Ты избран - Ростислав Кот

кто поступит и в какой последовательности. За себя могу сказать: я и сам, если честно, до последнего момента не знал, как поступлю. Неужто и все мои сомнения, и мой душевный порыв были всего лишь частями общего плана? Как-то не по-людски это. Хотя… Чего ещё ждать от Космодрома?

В общем, вышло так: Послание, зарегистрированное мною в правительственной сети, оттуда, конечно, быстренько стёрли. Но осталась архивная запись в реестре Космодрома, где дублируются все наши правительственные документы. Как и предполагалось, все заинтересованные стороны бросились к инфору Космодрома получать себе персональную копию из его архива. И когда делегации всех общин западного побережья столкнулись там нос к носу, прибыв к Главной Резиденции примерно в одно и то же время, всё это переросло в стихийное торжественное действо, чем-то напоминающее древний ритуал Единения Общин. Медники, Кожевенники, Каменщики, Рыбаки, Охотники, Земледельцы – все выстроились у входа в Главную Резиденцию почтительным полукругом. И представитель каждой из общин по очереди заходил в главный зал и шёл к инфору со своей карточкой.

Сержант заблаговременно пригнал туда же, к Главной Резиденции, всю мою смену – обеспечивать безопасность и помогать тем, кто забыл, каким концом в инфор вставляется профкарта… Но никаких видимых угроз безопасности не было, и наша группа в виду такого неслыханного парада общинных иерархов, не сговариваясь, выстроилась в торжественное каре и замерла на фланге. В конце концов, каждый из нас тоже был из какой-то общины, но все мы находились сейчас на общественной службе – и мы не нашли другого способа выразить почтение всем вместе и никому в отдельности…

И вот наступает очередь общины Кожевенников, к которой я принадлежу по роду своей матери. Вперёд выходит высокий худой старик в чёрном балахоне, Смотритель Кердгер. Он протягивает руку – и словно тень, отделившаяся от складок его балахона, скользит к дверям. Я растерянно моргаю, и наваждение проходит. Просто такой же чёрный балахон у девочки, что он отправил к инфору. Это его внучка по имени Ии. Щуплый подросток, ей всего тринадцать. То она стояла, прижавшись к деду, а то вдруг – пошла одна в Главный зал, да ещё так уверенно… А в руке-то у неё личная профессиональная карта! Не по возрасту это ей – профкарту ещё нужно заработать… Ничего себе девочка…

Взгляд большущих карих глаз Ии безбоязненно скользит по собравшейся у входа толпе – и останавливается на мне! И я вдруг понимаю: она всё знает… И чувствую, что эта самая Ии в свои тринадцать уже понимает цену определённых поступков и молча, сдержанно восхищается тем, что я совершил. И ещё в её взгляде есть что-то такое, чему сразу слов не подобрать… Надежда? Да, наверное… Ну, знаете ли! Подумаешь, не струсил я разок – и что теперь? Не хочу даже думать, чем я могу оправдать перед своей планетой такой аванс, такую искреннюю веру в мои непонятно какие способности… Послушай-ка, юное черноволосое кареглазое создание по имени Ии… Гляди, сколько в твоей свите плечистых молодцов, все как на подбор. Ага, понимаешь ты, что их готовности отдать жизнь во имя общины может оказаться мало… Нужно суметь ещё и дело до конца довести, да? Ладно уж, иди наконец к инфору – а то Медники уже, вон, с ноги на ногу переминаются. Словно прочитав мои мысли, девочка, чуть улыбнувшись, опустила взгляд, и чёрный балахончик заскользил дальше… А я, переведя дух, поднял глаза к небу…

Да, правду, наверное, говорят, что Ии – будущая Правительница. Вот так, даже словом с ней не перемолвились, пара секунд – а я уже весь взмок. Стою красный, как варёный речной краб… И безо всяких фокусов вроде ментальной атаки – от атаки-то можно защититься. Просто посмотрела…

Я стоял и думал, что аллегорический Кдаллов Второй мост – это вовсе не тогда, когда ты, совершив благородный поступок, выжил под кулаками супостатов. И даже не тогда, когда ты, спасшись от убийц, храбро надавал по морде самому министру безопасности. И даже не тогда, когда твой шеф глядит на тебя с грустью, в отличие от тебя самого осознавая всю тяжесть павшего на тебя выбора.

Второй мост – когда ты смотришь в эти глаза. В глаза этой загадочной девочки в длинном чёрном балахоне, за которой стоит твоя община. Да что там – весь народ стоит, просто не все умеют вот так смотреть. И ты вдруг понимаешь, что эту ответственность, эту чужую надежду тебе уже не сбросить с плеч. Да, дружище, ты понимаешь, что ты – влип!

Москва, 2012–2016 гг.