Мишень для сердечных ударов - Марина Серова

– Была? Вы сказали «была»? Вы уверены в том, что вашей жены больше нет?

– Но ведь вы сказали…

– Но ведь тело не найдено!

– Но раньше она никогда…

– Но в вашем доме нашли ее окровавленную и растерзанную ночную рубашку!

Седых обхватил руками голову и какое-то время молчал. Потом вдруг резко убрал руки и воскликнул:

– Но ведь вы сами сказали, что мне не было никакого смысла убивать ее! Даже моя личная машина оформлена на Ирусю, а по завещанию все, что у нас было, переходит ее племянникам. Без Ирочки я – нищий! Я же не ненормальный, чтобы рубить сук, на котором сижу.

– Ага, – с нажимом выговорил Конев, – так вы считаете себя абсолютно нормальным?

– Естественно, – четко ответил Седых.

– Вы знаете, наука психология просматривает такую закономерность: умалишенный любой степени тяжести и диагноза никогда не признает себя больным.

– А здоровый признает?

– Здоровые сомневаются. Ну, к делу. Давайте в деталях рассмотрим тот день, когда исчезла ваша супруга. По свидетельствам ее сослуживцев, в тот день она не вышла на работу. Ваша супруга в последнее время что-то часто стала прибаливать.

– Это правда. Ирусе нездоровилось, и я уговорил ее и в тот день отлежаться. Она была против, ее начальство не больно-то жалует служащих, постоянно сидящих на больничном, но я ее уговорил. Здоровье – прежде всего.

– Чем занимались вы, пока ваша супруга страдала от неизвестной болезни?

– Я? Посещал спа-салон. У меня был абонемент на весь день, – растерянно ответил Седых.

– То есть пока ваша любимая женушка мучилась от тяжких симптомов, вы наслаждались под руками массажистки? И вы уверяете, что любите свою жену?

– Ируся сама купила мне абонемент, – оправдывался подследственный, – она сказала, что хочет просто выспаться, а я буду ей мешать. Не пропадать же деньгам. К тому же в салоне меня видела тьма народа, и тот факт, что я проторчал там весь день, вам могут подтвердить не только служащие, но и записи в их журналах.

– Это мы проверим, – согласился следователь, – как и то, что абонемент купила вам Ирина, а не вы сами или подставное лицо.

Конев тут же закрутил диск на телефоне, вызвал к себе лейтенанта, вручил ему фотографию Ирины, достал из стола еще одно фото и потребовал немедленно ехать в спа-салон.

– Это еще зачем? – возмутился Сергей.

– А затем! Вы могли заранее подготовить себе неопровержимое алиби на весь день. Это же просто фантастика: день подозреваемого расписан буквально по минутам, и на каждую минуту – по десятку свидетелей! Невиновным обычно так не везет. К тому же по опросу свидетелей и в результате просмотра записей камеры наружного наблюдения, установленной перед вашим подъездом, Ирину в последний раз видели накануне вечером, она вошла в подъезд и уже не выходила из него. У вас была целая ночь для исполнения своего черного замысла. Не забывайте о ночной рубашке: вряд ли ваша жена стала бы разгуливать в ней днем. Значит, беда случилась ночью.

– Это все вымыслы, – попытался защититься Сергей, – у вас нет ни малейших доказательств того, что между мною и женой произошел конфликт!

– Почитайте – протянул ему пару листов следователь.

– Что это?

– Показания свидетелей. Ваши соседи слышали крики, звуки борьбы и падения тела на пол.

– Этого не может быть, они спутали, – залепетал Седых, – мы с Ирунчиком всегда жили тихо.

– Жили тихо, умерли громко, – с философским видом изрек следователь. – Читайте, читайте.

Мне все-таки удалось убедить старушек-соседок в том, что между супругами была драка. А может, в этот вечер кто-то из соседей действительно поднял шум: поди разбери, откуда идет звук. Так или иначе, обе бабуськи подтвердили, что Ирина с Сергеем сначала громко ссорились, потом перешли в рукопашную, которая прекратилась лишь тогда, когда на пол упало что-то тяжелое. Более того, Ирина в точности выполнила мою инструкцию по поводу старого ватного матраца. Она упаковала его в огромную клетчатую сумку и попросила Сергея вынести его на помойку. В мусоропровод матрац не лез, поэтому Сергей закинул его в багажник машины в надежде выкинуть где-нибудь в городе. Естественно, камера наружного наблюдения и несколько жильцов дома зафиксировали факт выноса из дома чего-то тяжелого и объемистого.

– И как вы объясните факт ссоры с вашей супругой? – поинтересовался Конев после того, как Седых прочел показания свидетелей.

– Вранье! – попытался вскочить со стула подозреваемый. – Они все врут! Эти бабки всегда меня терроризировали! А я вел себя гордо и независимо, вот они и взбесились!

– Камеры наружного наблюдения тоже вас терроризировали? Может, они подмигивали вам? Ухмылялись? Следили именно за вами? Что вы выносили из дома тем утром?

– Старый матрац!

– Кто это может подтвердить?

– Ирина!

– Куда вы выкинули матрац?

– На помойку!

– Свидетели есть?

– Откуда?

– Сможете найти помойку?

– Конечно, – устало ответил Седых, – только матраца там, наверное, уже нет.

– Ничего, узнаем, куда вывозят мусор с этой точки, и обыщем свалку. Мне необходимо осмотреть сумку на предмет следов крови.

– Я ее выкинул вместе с матрацем. Знаете, это дешевая сумка, с такими раньше челноки ездили.

– Это что-то новое, – хмыкнул следователь, – выбрасывать сумку вместе с хламом? Адекватные люди так не поступают.

– А вы хотите, чтобы я копошился возле вонючих бачков, вытаскивал блохастый матрац, запихивал его в бак? Проще было выкинуть его вместе с сумкой.

– Согласен. Особенно если на ней – неопровержимые улики того, что какое-то время в ней находился труп.

– Я любил ее! Я не мог убить любимую женщину! – взвизгнул Сергей.

Конев достал из стола и выложил веером фотографии, сделанные для меня Люсей. В тот день я оставила их Ирине, а она не сочла нужным прятать. При обыске их нашли у нее в столе.

– На этих фотографиях ты любишь другую женщину. Хочешь, я расскажу, как было дело? Ты не хотел убивать Ирину. Она действительно была для тебя дойной коровой. К тому же женщина не выглядела старой развалюхой и не требовала невозможного. Тебе очень уютно жилось у нее под боком: Ирина была так занята, что совершенно не контролировала твое свободное время. Такая жизнь устраивала вас обоих, но не устраивала твою любовницу. Тогда она сделала эти фотографии и выслала их законной жене в надежде на то, что она выгонит тебя из дома. Фотографии были сделаны за неделю до рокового дня, вряд ли их владелица держала вещественные доказательства твоей измены у себя так долго. Они давно попали в руки законной жены, но та не торопилась требовать у тебя объяснений, скорее всего, она решала, как поступить с неверным. На днях она объявила свое решение: вы разводитесь и ты выметаешься из ее квартиры.

– Это бред, – закричал Сергей, – я не знаю, где вы взяли эту гадость, но Иришка доверяла мне! Господи, а что, если она покончила жизнь самоубийством? Она ни полусловом не дала мне понять, что знает о моей измене. Бедная женщина!

Нервы его сдали, и он разрыдался. Конев удивлено смотрел на искренне страдающего подозреваемого. В его служебной практике случались разные казусы, но столь безутешное горе взрослый здоровый мужчина разыгрывал впервые. Когда в ход пошла третья бумажная салфетка, в дверь бочком протиснулся лейтенант. Он что-то зашептал на ухо следователю, положил перед ним исписанный лист бумаги и также тихо удалился. Конев пробежал глазами записи, дождался, когда Седых немного успокоится, и провозгласил:

– У меня для вас две классические новости. С какой начинать?

– С хорошей, – всхлипывая от заикания, решил Седых.

– День ее исчезновения вы действительно провели в спа-салоне.

– Вот видите!

– Только это ничего не доказывает. Вы почевали с женой, наутро вынесли объемистую сумку, а ваша жена так и не выходила из дома, есть подозрение, что в этой сумке бедняга и покинула дом. Теперь плохая новость. Абонемент в спа-салон покупала вам не жена, а любовница. Мой сотрудник показал фотографии вашей жены и любовницы администратору салона, администратор указала на девицу.

Еще бы администратор указала на Ирину! Билет покупала я, стоило надеть паричок, повторяющий цвет и длину волос любовницы Сергея, как приблизительное сходство с фотографией было обеспечено: качество снимка оставляло желать лучшего, черты лица плохо различимы. Если надо было выбирать из длинноволосой блондинки и шатенки с короткой стрижкой, выбор, естественно, падал на блондинку. На мое счастье, администратор запомнила основные черты лица женщины, покупающей абонемент Сергею, и эти черты более соответствовали облику его любовницы, а не жены.

– Я ничего не понимаю, – прошептал Седых, – ничего. Это заговор, я вовсе не хотел расчленять Ирину.

– Знаете, – мягко произнес следователь, – честно говоря, я и сам не понимаю, зачем вам потребовалось избавляться от жены. С одной стороны, улики против вас, с другой – отсутствие мотива. Вы могли убить ее случайно, в запале ссоры. Но в таком случае, как объяснить тот факт, что вы заранее готовили себе алиби? Я просмотрел записи видеокамеры, когда вы грузили сумку в багажник, у вас было беззаботное, даже счастливое лицо. Опять же нечаянный убийца, всю ночь расчленяющий труп жены, не может с таким удовольствием нежиться весь день в спа-салоне. Вы не профессионал, я проверил, в нашей картотеке вы не числитесь, значит, не могли зачерстветь душой и так уверенно держать себя в руках. Объяснение одно.