Темный алехандр для принцессы светлых (СИ) - Евтушенко Мария

Я распахиваю глаза, не способная больше держать их закрытыми. Моя аура расширяется, плывет вокруг и бушует неукротимым штормом. Она накрывает и ангела, и темного алехандра, и фея. Я, словно магическая свеча, сияю и озаряю пространство вокруг. Тени шарахаются в сторону, шипят, спешат сбежать. Те, кто не успел это сделать, пеплом рассыпаются на пути моего заклинания. Дремлющий больше не смеется. Он вопит, наблюдая, как гибнут его дети. Он воет раненым зверем, но противостоять не может. И тут я понимаю, что он не может проснуться. Еще слишком рано, и он слаб. Противостоять у него не хватит сил. Он может только наблюдать, как я уничтожаю тех, кого он так трепетно создавал.

И я бы пошла дальше, позволяя Свету поглощать все на своем пути. Но где-то в глубине сознания понимаю, что мне не хватит магического ресурса воевать с ним в одиночку. Нужна целая армия светлых, чтобы окончательно уничтожить порождение Тьмы. А потому я заставляю себя успокоиться и отступить. Я заглушила его песню, поборола влияние и отпугнула его детей. Этого пока что достаточно. Монстр воет и колотится. Огромные конечности подрагивают от немыслимой боли и ненависти, однако сделать он ничего не может.

Я поднимаюсь и одергиваю полы платья. Ткань с шорохом опускается вниз, возвращая мне более приличный вид. Мне не отмыться от того, что произошло, но я достаточно сильна, чтобы двигаться дальше. Теперь я понимаю это как никогда.

Оглядываю своих спутников. Они потрёпаны и растеряны. А еще смотрят на меня с благоговейным трепетом. Во взгляде Мелана более нет того безразличия, которое так меня напугало. А Габриил уже поднялся с колен, не утруждая себя тем, чтобы привести в порядок свой внешний вид. Я чувствую, что для него это неважно сейчас.

Подхожу к лежащему на полу Арлавиэлу и наклоняюсь, чтобы проверить, с нами он еще или уже нет. К счастью, он жив, и я позволяю себе вздох облегчения. Возвращаю внимание к ангелу и темному алехандру. Они хмурятся, пытаясь осознать, что произошло.

— Он еще жив, — обращаюсь к ним хриплым уставшим голосом, — вставайте, — указываю на проход, который, оказывается, уже совсем близко. — Нам пора.

Мелан и Габриил подчиняются беспрекословно. Они подхватывают моего жениха и двигаются к проходу. Им и самим идти тяжело, но они не жалуются и выполняют возложенную на них миссию молча. Тащат Арлавиэла, и им даже в голову не приходит это оспорить.

— Думаешь, там нас ждет спасение? — спрашивает Мелан, когда мы останавливаемся у арки.

— Не думаю, — я отрицательно качаю головой, — но мы должны пройти этот путь.

— Я точно не собираюсь обратно, — невесело усмехается Габриил и в несколько нажатий активирует проход.

Несколько мгновений абсолютно ничего не происходит. Затем древние письмена все же реагируют на поступивший им магический сигнал и начинают светиться. В арке что-то странно щелкает и шипит, и мне даже начинает казаться, что ее заклинило и она попросту не сработает. Но не успеваю я испугаться, что мы, возможно, застряли в ловушке, как наконец вижу образующийся в арке портал. Что с другой его стороны, разглядеть невозможно. Но отчего-то мне кажется, что на той стороне будет уж точно лучше, чем на этой. А потому я смотрю вперед с надеждой.

Габриил соединяет наши ауры нехитрым магическим заклинанием, похожим на нить, которая не допустит, чтобы нас разметало по разным измерениям. И, переглянувшись, мы ступаем в портал. На некоторое время нас охватывает невесомость. Мне кажется, что я никого и ничего не вижу. Но упрямо продолжаю двигаться. В памяти всплывают клокочущий смех Дремлющего и его слова о том, что всех нас ждет с другой стороны прохода. Однако выбор уже сделан и повернуть назад не получится. Кроме того, я отчетливо понимаю, что пройти в обратную сторону нам уж точно не удастся. Мы слишком измотаны, а вскоре наша команда вообще может остаться без одного бойца. Мне бы очень не хотелось оставлять Арлавиэла, если он умрет. Он заслужил, чтобы его тело было доставлено домой и отдано Свету со всеми почестями. Одергиваю себя, ведь мой жених еще жив.

