Потерянная богиня (СИ) - Богомолова Валерия

— Да уж, вас, эльфов, заставишь, как же! — рассмеялся ведьмак. — Нет, конечно! Гаронд еще в своем уме.

— Господин Витольд, — неожиданно взвился Эльстан, — я прекрасно к вам отношусь, но убедительно прошу вас не поднимать более при мне эту тему!

Я ошарашено уставилась на взбешенного эльфа, не понимая, какая муха его укусила. Металлические нотки в его голосе прозвучали так пронзительно, что даже мой Зверь, фыркнув, встряхнул ушами, а я машинально передернула плечами, почти физически ощутив холод, которым повеяло от поистине королевских интонаций Перворожденного. Однако ведьмака такая реакция обычно благодушного, хоть и капризного эльфа, ничуть не удивила. Даже не обидела. Я почувствовала, как остро мне не хватает информации по этому миру, элементарные вещи, известные каждому здесь, но совершенно чуждые мне, нагромождаясь друг на друга, возводили почти непроницаемый барьер, на который я все чаще наталкивалась в попытке оценить обстановку и уловить суть окружающей меня действительности.

Эльстан, между тем, продолжал буйствовать. Правда, выглядело это довольно неорганично, поскольку Витольд внял его «убедительной просьбе» и тему, так возмутившую благородного эльфа, более не поднимал, равно как и любую другую, видимо, решив подстраховаться. А зря. Эльстан уже кипел вовсю, а отсутствие повода высказаться, изливая свой праведный гнев, злило его еще больше. В конце концов, не дождавшись поддержки извне, он прошипел что-то на эльфийском, коротко извинился, и, процедив сквозь зубы, что хотел бы разведать дорогу, рванул вперед. Я повернулась к Витольду, надеясь услышать какие-либо объяснения.

Ведьмак махнул рукой.

— Не обращай внимания. Это пройдет.

— Витольд, я, наверное, чего-то не понимаю… — осторожно начала я.

Он как-то странно прищурился, но потом улыбнулся.

— Гаронд и Илидор находятся в состоянии вооруженного перемирия. Необъявленной войны. С чего все началось, точно никто не знает, но если верить слухам… — он на мгновение замолчал, будто на что-то решаясь, но затем продолжил. — Лет сто назад Гаронд прибыл в цитадель эльфийских магов со своей прекрасной племянницей, надеясь заключить союз с Илидором, выдав ее замуж за его сына. И вроде как все уже было готово, но… практически перед самой свадьбой помолвка была расторгнута. Причину инцидента, ясное дело, никто оглашать не стал, но скандал был крупный, поговаривали о том, что Илидор объявит войну Гаронду, а вместе с ним и всем людям, припомнив давнишние межрасовые неурядицы, или же, наоборот, это сделает Инквизиция, в общем, кто прав, кто виноват, так и не выяснили, поскольку конфликт вовремя погасили. Но с тех пор обе стороны стараются не пересекаться — эльфы не лезут в политику людей, а Инквизиция не трогает эльфов, так и живут. Главное, чтобы повода никто не подавал.

— Понятно, — кивнула я, — холодная война, значит.

— Можно и так сказать, — согласился ведьмак. — Интересное, кстати, выражение. Емкое. Джен, все хотел тебя спросить.

Он произнес эти слова небрежно, лениво, в своей обычной манере. Я напряглась.

— Ты откуда?

Мне очень не хотелось ему врать. Хотя уверена, что это бы у меня получилось даже при том минимуме информации, которым я владела. Но я не стала даже пробовать. Да и правда сейчас была бы тоже несколько неуместна, слишком много пришлось бы объяснять, да и стоило ли? Я промолчала, ничего ему не ответив. Он понимающе улыбнулся, покачав головой. Больше он ничего не спрашивал.

Через несколько минут к нам присоединился перепсиховавшийся Перворожденный. Мы с Витольдом, не сговариваясь, дружно сделали вид, что ничего не произошло, избавив его от ненужных объяснений и извинений. Эльстан это оценил, тоже ничего не говоря, только изумрудно-зеленые глаза засветились благодарностью и нечеловеческой преданностью.

