Сегун. Книга 3 - Джеймс Клавелл

– Видимо, достаточно хорошо, но для такого деятельного человека, как он, запереться на столько дней… Что я могу сказать? – Он беспомощно развел руками. – Простите. По крайней мере, он виделся с господином Хиромацу и согласился отложить выезд. Он также изъявил согласие заняться некоторыми другими делами. Сейчас необходимо установить твердые цены на рис – на случай плохого урожая… Но дел так много… Это непохоже на него, госпожа Тода. Плохие времена, правда? И ужасные пророчества: предсказатели говорят, что в этом году погибнет урожай.

– Я не поверю им, пока не придет время жатвы.

– Мудро, очень мудро. Но немногие из нас доживут до нее. Я еду с господином в Осаку. – Каванаби вздрогнул и нервно подался вперед. – Я слышал, что между Киото и Осакой опять начался мор – оспа. Это еще один знак того, что боги отворачиваются от нас.

– Непохоже, чтобы вы верили небесным предзнаменованиям, Каванаби-сан, или полагались на слухи. Вы знаете, что́ господин Торанага думает об этом.

– Знаю, простите. Но… никто не выглядит уверенным в себе в эти дни, не так ли?

– Может быть, слухи неверны? Я молюсь, чтобы это была неправда. – Она отбросила все свои предчувствия. – Есть какие-нибудь новые сведения о времени отъезда?

– Как я понял, господин Хиромацу говорит об отсрочке на семь дней. Я так рад, что вернулся наш главнокомандующий и убедил… По мне, лучше бы этот выезд отложили навсегда. Больше чести погибнуть здесь, сражаясь, чем там.

– Да, – согласилась она, зная, что нет уже никакого смысла притворяться, будто никого не посещают подобные мысли. – Сейчас, когда вернулся господин Хиромацу, наш господин, наверное, поймет, что сдаться не самый лучший выход.

– Госпожа, только для вас. Господин Хиромацу… – он запнулся, поднял глаза и изобразил на лице улыбку – в комнату входил Ябу. – Ах, господин Касиги Ябу, как приятно вас видеть. – Он поклонился, поклонилась и Марико, последовал обмен любезностями, потом Каванаби объявил: – Господин Торанага ждет вас, господин. Прошу сразу же подняться наверх.

– Хорошо. По какому поводу он хотел меня видеть?

– Простите, господин, он сказал мне только, что хочет повидать вас.

– Как он?

Каванаби помешкал:

– Без изменений, господин.

– А его отъезд – назначен новый срок?

– Я понял, что это будет через семь дней.

– А господин Хиромацу не убедит его передвинуть срок еще дальше?

– Это было бы хорошо для нашего господина.

– Конечно. – Ябу вышел.

– Вы говорили о господине Хиромацу…

– Только для вас, госпожа, так как Бунтаро-сан сейчас отсутствует, – прошептал письмоводитель. – Когда старина Железный Кулак вышел от господина Торанаги, ему пришлось отдыхать почти час – у него начались очень сильные боли, госпожа.

– Ох, как ужасно, если с ним что-нибудь случится именно теперь!

– Да, без него вспыхнет смута. Эта отсрочка ничего не решает. Всего-навсего небольшое перемирие. Настоящая беда… Я… я боюсь… С тех пор как господин Судара вызвался быть помощником командующего Кёсио, наш господин каждый раз при упоминании имени господина Судары очень сердится… Ведь только господин Хиромацу убедил его отложить выезд, и это единственное, что… – Слезы потекли по его щекам. – Что случилось, госпожа? Он теряет над собой власть?

– Нет, я убеждена, все будет хорошо. – Марико произнесла это твердо, но сама не очень верила в то, что говорила. – Благодарю вас за то, что вы рассказали. Я постараюсь повидаться с господином Хиромацу до отъезда.

– С Богом, госпожа!

Она вздрогнула:

– Я не знала, что вы христианин, Каванаби-сан.

– Я – нет, госпожа. Просто знаю, что у вас принято так говорить.

Марико вышла во двор, на солышко, волнуемая разнообразными чувствами. Ее очень расстроила недобрая весть о здоровье Хиромацу, и в то же время она благодарила Бога, что ожидание ее кончилось и завтра она может уехать. А теперь – в паланкин, охрана уже готова выступить.

– Ах, госпожа Тода! – Это Гёко вышла из тени и встала у нее на пути.

– Доброе утро, Гёко-сан. Как я рада вас видеть! Надеюсь, у вас все хорошо? – Марико почувствовала внезапный озноб, машинально начав обычный обмен любезностями.

– Боюсь, что совсем не хорошо, извините. Очень жаль, но, кажется, мы вышли из милости у нашего господина – Кику-сан и я. Нас услали на грязный третьеразрядный постоялый двор – я не поместила бы в подобную дыру даже госпожу восьмого класса.

– Ох, простите, я уверена, это какая-то ошибка.

– Ну да, ошибка! Конечно, надеюсь, что это так, госпожа. Сегодня мне наконец повезло: я получила ответ на мою просьбу посетить великого господина. Мне разрешено явиться в замок на поклон к великому господину, немного попозже. – Гёко криво улыбнулась. – Я слышала, вы тоже приходили к господину письмоводителю, и подумала: стоит подождать вас, чтобы приветствовать. Надеюсь, вы не возражаете?

– Благодарю, я рада вас видеть, Гёко-сан. Я хотела навестить вас обеих или пригласить к себе, но, к сожалению, не представилось возможности.

– Да, так печально. Сейчас плохие времена. Плохие для высокородных господ, плохие для крестьян. Бедная Кику-сан совсем заболела от расстройства, что попала в немилость.

– Я уверена, что это не так, Гёко-сан. Господин Торанага сейчас столкнулся с массой срочных дел.

– Верно, верно. Не выпить ли нам чаю, госпожа Тода? Мне было бы так лестно немного поболтать с вами.

– Простите, но мне приказано идти по одному делу, а то бы я с радостью.

– Ах да, вам же нужно на корабль Андзин-сан! Простите, забыла. А как Андзин-сан?

– Думаю, хорошо. – Марико взбесилась от того, что Гёко посвящена в ее личные дела. – Я видела его только раз и всего несколько мгновений – с тех пор как мы прибыли сюда.

– Привлекательный мужчина, очень. Жаль, когда не видишься с друзьями, правда?

Обе женщины продолжали улыбаться, речи их были вежливы, голоса беззаботны, – обе сознавали, что за ними наблюдают и подслушивают ожидающие Марико нетерпеливые самураи.

– Я слышала, Андзин-сан посетил своих друзей, свою команду. Как он нашел их?

– Он ничего не сообщил мне об этом, Гёко-сан. Мы ведь виделись недолго. Простите, но я должна вас покинуть…

– Печально, когда не видишься с друзьями. Может быть, я могу рассказать о них? Знаете, они живут в деревне эта.

– Что?!

– Да-да. Кажется, его друзья сами попросили разрешения там поселиться – предпочли деревню эта приличным местам. Любопытно, да? Они не такие, как Андзин-сан, он совсем другой. Говорят, тамошние места больше напоминают им родину. Занятно, не так ли?