Совсем скоро мои усилия вознаграждаются, и я чувствую твердую почву под левой ногой. А затем и под правой. Тут слишком ярко после темноты, и я на мгновение слепну. А еще я словно оглушена. А это может значить только одно — нас забросило слишком далеко.

Моргаю, тру глаза. Однако слух возвращается первым. Я слышу завывание ветра и, кажется, шум листвы на деревьях. Может, все не так плохо на самом деле. Но когда зрение наконец возвращается, я испытываю настоящий шок. Порывы ветра треплют волосы и одежду. А также листья на ветвях деревьев причудливых форм, которые тут буквально повсюду. Но стоит мне присмотреться, как я понимаю — это не деревья. Это воины. Точнее, стражи. Они окружили нас и молчаливо смотрят. У кого-то на стволе, а у кого-то среди ветвей можно различить что-то похожее на лица. Но выражений мне не понять. Слишком мало мы знаем о таких существах.

— Мы точно не в демонических измерениях, — чуть слышно озвучивает свою мысль Мелан.

Я молчу. Габриил тоже. Нам не угрожают, оружие на нас не направляют. Более того, ничего подобного у них я не вижу. Однако выглядящие слишком живыми и подвижными корни, похожие на щупальца, не оставляют сомнений, что нас разорвут, стоит нам сделать хоть один неверный шаг. Примерно таким же образом я поняла, что перед нами стражи портала. Должно быть, они могут передавать свои намерения без слов или обычным для нас способом. С помощью эмоций. А может, это я слишком хорошо распознаю эмоции. Как и то, что к нам кто-то движется. Кто-то, кто примет решение о нашей дальнейшей судьбе, тот, чье мнение остальные обитатели этого мира обязательно сочтут правильным. Среди окруживших нас воинов царит молчание, они не двигаются. Оживление чувствуется лишь в эмоциональном фоне. Они общаются между собой таким образом, и мне даже кажется, что я вижу незримые нити магии, связывающие их всех.

До чего же удивительная форма жизни! У эльфов есть похожие соратники — энты. Но это точно не они. У энтов ярко выраженные эльфийские лица на стволах. А еще те умеют говорить как эльфы. Но представители встретившего нас народа не разговаривают. Только поскрипывают ветвями да листьями шелестят — вот и все исходящие от них звуки.

— Мы не желаем вам зла, — шепчу я на эритоне, языке, признанном в мирах Света международным, обращаясь к стражам, — …мы пришли с миром.

Мне никто не отвечает. Но я осознаю, что меня услышали и приняли во внимание то, что я сказала. И тут в пору бы возрадоваться, что меня хотя бы поняли. Но необъяснимая тревога не дает расслабиться. Я ничегошеньки не знаю об этом народе, как и о мире, в который мы попали. А мои спутники молчат, поджав губы. При этом продолжают удерживать Арлавиэла, голова которого безвольно свисает. А еще они оба положили ладони на рукояти своих мечей. И это недобрый знак.

Непроходимый лес перед нами расступается, образуя проход. Стражи медленно отползают в стороны с помощью корней, и это зрелище кажется мне жутким. Но я мгновенно забываю об этом, когда вижу странное существо, остановившееся перед нами. У него две руки и две ноги, одна голова, как у ангела или фея. И размеры они имеет такие же. Крыльев нет. Но оно больше похоже на растение. Ступни ног — на корневища, а руки заканчиваются тремя пальцами, сходными с ветвями, однако на их концах отчетливо видны длинные черные когти. Весь он сочетает в себе все известные мне оттенки зеленого, а на голове его вместо волос лепестки раскрывшегося цветка. Впрочем, черты лица вполне себе как у фея, что дает мне надежду на то, что нам будет, с кем вести переговоры. Нам бы только пройти в другой мир, более близкий к нашим сферам, и тогда...

— Приветствую вас, Айрин, принцесса светлых фей, и ваших спутников, — говорит он на чистом эритоне, с едва заметным незнакомым мне акцентом. — Добро пожаловать на Дрэстан.

23

Дрэстан? Я никогда не слышала ни об этом мире, ни о народе, его населяющем. Или, делая вывод из увиденного, народах. Должно быть, я демонстрирую свое невежество слишком явно, поскольку на лице существа появляется подобие добродушной улыбки, и оно снисходит до пояснений: