Илиотропион, или Сообразование с Божественной Волей (редакция 2010) - Иоанн Тобольский (Максимович)

Такого преображения, или, правильнее, теснейшего соединения избранников Божиих с Божественной волей можем достигнуть и мы следующим образом: разум наш тщательно направим на рассмотрение высочайших совершенств Божиих (насколько они нам открыты): Его могущества, вечности, премудрости, красоты и бесконечного непостижимого блаженства; сердце же наше да радуется о том, что Бог, Единый по существу Своему, прославляемый во Святой Троице по Лицам: Отец, Сын и Святой Дух – есть вечная безначальная и бесконечная доброта, источник всех богатств – духовных и вещественных, ни от кого не требующий ничего, независимый ни от кого, Сам в Себе самодостаточный, ко всем творениям Своим всещедрый, со всеми везде невидимо присутствующий и всемогущий. Совокупность и венец всех означенных совершенств Божиих есть Любовь Божественная, как самое существо Божественное, жизнь Божественная: Бог есть любовь (1 Ин 4:8). Ибо нельзя найти большей, совершеннейшей любви, кроме той любви, которой любит Бог, как Сам Себя в Себе Самом, так и в Своих творениях; ибо так возлюбил Бог мир (то есть всех людей как Божие творение), что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3:16).

И между нами не найдётся более совершенной любви, кроме той любви, которая более всего и ближе подходит к любви Божественной. Философы слова любовь, любить определяют так: любить есть не иное что, как только желать добра другому лицу; если это очевидная истина, то отсюда будет такое заключение: насколько кому-либо желаем и делаем мы больше добра, настолько больше мы его любим. Прилагая это относительно любви к Богу, получим такой вывод: Богу мы не можем пожелать добра, то есть Его совершенств, больше того, сколько Он имеет, ибо они безграничны; следовательно, мы не можем оказать большей любви к Богу ничем другим, как только тем, когда будем сердечно признавать беспредельные Его совершенства Ему одному принадлежащими, а себя всецело и деятельно предавать в Его святую волю. Преимущественно этим образом воля Божия будет совершаться нами на земле, как она совершается на небесах.

Такой волей, которая во всём и совершенно послушна воле Божией, приближаются люди к Богу и столь тесно соприкасаются к Нему, что сами становятся как бы молниевидными, то есть готовыми мгновенно исполнить волю Божию, подобно молнии, о которой праведный Иов выразился так: пошлёшь ли молнии и пойдут и явятся они мгновенно на месте, и скажут: здесь мы, – готовы (см.: Иов 38:35). Правильно назвать молнией Христовой тех людей, которые отвергают и презирают свою собственную волю для того, чтобы исполнять Божию волю, и ей повинуются. Если бы мы следовали стремлениям своей грешной воли, мы поднялись бы на высоту гордости, презрения к меньшей братии во Христе и даже – до самообожания. Но Бог хочет и требует от нас противоположного, и мы, исполняя волю Божию, стремимся к тому, что угодно Богу, чего Он требует от нас, и доброхотным повиновением Ему облегчаем себе путь к исполнению Его повелений: не утомляемся и не изнемогаем, если что трудное и скорбное встретится нам на этом пути, и, представляя себя Господу, говорим: «Что повелишь? Вот мы – готовы умереть по воле Твоей, приказывай нам, что тебе угодно». Как молния исходит не от воды, не из земли, но из облаков густых, тесно сплотившихся и заключённых в одну тучу, так точно богоугодная воля наша рождается и укрепляется в душе, когда внешние чувства наши со всех сторон замкнуты молитвой и мыслью о Боге и на их крыльях воля наша возносится до совершенного подчинения Божией воле. И если только кто-либо задумается и рассудит здраво и беспристрастно о том, что тысячи тысяч Ангелов беспрекословным служением угождают неприступному Свету, что Сам Сын Божий подчинился с любовью Отцу Небесному и беспрекословно исполнял Его волю в яслях и пеленах, в путешествиях, трудах, мучениях на кресте, тот ни на мгновение не удержит себя от послушания воле Божией и со скоростью молнии поспешит к исполнению её, возглашая чистосердечно: Отче наш, сущий на небесах! да будет воля Твоя и на земле, как на небе.

Некто, главный начальник царской охоты, сказал одному из своих подчинённых: «Тебе следует завтра отправиться со мной на охоту». Служитель отвечает: «Не следует, а с большим моим удовольствием я отправлюсь с вами». Подобно этому служителю всякий, искренне преданный Богу, ничего не делает по принуждению, но все повеления Божии исполняет охотно, с удовольствием, и этим малым трудом – готовностью к добровольному исполнению – приобретается полная свобода. Хорошо выразился об этом Эпиктет: «Я считаю лучшим то, чего Бог хочет, нежели то, что мне нравится: подражаю Ему как ученик и последователь, с Ним желаю, с Ним ищу, и чего Он хочет, того же и я хочу»[71].

Что достойнее и честнее может сказать христианин, чем сказал этот язычник?

