Да, это мой мужчина - М. Р. Хайнице

Она обескураженно покачала головой и, отойдя от Шеридана, устремилась навстречу гостье, затянутой с ног до головы в сверкающие щелка и увешанную дорогими бриллиантами.

— Дорогуша, какие у вас сегодня необыкновенные драгоценности…

Шеридан начал нервничать. Он отправился в бар, рассудив, что выдержать такой вечер можно, только напившись. Однако за стойкой никого не было, кроме… Джильды. Бармен где-то задержался. Шеридан уставился на Джильду, как на незагримированного дьявола.

— Очень рада тебя видеть. — Джильда сухо рассмеялась. — Мне кажется, что мы должны сказать друг другу пару слов…

— Я думаю, что нам обоим нечего сообщить друг другу… — Шеридан попытался улизнуть, но Джильда с ловкостью ниндзя ухватила его за пиджак и не дала сделать ни шагу, потянув мужчину к себе.

— Шеридан, ты можешь спокойно послушать меня хотя бы несколько мгновений?

— Нет!

— Значит, ты не поверишь мне, если я скажу и поклянусь, что никакого, ровным счетом никакого отношения не имею к твоему увольнению?

— Нет!

— Но почему, черт возьми?

— Все очень просто. — Он отвел руку новоявленной ниндзя от полы своего пиджака. — Женщины всегда предают мужчин — это прописная истина.

— Боже правый! Да ведь ты всего-навсего надутый осел! — Джильда передразнила Шеридана: — Это прописная истина! Если бы у меня хватило сил критиковать тебя с самого начала и выступать против тебя! — Она презрительно фыркнула. — Ты не выносишь критики. Мужчины вообще не выносят критики. Это действительно знают все…

У Шеридана зарделись щеки.

— Я могу вынести ее, если она справедлива. — Глаза его вспыхнули возмущением. — Если мне говорят правду, я всегда соглашусь с критикой. Но я никогда не прощу себе, что попался на красивые глазки, круглую попку и пышную грудь.

Пока Джильда, едва не задохнувшись от гнева, набирала в легкие воздух для достойного ответа, Шеридан, описывая свою глупость, употребил такие выражения, что девушка покраснела от стыда. Так при ней еще никто не выражался!

Когда он наконец умолк, Джильда заговорила ледяным тоном, как подобает благовоспитанной даме.

— Дорогой мой, твои упреки, обращенные к самому себе, — это возвышенный пример абсолютного торжества духа… Ты действительно потрясающий, законченный идиот! — Она вскинула голову, тряхнув волосами. — Что касается твоего лексикона, то мне понадобится не одно десятилетие, чтобы забыть, что такие выражения существуют!

С этим они расстались. Молча и окончательно рассорившись!

Джильда перебирала на столе документы, касающиеся «Лемон энтерпрайзис». В этой фирме она работала продюсером и как раз сейчас собиралась на конференцию, которая должна была принести ей двойной успех. Во-первых, девушка хотела потрясти некоторых засидевшихся в правлении фирмы замшелых пней, а во-вторых, собиралась предложить на главную роль в обсуждавшемся фильме свою звезду. Этой звездой был не кто иной, как наш старый знакомый Шеридан Уорд.

Все уже были в сборе — дюжина мужчин и женщин. Войдя, Джильда обворожительно улыбнулась. Так рыцарь без страха и упрека одаривает противника своей улыбкой, прежде чем обнажить клинок. Главный управляющий едва заметным кивком головы предложил Джильде приступить к докладу.

— Спасибо, Уильям. — Она пошуршала на столе бумагами. Это было профессиональное, хотя на самом деле Джильда великолепно владела материалом и не нуждалась ни в каких записях. — На роль Винсента, по моему мнению, может реально претендовать только один кандидат. — Она выдержала паузу, чтобы подержать собрание в напряжении. — Шеридан Уорд.

Все изумленно покачали головой — слева послышались тяжелые вздохи, справа зацокали языком. Художественный директор поднял голову от кроссворда, который он решал.

— Роман Мэри Брэмстон?

— «Яблоки Содома», — автоматически ответила Джильда и снова сосредоточилась на своей главной цели. Во-первых, она рассчитывала таким образом получить Шеридана «под крылышко» на достаточно длительный срок, а во-вторых, для него это был замечательный шанс. — По фильму, характер Винсента — это блеск, верность, великодушие, скромность, мужество и обаяние. Он интеллигентен, остроумен… Это как раз те качества, которыми обладает Шеридан Уорд.

Она содрогнулась, припомнив, какими качествами на самом деле наделен мистер Уорд. Этому идиоту еще предстоит научиться пользоваться всеми своими добродетелями, о существовании которых он даже не подозревает. Может быть, он сумеет это сделать с помощью другого человека… И естественно, им будет она — Джильда Лоуренс.

— Страна в Южной Америке? — снова подал голос художественный директор.

— Не сейчас, Сэм, — досадливо отмахнулся главный управляющий. — Шеридан Уорд уже работал у Миллера, и его выперли из сериала. Вы не совершаете ошибку, Джильда?

— Да, ошибка произошла! Тот герой сериала, которого играл Шеридан, был полной противоположностью Винсенту. Сама неудача говорит в пользу того, что из Шеридана получится идеальный Винсент.

Помощница главного управляющего сморщила носик.

— Я никоим образом не нахожу, что имя Шеридана Уорда привлечет людей к кассам кинотеатров.

— Что вы говорите, Эми? — Джильда добавила в улыбку немного, совсем чуть-чуть, соляной кислоты. — И на каких же исследованиях или опросах основано ваше мнение?

— Оно основано на моем опыте, а он, между прочим, очень дорого стоит. — В голосе Эми кислоты было не меньше.

— У меня здесь есть данные опроса. — Джильда помахала листком бумаги. — Восемьдесят семь процентов опрошенных заявили, что в роли Винсента они видят Шеридана Уорда. Людям предварительно объяснили, кто такой Винсент.

Джильда умолчала о том, что данные «опроса» были плодом ее фантазии, который она собственноручно отпечатала, размножила и присовокупила к прочим документам. Такие мелочи не играли никакой роли в деле. Самое главное — достижение нужного эффекта. Эми разозлилась, но смолчала.

Сэм близоруко огляделся.

— Вращающаяся, снабженная лопатками часть электрогенератора, семь букв…

— Турбина, — рассмеялась Джильда. — Возможно, Шеридан Уорд не произвел переворота в Голливуде только потому, что в прошлом ему все легко давалось… он строил женщинам глазки, несколько дешевых трюков, которые беспроигрышны перед камерой, экранный образ, служивший продолжением его повседневной личины — и вот уже в кассах аншлаг и… — Джильда поперхнулась. — Да, в кассах аншлаг.

Она чуть было не сказала: «И бабы сами падали в его постель», но это было не для ушей присутствовавших здесь господ. Собственно, этого не хотелось слышать и ей, так как будило нездоровую ревность.