все равно ехали засветло, а солнышко такое яркое, такое ласковое, м-м-м…

– Вама, перестань, я стесняюсь. – Тишка сверкал улыбкой так, что, казалось, солнечные зайчики расшалились и заскакали по темному нутру кареты.

Все-таки весна! Лишь бы не померещилось.

Взволнованно-грустная Сара с неимоверным достоинством ждала, когда Лондар Ферро изволит явить себя. Изволил. Представились по-простому, заочно же знакомы. А потом, до меня даже не сразу дошло, удалились пообщаться наедине. Типа Сара гостю дом показать решила. А мы? Вот ведь! Мудрый Гунар даже рассмеялся, до такой степени все были обескуражены и захлебывались любопытством.

Ну и ладно, надо другие дела переделать, чтобы потом спокойно все обсудить. Например, вещи собрать для переезда.

Уже и Шигеру с Ваеном подтянулись, и поужинали, и с зеленью повозились, и снова на кухне собрались. Чаевничали и убеждали друг друга, что все получится, что не надо нервничать – Саре будет неприятно.

Они вернулись часа через три. Такие прозрачные, практически до потери формы. Ну, это мы сейчас поправим!

Вот что значит аристократическая выучка! Сара даже нашла в себе силы откушать синенькой за столом, из своей тарелки. Выращенной из собственного пальца ложечкой. Лондар, естественно, попытался повторить аттракцион, затребовав себе еще порцию. Конечно, хоть три, но сначала рассказ, потому как любопытство уже орало дурниной!

Бо́льшую часть истории Сары мы знали. Не знали только точное место ее гибели. Пасынок держал бедняжку в чулане для всякого железного инструмента. Щель в скальном монолите, забранная крепкой дверью. Ни окон, ни вентиляции, ни звуков. Да еще и магию исхитрился до нуля ограничить каким-то амулетом.

Так она и умерла, с обломком ножа в руке, которым пыталась бить по камню в надежде высечь искру, чтобы хоть на секунду раздвинуть непроглядную тьму. Больше полутора веков эта железка валялась, отброшенная теми, кто убирал труп молодой женщины. Магия, которая хранила весь дом, сохранила и этот жалкий обломок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ваен с неимоверным пиететом держал пристанище духа нашей Сары и, кажется, плакал. Как и все мы, включая Тишку. Солнышку, пожалуй, было тяжелее всех, даже если и сообразил отгородиться от наших эмоций, то не сразу. Он скулил, цепляясь за меня, а я за него. Плакал Гунар, опираясь на судорожно сопящего Дораша, рыдала Кира, утонув в объятьях Шигеру. Только Ваена поддержать было некому, он так и стоял наособицу, прижимая кулаки к глазам, а в кулаках – злополучная железка, и лишь трепещущая Сара с мукой на лице пытается обнять его призрачными руками. Смотреть невыносимо!