Цветок змеиного дома - Галина Нигматулина

– Отпусти! Я не хочу! Шэйтассс!!! Не надо! Ты обещал! – довольно ощутимо дернула за черные пряди, пытаясь привлечь к себе внимание распалившегося самца. Пытаясь его отрезвить. – Не так. И не здесь…

Замер. Отстранился. Взглянул в мои перепуганные и разочарованные глаза. Усмешка, больше похожая на оскал. Тяжелое возбужденное дыхание…

– Не делай так больш-ш-ше, цветочек. Я люблю боль. Дарить и получать. Это так с-с-сладко, моя альффин. Но ты для таких игр с-с-слишком нежная. И, несмотря на проведенное с иссаэром время, все же еще неопытна… – хищно облизнулся кровавым языком, вызвав у меня дрожь. – Не бойс-с-ся, мне от тебя нужно не это, – провел носом по моему виску, прикрыв глаза. Потерся об лицо своей щекой. – Не это… – глухо.

– А что? – старалась не дышать, понимая, что со мной сейчас играл зверь. Вернее, ластился.

– Твое тепло, со-рин, и твоя мягкость. Твоя нежность. Мне так нравится с-с-смотреть, как ты возиш-ш-шься с детенышами…

Распахнувшись, на меня уставилась сама бездна. Горящая. Обжигающая. с легким огоньком безумия.

– С-с-скажи, Лленна, а ес-с-сли бы у тебя был сын от меня, ты бы смогла его принять? Любить, как энов? Дарить ему с-с-свое тепло? Свою любовь? Не возненавидеть? Не пытаться от него избавиться?

От услышанного мое сердце кровью облилось: «Он все-таки об этом думает».

– Ты же знаешь, что это невозможно? У нас никогда не будет общего потомства. У тебя теперь вообще из-за меня не…

– Ответь! – змеиные глаза пугали своим ожиданием.

– Я могу возненавидеть тебя, Дэя, любого нааганита, любого мужчину, но не малыша. Неважно, кто его отец. Дети – это частичка женской души. Наша слепая любовь. Знаешь, как мне не хватает Лейшшшара? – улыбнулась, вспомнив любопытную мордочку черноволосого нааганенка. – И если бы я могла подарить иссаэру и тебе сына или дочь, я бы даже не задумывалась над этим… – обняла нааганита за шею, спрятав свои слезы на его плече. Жалость в женских глазах всегда унизительна для мужчины. – Прости меня, Шэйтассс. Прости. Надеюсь, из-за этого в будущем не познать ни твоей ненависти, ни твоей жестокости. Когда ты мной переболеешь, ниид. Поверь, однажды это время придет. В мире нет ничего вечного…

– С-с-спасибо, цветочек! Мне было очень важно это узнать. С-с-спасибо, со-рин. Не познаеш-ш-шь, глупая…

В спальню мы с ниидом вернулись где-то минут через тридцать. И все это время со-рин дома черных ниидов подвергали пытке! Чувственной…

Коварный искуситель! После та-а-акого купания, когда меня распаренную и раскрасневшуюся вынесли из кабинки, укутав в огромное мягкое полотенце, я и сама уже жалела о том, что кое-кто сдержал свое слово.

Сильные уверенные руки, скользящие по моему телу: по всем изгибам, выпуклостям, складочкам… Хриплый голос: – Повернись, цветочек. Подними волосы. Да, вот так. Не сжимайс-с-ся. Просто омою грудь. Бедра. Раздвинь ножки. Хм-м-м-м… Ты такая теплая, моя Альффин. Шелковистая… Нежная…

Постаралась сдержать стон от пронзившей меня сладкой судороги оргазма, с трудом устояв на подгибающихся ногах. Ниид слишком долго изучал строение моего тела, приучая его к своим рукам, чтобы я не боялась. Вернее, делал вид, что приучал: прикусывая шейку, дыша в затылок, потираясь об ягодицы. А сам… Еще и пальцы после этого себе облизал в манере Анаишшша, довольно щурясь и урча. Вгоняя меня в смущение. Змей! Наслаждался мной, как изысканным деликатесом. Смакуя каждый вздох, каждый стон, каждое движение возбужденного женского тела, откликающегося на его ласку, словно аперитив перед основной трапезой. Ведь нааганит, оказывается, так об этом мечтал! Почувствовать мое желание. Желание своего цветка. К нему. А не к иссаэру.