Блаженный Якопоне[72], желая самым теснейшим образом соединить собственную волю с Божественной волей, готов был переносить ради Христа со всем усердием все труды, болезни, скорби и все бедствия, какие только можно выразить словами или в уме представить, готов был даже на адские мучения с тем только, чтобы мог он подчинить волю свою воле Божественной. Бога же любить желал он столь сильно, что если бы ему, по святой воле Божией, было отказано в этом, то он во всю свою жизнь не переставал бы умолять Бога о разрешении любить Его. Якопоне имел привычку часто вопрошать свою совесть: «Зачем печалишься о грехах теперь меньше, чем прежде ты это делала?» Совесть же ему отвечала: «Потому так поступаю, что ты совершенно отдался на волю Божию и во всём ей покоряешься, ни в чём не отказываешься исполнять её: что ни случается с тобой благоприятное или горестное, ты за всё то благодаришь Бога и охотно покоряешься Его святой воле». Уместно здесь привести рассуждение блаженного Августина о заповеди, данной Богом Адаму в раю Эдемском, «не вкушать плодов от древа познания добра и зла и не прикасаться к нему». Рассуждение это имеет форму разговора между Адамом (вопрошающим) и Богом (вразумляющим оного). Адам спрашивает у Бога: «Если дерево это – хорошо, то почему мне не прикасаться к нему? Если же оно – зловредно, то зачем оно посажено в раю?» Бог отвечает: «Оно потому посажено в раю, что оно – добро (приятно на вид и полезно); но не касайся его и не ешь с него плодов потому, что Я хочу, чтобы ты был у Меня беспрекословным, послушным и благонравным служителем: ибо Я есмь Господь (Творец, твой жизнодатель и благодетель); ты же – слуга Мой». Да послужит этот разговор разъяснением многих тысяч недоумений наших по разным вопросам о причинах того или другого явления в делах Божественного мироправления. На все сокрытые или непостижимые нашим ограниченным умом причины того или другого происшествия или явления у нас должен быть один ответ: «Бог есть наш (и всего существующего во вселенной) Господь и Владыка: Он объявляет нам Свою волю через Священное Писание и через дела Его Промысла о всех Своих творениях и повелел нам поступать согласно воле Его без всякого сомнения в её святости, премудрости и справедливости: ибо Он – Господь, а мы – Его служители, и потому по совести должны мы служить своему Господу, исполняя Его святую волю в том призвании, в которое Он благоволил поставить нас».

Лукавый противник наш со злобной хитростью вопросил Адама в раю: «Почему запретил вам Бог?» Естественнее было спросить: почему не должно есть плодов от того дерева? Ибо на этот вопрос прямой ответ был бы: «Бог запретил это». Но хитрый змей предупредил такой ответ и превратил его в вопрос: почему запретил Бог? Как уже не раз видели мы из исторических событий, что вопрошать о том, что или чего хочет Бог, когда уже воля Его объявлена, не следует больше, и причины – почему это делает Бог? – доискиваться нелепо: первая и главная тому причина – та, что Бог так хочет, что это Ему угодно. Авраам, получив приказание принести в жертву Богу сына своего Исаака, каких бы мог не найти причин к недоумению своему и противопоставить их Божию повелению? Но он не противоречил Богу и молча повиновался Его повелению; для Авраама было довольно того одного, что Бог этого желает.

Многие родители, желая испытать благоразумие своих детей, спрашивают их: «Не желаете ли вы воспользоваться сегодня приятной прогулкой: пойти, например, в сад, прокатиться по городу или навестить знакомых в деревне; или же развлечься какой-либо игрой, оставив на время книжные занятия?» И если дети отвечают отцу или матери: как вам угодно, вы можете дать нам лучший совет: полезнее ли нам теперь погулять или продолжать учение – такой ответ детей служит знаком их доброго воспитания, совершенного и основательного благоразумия. Если же дети без предложения родителей или наставников просятся погулять, когда нужно учиться, или же стараются увильнуть каким-нибудь способом от занятий и ученья, или же скучают на уроках, тяготясь занятиями, а по выходе из класса упражняются в бесполезных и неприличных разговорах или шалостях с большей охотой и вниманием, чем при слушании и изучении уроков, то такими наклонностями дети не обнаруживают пред родителями признаков доброй надежды на них. Тогда отец, мать или наставник говорит такому чаду: «Слушай, сын мой или дочь, оставь пустые свои забавы, шалости или дурные привычки, ступай в училище и учись внимательно и прилежно, веди себя скромно и как должно: иначе будет тебе худо!» При этом вразумлении мы наблюдаем у ребёнка нахмуренное лицо, на глазах слёзы, если учение бывает дома, то вместо внимательного чтения одно только перелистывание книги, а против строгости родительской – причитания с плачем и жалобами. Вот поведение глупых и строптивых детей, не слушающих своих родителей и наставников и не исполняющих их приказаний и наставлений. Подобны им бываем и мы, взрослые; как неразумные дети, мы часто проводим своё время в бесполезных забавах и увеселениях; противимся воле Божией, когда Бог, лучший и добрейший из всех отцов, нарушает наши мирские удовольствия или возлагает на нас какие-либо неприятные нам дела и затруднения. Если желаем заслужить милость Божию и вечное спасение, уподобимся благоразумным детям, ничего другого не говоря Богу в своей молитве, кроме слов: «Господи Боже, Отче наш, как Тебе угодно, пусть так и будет: мы готовы по Твоей воле и повелению Твоему делать что приказываешь и не делать что запрещаешь, трудиться, страдать, пока Тебе, Отцу нашему и Господу, будет то угодно».