И всё. Наша беседа постепенно вошла в привычное русло, и так, болтая ни о чем, перебрасываясь безобидными насмешками, веселыми байками и просто, по большому счету, ничего не значащими фразами, мы въехали в деревню.

— А этот хм… населенный пункт как называется? — спросила я у своих спутников, ожидая услышать какое-нибудь экзотическое название и связанную с ним нелепую историю, как это было в Феринтале. Но ответ ведьмака меня удивил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Чудесная Речка, — просто ответил он.

— И все? — усмехнулась я.

— А тебе мало?

— Да нет, — пожала я плечами. Да, с названиями у них тут, конечно, проблема. Час от часу не легче. Такое ощущение, что их Витольд придумывал, или такие же, как он, с таким же полетом фантазии. — Ну что ж, пусть будет Чудесная Речка, — согласилась я. — Надеюсь, хоть тут будет все в порядке?

Как оказалось, наше решение остановиться на ночь было не просто правильным, а единственным абсолютно верным, поскольку в деревне был объявлен комендантский час, и, нарушив его, по увещеванию местных жителей, мы бы «обязательно попали под подозрение». Не знаю, правда, в чем бы нас заподозрили, но испытывать судьбу мы не стали.

Гостиница, в которой мы решили заночевать, как ни странно, оказалась вполне приличной, что меня весьма порадовало — без клопов, тараканов и прочей живности, с комнатами нормальных размеров, а не убогими клетушками, напоминающих кладовки, в которые заботливый хозяин из-за невозможности хранить припасы по причине протекающих потолков и заплесневевших стен, обычно пускал незадачливых постояльцев, не понимающих, как можно спать на кровати, недогрызанной клопами и жуками-короедами, насилу втиснутой в эту каморку. Мясо за ужином оказалось хорошо прожаренным, но, — не может быть! — не подгоревшим, а хлеб — свежим и мягким. И при всем при этом — вполне реальные цены. Конечно, дешевой гостиницу нельзя было назвать даже с натяжкой, но, положа руку на сердце, она того стоила. Не знаю, с чем это было связано, может, через эту деревню проходил какой-нибудь торговый путь, или дорогитак удачно сплетались, что по какой-то причине здесь останавливались проезжающие мимо важные персоны, а, может, Инквизиция так радела за своих подопечных, но как бы то ни было, постоялый двор маленькой деревни был выше всяких похвал. Перед тем, как расположиться в отведенной мне комнате, я придирчиво оглядела конюшню, но, надо сказать, и там не нашла никаких изъянов. Даже эльф, хлопотавший над своей Звездочкой едва ли не тщательней, чем я — над Зверем, проверив все до травинки, устроив конюхам полноценный допрос, остался крайне доволен результатами, облегченно вздохнул и за ужином еще долго прищелкивал языком, радуясь за наших скакунов.

А вечером… Я стояла, облокотившись о подоконник, любуясь видом, открывающимся из окна своей комнаты, и размышляла о том, как быстро я адаптировалась к этому миру, о существовании которого еще совсем недавно и знать не знала. Конечно, о своем доме я не забыла, напротив, мне хотелось туда вернуться больше, чем когда-либо, но проблемы этого странного мира, словно сошедшего со страниц старинных легенд и приключенческих романов, уже не были для меня чужими. Так же, как и люди, окружавшие меня. И этот непутевый эльф, капризный, но героически сражающийся с собственными слабостями, и Витольд, абсолютно невозмутимый ведьмак, не перестающий меня удивлять своими сверхчеловеческими способностями и загадочной улыбкой…

Я вдруг ощутила совершенно необъяснимое чувство ответственности, нахлынувшее на меня с порывом ветра. Я попыталась глубоко вздохнуть, сбросить со своей души неожиданно навалившийся груз, но у меня ничего не получалось, и, что самое обидное, я знала, почему. Все они шли за мной, готовые ввязаться по первому моему зову в любую авантюру, которая запросто могла стоить им жизни, не задумываясь и не спрашивая, зачем это надо. Я нагло пользовалась их добротой, распоряжаясь их жизнями по своему усмотрению. Я опустила голову. Да, надо признаться, что все это время я вела себя, как достойная сеньора Солано. Или нет? Или тут было что-то еще, чего я не понимала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В дверь постучали.