Хельсрич - Аарон Дембски-Боуден

В тесной кабине ”Молнии” Кортену было более чем комфортно. Он был дома. Оба джойстика в руках были продолжением тела. Другие сказали бы, что пехота также ощущает своё оружие, но Святой Трон, это не идёт ни в какое сравнение. Оружие ”Молнии” было подобно копью ангела из железа и стали.

Множество инопланетных захватчиков затмили землю под ним.

— Я должен каждому напоминать, — произнёс майор в вокс эскадрильи, — что выбрасываться с парашютом в орочью орду в высшей степени неосмотрительно?

Множество ”нет, сэр” прозвучало в ответ.

— Если вас подобьют, а Трон, некоторых из вас точно подобьют — направляйте свои самолёты в один из этих толстозадых шагающих богов. Заберите с собой столько подонков сколько сможете.

— Гарганты, сэр, — раздался голос Хелики. — Орки называют своих титанов ”гаргантами”.

— Правильно подмечено, Хелика. 5082-й, по моему сигналу вы разомкнёте строй и откроете огонь. Император с нами, мальчики и девочки. А ещё и Храмовники на нас смотрят. Давайте покажем, как мы заслужили кресты рыцарей на бортах.

— За Армагеддон, — Кортен прищурился, глубоко вдыхая переработанный кислород из дыхательной маски, — и Хельсрич.

Глава десятая

Осада

Когда появилась первая брешь, стена обрушилась измельчённой лавиной рокрита.

Тёмная пыль более густая, чем дым, взмыла в воздух и увеличилась до размера грозового облака, ослепляя нас.

Я наблюдаю за этим с расстояния в сотни метров, стоя плечом к плечу с братьями и солдатами ”Стервятников пустыни”. Стена в конце улицы исчезла. Наши укрепления пробили, и за облаком пыли зиял пролом.

Началась настоящая осада. На каждой крыше, в каждом переулке, на каждой улице и за каждым окном — в радиусе нескольких километров — преданные Императору руки сжимали оружие, готовое начать убивать захватчиков.

Улица за улицей, дом за домом. Мы всегда знали, что битва за Хельсрич будет вестись именно так, и каждый человек в городе был на позициях.

Огромные силуэты титанов начали удаляться. Они выполнили свою первую работу — стоять у стен и уничтожать вражеские войска огнём из огромных орудий. Теперь машины Инвигилаты неохотно отступали непобеждённые — требовалось пополнить боеприпасы перед настоящей битвой. Старейшая вывела на общую тактическую сеть командующих местоположение приземлившихся в городе кораблей механикус, которые будут служить Инвигилате базами для перевооружения. Её титаны с трудом пробираются к ближайшим складам, сотрясая город тяжёлой поступью. Они достаточно высокие, чтобы заслонять восходящее солнце, хотя идут по удалённым улицам.

По всей вокс-сети поступают доклады. Стена разбита вдребезги, рухнув под безумным шквальным огнём множества танков и титанов-развалюх. Я чувствую, как вокруг меня усиливается запах страха человеческих солдат. Это противный аромат: кислое амбре, резкая вонь мочи и приторный жгучий гнетущий запах пота. Некоторые из них пахнут именно так, и хотя я не оцениваю гвардейцев по критериям астартес, и признаю, что человеческое тело даже у самых храбрых всегда реагирует подобным образом, мне всё равно трудно это терпеть. Их страх отвратителен.

Над облаком пыли появляются голова и плечи гарганта, выпуклая башка из металлолома похожа на ревущую пасть ксеноса. Трон Императора, он возвышался бы над стенами, даже если бы наша жалкая преграда всё ещё стояла. С приближением титана вдоль всей улицы из окон повылетали стёкла.

Секунду спустя задрожала и земля у нас под ногами. Все гвардейцы попадали на землю, их проклятья затерялись среди грохота. Я устоял на ногах благодаря стабилизаторам сочленений доспеха, которые компенсировали тряску. А затем голова титана вспыхнула словно солнце, и разлетелась кучей обломков в облаке пыли.

Но всё же ликующие крики вокруг меня перекрыли весь шум.

— Гаргант убит, — веселье в голосе Зархи чувствовалось даже сквозь помехи в воксе. — Гримальд, теперь ты мне должен.

Я не стал отвечать. Пожалуй, выстрел был действительно сложным делом, но меня не волновало ни где находится ”Вестник Бури”, ни то, что он отступает. Я сосредоточился на здесь и сейчас. Напряжение пылает во мне, подобно кипящей крови. Я чувствую тоже и в братьях. Нас двадцать, наше дыхание участилось, наши руки сжимают ритуально прикованное к доспехам оружие. Цепные мечи недовольно ворчат, что режут лишь воздух. В последнюю минуту рыцари шепчут обеты или клянутся небесам.