«Чудовище! Вот и как я после такого Ану в глаза посмотрю?! И Дэю? Хотя… Но ведь это же теперь не преступление? Да и близости с темным зверем я действительно больше не боялась. Хуже того, я начала ее предвкушать!»

Ага, не преступление. Не успел Шэйтассс внести меня в спальню, как на пороге уже нарисовался иссаэр. Недовольно морщась, прошипел сквозь зубы: – Чем так можно было долго заниматься?! Тебя, – обратился к темному, – Дэй в кабинете ждет! Из Совета вызывают! У нас-с-с новые неприятности! – забрал меня у нахмурившегося от таких известий ниида, прижав к себе так, что я вздохнуть не могла.

– Какие? – черные глаза подозрительно сузились.

– Девять заявок от правящих лордов прибыть на «Праздник жизни» после траурных дней. Причем в такой форме, что отказать нельзя. Хотят убедиться в безопасности Аналлин и познакомиться с Леной. Ингарр выдвинул обвинения нашему дому, что, возможно, мы скрываем информацию о ее мире. Ведь землянку, кроме ее ньера, так никто и не опросил. А раз со-рин теперь не ждет малышей, медный нидд сам бы хотел с ней поговорить. И ес-с-сли его подозрения подтвердятся, на благо империи с разрешения общего Совета к девочке, возможно, применят «Асскентин».

Услышав такое, Шэйтассс выругался сквозь зубы, поминая добрым словом всех родичей какого-то рыжеволосого бассха.

– Что такое «Асскентин»? – мой голос прозвучал как сипение.

– Яд, заставляющий низших говорить правду, надин. Неприятная процедура. – Глухо от иссаэра, начавшего гладить меня по голове, – Но не волнуйся, Дэй никому не позволит тебя тронуть. Даже Совету.

– Но разве это применимо к вашим со-рин? Я думала, собственность ньера неприкасаема? Вы сами мне об этом говорили, и не раз. – Старалась говорить спокойно, заглушая рвавшееся отчаянье.

– В редких случаях, связанных с изменой империи, да, с-с-сладкая. Но не в твоем! Ассиэри дома черных ниидов никто не тронет! Ты дейс-с-ствительно неприкасаемая, моя альффин. И с-с-скоро в этом убедятся вс-с-се!

Не успела моргнуть, как ниид уже был рядом. – Не бойся, девочка, – жесткая рука на щеке и обещание защиты в змеиных глазах. – Я с этим разберус-с-сь, Ллена… Никто тебя не тронет и не узнает…

– О чем? – нервно сглотнула, прижавшись к напрягшемуся от такой близости и слов блондину.

– О Фэйтас-с-се, с-с-сладкая… – тихое шипение. – О нашей общей колыбели, цветочек. О Земле… – усмешка, когда увидел мои расширенные от неверия и шока глаза…

– И давно ты… – споткнулась, не сумев договорить.

– Почти с-с-с самого начала.

– Но как?!! – я была поражена.

– Мы жили у него во дворце, надин. И, несмотря на все принятые меры, нас, возможно, прослушивали. Верно, ниид? Дэй знает? – от холода в голосе иссаэра можно было замерзнуть.

– Нет, но сегодня придется с-с-сказать…

– Шэйтассс, если ты знал про мой мир! Знал, что у тебя есть такой козырь, такой шанс, тогда почему ты им не воспользовался?! Почему?! Зачем позволил Гррану себя искалечить?! Зачем? Объясни! – я находилась в полной растерянности.