Мой тихий ужас - Кэрри Прай

Меня впервые огорчил уход Райского. Меньше всего я хотела оставаться с людьми, которые чихать хотели на мои интересы. Поэтому я решилась на то, что днём ранее показалось бы немыслимым.

– Можно мне с тобой? – спросила я, заставив Елисея закашляться.

Большим удивлением стало то, что Тихон с лёгкостью согласился.

– Как хочешь, – пожал он плечами. – Вне дома я тебя ещё не трогал.

Божена попыталась этому воспрепятствовать, но Райский увёз меня из-под её носа. Оставив за спиной бесполезные возмущения, Тихон шепнул мне на ухо:

– Теперь воюем против предков? Добро пожаловать в клуб.

* * *

Спустя час я осматривала обстановку амбара, находившегося вдали от клуба «Облако». В слабоосвещённом помещении стоял тяжёлый запах, скрипели половицы, а старые тренажёры уступали современным. Скромная тренировочная площадка была выделена спонсором, как после объяснил мне Тихон. В неё допускались только он, Арсений и Глеб. Никто не должен был прознать о технике их занятий.

– Кажется, Глеб был мне не рад, – припомнила я, ожидая Райского, который переодевался за ширмой. – У тебя могут быть проблемы из-за меня.

– Хреновая реакция, Соня. В следующий раз подумай об этом прежде, чем выпрыгивать на проезжую часть.

Спустя минуту Тихон предстал передо мной в одних спортивных шортах, чем заставил не на шутку смутиться. При виде рельефной груди и оголённого торса невольно накрывало растерянностью. Щеки и шея пылали.

– Что? – хмыкнул он. – Я всегда так занимаюсь. Или ты думала, что за кулисами припрятаны лосины с балетной пачкой? – задумавшись, парень окатил меня взглядом. – Тебе бы тоже следовало переодеться.

– Мне?

– Ты ведь здесь не для любования, так? Попыхтишь вместе со мной. Так что, подкатывай рукава… Сейчас я тебе устрою.

Я подтягивалась на кольцах, пока Тихон боролся с гантелями. Казалось, что тренировка поглотила мысли парня. Он молчал: ни шуток, ни едких фраз, ничего.

Вскоре интерес к однотипным движениям исчерпал себя, и мне захотелось разбавить обстановку разговором.

– За что ты так с Елисеем? – спросила я, оставив кольца. В мышцах рук пульсировала приятная боль, но сил продолжать не осталось. – Не нужно быть специалистом, чтобы прочувствовать твою прохладу.

– Ты поймёшь это чуть позже. Уверяю, это случится, учитывая поведение твоей странной семейки. Прости, но они не похожи на любящих родственников.

– Божена всегда такой была, – звучало как оправдание. – Не припомню её ласковой. Но в остальном я не жалуюсь. Я благодарна ей за всё.

Усмехнувшись, Тихон продолжил поднимать штангу.

– Ты не думал, что главная проблема кроется в тебе? Ты не способен доверять людям, даже собственному отцу. О себе я вовсе промолчу.

– А что мне ещё оставалось думать? – вспылил он, выпрямившись. – Я был в больнице, Соня. И я всё слышал. Елисей и Божена заключили сделку, иначе это не назвать. Тебя ставит на ноги и жирно компенсируют убитые нервные клетки – таков был их план. А вот почему мой отец согласился на это – тревожный вопрос.

Все слова растерялись. Я не ожидала услышать подобное.

– Ох, мамаша не успела посвятить тебя в бизнес-идею? – притворно смутился парень. – Что ж, вам будет о чём поболтать на досуге. Запаситесь печеньками.

И пусть обида поглотила, я оставила рассуждения на потом. Тихон не обескуражил, скорее подтвердил прозрачные догадки.

– Почему ты пишешь? – спросила я, переводя тему.

– Почему ты не танцуешь? – парировал он.

– Так нечестно.

– Мне известен ответ на твой вопрос. А вот ты едва ли найдёшь на мой. Оправдания со словом «коляска» не зачитываются. Тебе не хватит духа прибить муху, что тогда говорить о сцене? Одно желание ничто без стремления.

– Решил, что танцевать куда проще, чем размахивать кулаками?

Будто приняв вызов, Тихон подошёл ближе и наклонился.

– Хватайся, – сказал он, проработав шею. – Докажи мне, что я ошибаюсь.

Немного помешкав, я сбросила кеды, взялась за сильные плечи, как за опору, а после крепко обхватила его шею. Мои бездвижные ступни касались его кроссовок. Тихон держал меня за талию, оставляя наши взгляды на одном уровне. Жар ударил в голову от внезапной близости с тем, кого ещё вчера не хотелось вычеркнуть из жизни.

– Приказывай, маэстро, – хохотнул он. – Но помни, это ты в моих руках.

Я не смогла сдержать улыбку, за что сразу же себя поругала.

– Представь, что где-то там играет Крис Исаак с своей знаменитой «Wicked Game» и… просто импровизируй.

– Не знаю, кто он, но звучит как провокация.

И пусть Райский двигался медленно и был заложником «сложной» партнёрши, он всё же старался превратить нелепые шаги в танец. Отчасти у него получилось. Я же корила себя за то, что ненамеренно увлекла себя в ловушку. Мне вдруг показалось, что в этих руках я могу провести больше, чем один вечер.

Он не жалел меня. Не считал отличной от других. И это был тот редкий случай, когда равнодушие подкупало. Холодный цвет глаз, родинка, бледные губы – по ступенькам спускался мой взгляд…

– Сдаюсь, – покорилась я, вырвавшись из мыслей, которые ненароком пугали.

Улыбка Тихона стала шире.

– Что и требовалось доказать.

– Да, ты прав. Беру свои слова обратно. Ты хороший танцор, перспективный боец и просто ужасный сын. Все золотые медали достаются тебе.

Смирившись с поражением, я всё ждала, когда Райский вернёт меня на место, но он шелохнулся. Нет ничего хуже, когда даже самые крохотные желания тебе неподвластны и зависят от кого-то другого.

– Твоя травма плёвая, – сказал парень, крепче сжав талию. – Мне многое пришлось повидать, участвуя в боях. И ты могла бы добиться больших результатов, если бы не тратила время на сочувствие к самой себе.

– Ты не на моём месте и никогда меня не поймёшь.

– Я никогда не буду на твоём месте, – отрезал он. – Мы слишком разные, чтобы проводить параллели. Но я могу это изменить. Несколько тренировок и вспомнишь, что такое твёрдость под ногами.

Оценить сказанное трезво не удалось. Слишком близок был контакт.

– Зачем тебе помогать мне? – в полголоса проговорила я.

– Правильнее спросить: «Когда мы начнём тренировку и чем я буду обязана?».

– А если я откажусь?

– Попробуй, – хмыкнул он.

И снова эта улыбка, которая спровоцировала ответить взаимностью. Тихон был вполне сносным собеседником, когда не