Межпланетная банда - Андрей Егоров

Рангун поднялся, отбросив ногой табурет. Но кидаться на вооруженных пистолетами противников не спешил.

– Нехорошо, - сказал лемониец, глаза его подернулись красноватой пленкой, - я думать, у нас получаться разговор. А вы есть глупый уголовник. Каторжник. - Последнее слово он выплюнул с презрением.

– Значит, вот как, коски не люди? - На лице Мокрого заходили скулы. Он тоже извлек из-за пояса пистолет: - Ну, козел, молись своему козлиному богу.

В это мгновение рангун прыгнул, схватил Носа за вытянутую руку, завернул ее за спину, выхватил пистолет и приставил таргарийцу к виску. Все произошло настолько быстро, что Диана даже не успела среагировать. Лемониец тоже пришел в движение, кувыркнулся в воздухе и пяткой выбил оружие из руки Мокрого. Диана выстрелила, но не попала - стрекозел удивительным образом изогнулся, и паралитическая игла вонзилась в стенной шкаф.

Мокрый не стал ждать дальнейшего развития событий, выбросил вперед правую руку. Он и сам не ожидал, что попадет в стремительно перемешающегося лемонийца. Но его кулак соприкоснулся с грудной клеткой стрекозла, и тот, вскрикнув, полетел назад. К несчастью для него, он угодил точно в окно, выбил рамы и вылетел на улицу. Послышался его затихающий вопль.

– Нехило, - проговорил Вова. Он наконец сумел сесть в обломках стола. - Мокрый, да ты его грохнул. Нашего будущего работодателя. Хотя я этому рад… Такая сволочь…

– Отпусти меня! - завизжал Нос, пытаясь укусить мощного рангуна за лохматую руку, но тот продолжал удерживать заложника, тыкая дулом пистолета куда-то ему под ребра.

Мокрый кинулся к окну, ожидая застать внизу отвратительное зрелище - изломанное тело на асфальте в луже растекающейся под ним крови и медленно собирающуюся толпу. К его удивлению, тела внизу не оказалось.

– Как это?! - поразился бандит, услышал странный треск и поднял голову.

Лемониец парил напротив выбитых окон. Четыре полупрозрачных сетчатых крыла с бешеной скоростью бились за его спиной. Во взгляде стрекозла Мокрый прочитал угрозу и стал поспешно отступать. Лемониец подлетел к окну, влез в комнату и остановился, обозревая всех вокруг красноватым взором.

– Ты еще не пристрелить его? - поинтересовался он, глянув на рангуна.

– Не успел, - пробасил тот.

– Может, мы все-таки договоримся, - пошел на попятный Мокрый. - Вы тоже фартовые, как я погляжу. К чему нам ссориться?!

– Теперь хочешь договориться? - склонил рогатую голову лемониец - шляпу он потерял, когда выбивал рамы.

– Ну да, - подтвердил Мокрый.

– Вы есть будете работать на меня за сорок процент, - объявил стрекозел. - Только для того, чтобы я вас не убить. Вы есть слушаться меня во всем. После дела вы отчаливать с ваш сорок процент, и я вас больше никогда не видеть. Если вы не соглашайтесь, этот ушастый юнош умирать прямо сейчас.

Мокрый покосился на Носа. Тот состроил жалостливую мину и захлюпал носом.

– Ладно, - принял решение бандит. - Отпустите его. Но мы не рабы. Рабы не мы.

– Ладно, вы есть работник. Добросовестный работник, да? Который выполняет любая команда. Ты будешь в этой групп за старший, - сказал лемониец. - Если кто-то из твой команда будет вести себя плох, отвечать будешь ты. Это понятно?

– Да, - буркнул Мокрый. Про себя он уже все решил. Во время ограбления, вернее, в самом его конце, когда деньги будут у них на кармане, а точнее, в грузовом отсеке катера, козла вместе с его борзым другом надо пустить в расход. Сто процентов прибыли в любом случае лучше, чем сорок. Пусть козлик потешится. Эти лемонийцы, говорят, все как один властолюбцы, склонны к порабощению народов. Потому и развязали войну с землянами. Не вынесли того, что кто-то может над ними доминировать.

Он подошел, помог подняться Вове.

– Хороший девка, - сказал тем временем стрекозел, пристально глядя на Диану, - ты хотеть стать мой подруга?

– Ни за что.

– Жаль. Принуждать не в мой правил. Свободна. Собирайтесь. Вы ехать со мной, в мой частный дом.

– Это еще зачем? - поинтересовался Вова, разминая ушибленную поясницу.

– Чтоб быть все время на мой вид, то есть…

– У тебя на виду, - уточнил Мокрый. - Думаешь, мы свалим, так и не поглядев, что там в Кремле?

– Я не знай, - ответил стрекозел, - но вы есть уголовный элемент. Вам, как это говорится, доверяй, но проверяй. Отшень остроумный русский поговорка. Вас надо проверяй постоянно. И никогда не доверяй.