Раздались свиноподобные боевые кличи и из облака пыли появляются приземистые силуэты врагов.

Их сотни и они заполнили всю улицу.

— Огонь по готовности! — отдаёт приказ один из офицеров Стального легиона.

— Не стрелять! — кричу я, благодаря громкоговорителям шлема перекрывая окружающий шум.

— Они в радиусе поражения! — крикнул в ответ майор Орос.

— Не стрелять!

Я уже бегу, устремился вперёд — сочленения доспеха рычат — оставляя гвардейцев позади. Руны с жизненными показателями атакующих братьев мерцают на ретинальном дисплее, но в этом нет необходимости. Я знаю, кто следует за мной.

— Сыны Дорна! Рыцари Императора! В атаку!

Первый орк выскочил из облака рокритовой крошки, его зелёная кожа посерела от пыли. Он замахивается чем-то металлическим в грубых кулаках и умирает, когда миг спустя мой крозиус расплющивает его уродливую морду.

Наши ряды столкнулись с нестройным грохотом оружия об оружие и плоти о броню. Болезненный, грибной запах орочей крови повис в воздухе. Цепные мечи вгрызлись в туши ксеносов. Болтеры изрыгали смертоносные заряды — грохот выстрелов предшествовал приглушённым взрывам в телах захватчиков.

Умирая, твари выли и смеялись.

Убивая, мои рыцари хранили молчание.

Ощущения поблекли, как и всегда в бою, они сменились мерцающими картинками от случая к случаю. Сосредоточиться невозможно, ненависть переросла в священный гнев и заполнила разум. Я сжал реликвию своего повелителя обеими руками и ударил троих зелёнокожих передо мной. Потрескивающее силовое поле булавы отшвырнуло орков, все трое убиты — их грудные клетки раздроблены — и ксеносы катятся по улице, а затем замирают безжизненными грудами мяса.

Я убиваю, убиваю и убиваю. Меня не заботит, что орде нет конца. Враги падают перед нами, их повергают на землю праведные удары священного оружия, и всё что имеет значение — сколько ещё орочьей крови мы прольём, прежде чем нас вынудят отступить.

Я слышу по воксу одобрительные крики Ороса и его людей. Так легко не обращать на них внимания.

Артариону приходилось тяжелее, чем остальным. Одной рукой он удерживал в воздухе моё знамя, а в другой был цепной меч. Штандарт притягивал к нему врагов. Они хотели захватить знамя. Как и всегда. Артарион даже не ворчал как обычно — знаменосец рубил направо и налево, парировал неуклюжие удары и отвечал свирепыми контратаками.

Приам первым заметил опасность. Я вижу, как один из зелёнокожих позади Артариона разрублен на две части, меч молодого рыцаря рассёк ксеноса напополам. Мечник ударом ноги сбрасывает с клинка останки орка и прорубает путь к знаменосцу.

— Реклюзиарх, — Неровар всё ещё возле меня, апотекарий вытаскивает меч из брюха выпотрошенного зеленокожего. Липкие и вонючие кишки орка высыпались на дорогу и хлюпают у рыцаря под ногами. — Нас скоро сомнут.

В мой шлем врезается копьё, отчего на миг дисплей визора заполнили помехи. Я бью в ответ метнувшую оружие тварь, и зрение визора вновь включается в мгновение, когда крозиус сносит череп орка. И снова смешанная с мозгами кровь, подобно лёгкому ливню проливается на мой доспех.

Ещё двое орков пали, одному разорвал глотку цепной меч Неро, другому моя булава врезалась в грудь и отшвырнула к стене ближайшего дома. Кровь Дорна, оружие Мордреда было невероятным даром. Оно убивало практически без усилий.

Я чувствую, как крозиус заряжается и высвобождает энергию в каждом попадании. За долю секунды перед ударом энергетическое поле вокруг навершия вспыхивает с тихим, недовольным близостью с чужой плотью гулом, а затем высвобождает мощь в сокрушающем кости выбросе кинетической энергии.

Враги окружили нас, но это мало меня беспокоит. Прорваться будет несложно.

— Орос, — прошептал я в вокс. — Мы готовимся отступить к тебе.

— Дайте мне знак, — ответил он. — Нам не терпится сделать свой ход.

С началом настоящей осады имперские войска приступили к исполнению подготовленного плана обороны.

На каждой улице соорудили баррикады, за которыми выстроенные в шеренги солдаты Стального легиона приготовились обрушить лазерный огонь на скопления зелёнокожих. Снайперы на крышах выполняли свою смертоносную миссию. Боевые танки всех моделей и типов двигались по улицам, ведя огонь по первым волнам разлившейся по внешним кварталам улья вражеской пехоты.