– Козел - он и есть козел, - еле слышно проговорил Вова.

– Что ты есть сказать?! - резко обернулся к нему лемониец.

– Ничего.

– Думать, что говорить - дольше жить. Понимай?

– Понимай, - фыркнул Вова, которому Мокрый подал знак - молчи. - Но у нас еще дела есть. Деньги забрать надо.

– Сто тысяч? - уточнил Крылатый.

– И сто тысяч тоже. Но главное - наши деньги. Со скока.

– Соскока? Что это есть за деньги? Какой система?

– Наши рубли, - уточнил Мокрый. - Прикид ты нам будешь покупать? Волыны, снаряжение?

– Снаряжение есть закупать я. Да. Не есть волноваться. Не есть проблема.

– Но мы все равно должны себе брать кое-что. И денежки за чертежи на наши счета переведешь. Чтобы на скок мы шли уверенные - Крылатый нас не кинет.

– Я вас покупать. Но никакой счет. Деньги отдавать наличный. Привозить сюда. Потом вы ехать со мной. Показывать чертеж!

– Ты что думал, мы здесь чертежи храним?! - Мокрый покачал головой. - Они в надежном месте. Вот вечером привезете деньги и увидите чертежи. А сейчас давай задаток.

– Я дать задаток. Десять тысяч. Не помнить?

– Помнить. Еще надо.

– Карашо, жадный глупец, отшень карашо. Но смотреть, если вы сбежать, мы вас из-под земли доставать и медленно убивать. Очень медленно убивать. Отрезать вам рук, ног, голова…

– Зачем нам тебя кидать?

– Вы есть каторжник. Каторжник - глупая сволочь.

Мокрый опять скрипнул зубами, но ругаться не стал, только поинтересовался вкрадчиво:

– А ты кто такой, Крылатый? Сам ведь собрался банк подломить?

– Я есть офицер народа Лемони. Спецназ, - объявил стрекозел. - Мне двести лет, я старик - так что вы прощать мой плохой русский и скверный привычка говорить всегда правда.

– Ну-у, - протянул пораженный подобными откровениями Мокрый, - это меняет дело. Он почти ничего не понял, но был удовлетворен тем фактом, что козел хоть в чем-то пошел на уступки и даже вроде бы извинился. Это было кстати - Вова по-прежнему смотрел на лемонийца волком. Убедить его в том, что старик-инопланетянин вырубил его по недомыслию, будет проще. И, главное, не так обидно. Впрочем, для старика Крылатый неплохо сохранился. И двигался проворно. Какая же у козлов тогда молодежь?

– Давай деньги, - приказал Крылатый рангуну.

Борзо извлек из внутренних карманов широкого плаща две увесистые пачки и бросил их Мокрому. Тот не сумел сдержать восхищенного вздоха - в пачках были новенькие сторублевки ярко-лимонного цвета. Таких денег он давно не держал в руках - и это только задаток! Они становились состоятельными людьми. Может, плюнуть на ограбление Кремля, продать козлу чертежи да рвануть с Земли куда-нибудь подальше, где на двадцать тысяч можно безбедно жить не один год?

Но кому не хочется жить не просто безбедно, а красиво? Трехэтажная вилла с бассейном на берегу океана, несколько воздушных катеров на чистом водородном топливе - на разные случаи жизни, садовник и пара хорошеньких массажисток, кудрявые козочки в загоне, чтобы каждое утро пить парное молоко… Мокрый тряхнул головой - козы-то ему зачем? Мысль была какой-то посторонней и чужой. Дожил - козлы везде мерещатся. Нет, надо ограбить Кремль, стать после этого одним из самых авторитетных воров - такого фарта ни у кого прежде не было. А тогда и вилла, и яхта, и загон со снарками - все будет.

– Не бойся, черемуху толкать не будем, - объявил Мокрый.

Козел воззрился на него с немым удивлением.

– Ну да, не понимаешь по-нашему. Я говорю, кидать тебя никто не собирается. Не те мы люди.

– Я не сомневайся. Вечером чертеж должен быть здесь. Я нести остальные деньги. Вы рассовывать их по карманам, класть на счет, покупать осмий - делать что хотеть, когда я присутствовать, - и мы ехать на мой вилла. Готовиться к операция, вкусно кушать, много думать.

– Принято, - кивнул Мокрый.

– Идем! - махнул лемониец рангуну, и они стремительно удалились.

В прихожей хлопнула дверь. Татьяна вошла в комнату.

– Ну что, договорились?

– Да вроде бы, - Мокрый почесал в затылке, - только мне отчего-то не по себе.

– И мне, - подтвердил Нос, - может, не будем с ними связываться.

– Не дрейфь, прорвемся.

Метропоезд на воздушной подушке стремительно летел сквозь темные тоннели московской подземки. Скорость в двести с лишним километров в час почти не ощущалась. Только мелькали мимо окон красные фонари.