Миг воплощенных желаний - Ким Лоренс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— От тебя пахнет мной, — сказал он, погрузив язык в ее теплый рот.
— Ты такой вкусный. — Она поцеловала его, и их языки переплелись.
В такие моменты Майе с трудом верилось, что они так близки, и происходящее кажется ей таким естественным и правильным.
— Мне пора вставать, — сказала она, не двигаясь.
— Ты все еще волнуешься из-за сегодняшней вечеринки?
Самуэле испытал уже привычную нежность, когда она поморщилась и слегка пожала плечами.
— Не волнуйся, дорогая. — Он сел и пригладил рукой взлохмаченные волосы.
— Тебе легко говорить. Ты привык, что на тебя все смотрят. — «Смотрят и хотят», — подумала она, оглядывая его идеальные мускулы под золотистой кожей.
— А ты нет? Ты должна знать, что ты невероятно красивая женщина и ярко одеваешься. — Почувствовав, как она напряглась, он быстро прибавил: — Мне очень нравится твой стиль.
— Я не хочу, чтобы моя самооценка зависела от того, как я выгляжу, Самуэле, потому что привлекательность уходит с годами.
— Я думаю, у тебя в запасе еще несколько лет, — поддразнил он, с удовольствием рассматривая тонкие черты ее лица. Сейчас оно молодое, без морщин, но с годами Майя станет только красивее.
Мельком взглянув на него из-под ресниц, она отвернулась и пробормотала:
— Однажды я была невидимой.
Его пальцы, которыми он ласково поглаживал ее по спине, замерли:
— Твой отчим?
Она удивленно посмотрела на его лицо:
— Как ты догадался, что это он?
— Ты кое-что говорила о нем.
Неужели он запомнил? «Осторожнее, Майя, не надо искать в его словах то, что ты хочешь найти.
Он просто наблюдателен, вот и все. Этот навык помог ему сделать карьеру в мире финансов». Судя по информации, которую она нашла в Интернете, Самуэле не только уважали, но и боялись, потому что он имел репутацию абсолютно безжалостного человека.
— Эдвард был милым, добрым и заботливым, пока они не поженились, но потом он изменился. Он вел себя иначе по отношению ко мне и Беатрис, по крайней мере, когда мамы не было рядом. Я так боялась его…
Самуэле напрягся и выругался по-итальянски.
— Не надо, — сказала Майя, кладя руку на его вздымающуюся грудь. — Он не угрожал мне физически. Он только высмеивал все, что я делала. Например, он насмехался над открыткой на день рождения мамы, которую я однажды сделала. Он посмотрел на открытку, расхохотался и выбросил ее в мусорную корзину, а потом сказал, что нельзя дарить матери такую дрянь.
Самуэле переплел пальцы с ее пальцами, и она улыбнулась, благодаря его за утешение.
— Он разрушал мою самооценку до тех пор, пока однажды я вообще не перестала верить в свои силы. Он твердил, что я обязана быть просто красивой. Он был в ударе, издеваясь над моими подростковыми прыщами. — Она почувствовала, как Самуэле сжал ее пальцы. — Я боялась, что он придет и снова начнет надо мной смеяться. Я так хотела стать невидимой, что в конце концов превратилась в серенькую мышку, которая пугается собственной тени.
Я не знаю, что случилось бы, если бы не Беатрис. Она жестче меня, и она давала ему отпор, поэтому он несильно к ней придирался. Маме тоже было плохо. Он хотел ребенка, а она делала ЭКО снова и снова, пытаясь угодить ему. Это ужасно отразилось на ее здоровье, но он вел себя так, будто пострадал именно он.
Наверное, именно тогда она поняла, кто он на самом деле, и действительно начала слушать то, что мы с Беа говорили ей, и верить нам. Мне не забыть выражение лица Эдварда, когда он пришел домой, а она собрала его вещи.
Я обращалась к психоаналитику. — Майя взглянула на него, чтобы понять, как Самуэле воспринял это.
— Ты умница, — сказал Самуэле, изо всех сил пытаясь сдержать жгучий гнев после того, как она описала, в каких условиях жила. Ему хотелось утешить ее, но он не совсем понимал, как это сделать. — Тебе помогли сеансы?
— Да, помогли, но мама по-прежнему считает себя виноватой за то, что не видела, как ведет себя Эдвард. Мне неприятно, что и она, и Беа считают себя обязанными меня оберегать, словно я маленькая и беззащитная.
— Поэтому ты стала суровой Майей Монк. — Она ярко одевалась и старалась удивить мир, но, по сути, оставалась в душе маленькой девочкой, которая пострадала от мерзавца, который любил все контролировать.
Она была самым сильным человеком, которого знал Самуэле.
Майя моргнула, изумляясь тому, как много она рассказала ему.
— По-моему, мне пора вставать, — сказала она, внезапно застыдившись. В такие моменты, когда все казалось идеальным, она часто слышала голос Эдварда, говорящего ей, что она недостаточно хороша и не заслуживает ничьей любви.
Она обхватила ладонями лицо Самуэля и страстно произнесла:
— Спасибо!
— За что?
«Благодаря тебе я поняла, что достойна любви».
Нахмурившись, он вглядывался в ее лицо, стараясь понять, как истолковать ее молчание.
— Тебе будет нелегко открывать галерею, да?
— Все будет хорошо.
Он знал, что за своим ответом она скрывает сильное беспокойство, и почувствовал себя виноватым за те времена, когда не сомневался в ее самоуверенности.
— Ты справишься, я знаю, и я буду рядом с тобой. Ты не одна, потому что я буду ходить за тобой следом. Но если ты в самом деле хочешь меня отблагодарить, я готов рассмотреть альтернативные варианты.
Она соблазнительно улыбнулась:
— Я согласна.
— Я ни разу не видел человека старше девяти лет, который из любопытства прижимается носом к окну.
Майя фыркнула и стерла туман от дыхания с оконного стекла, а потом уселась на свое место.
— Я понимаю, что не надо волноваться, но знаешь что?
— Будь равнодушной, — произнес он.
— Ты привык ко Флоренции, а для меня она… — Майя пожала плечами и заговорила его голосом: — Однако я не воспринимаю ее как должное. На самом деле мне нравится смотреть на мир твоими глазами, Майя. Иначе я уже отдал бы все свое имущество на благотворительность.
— Тебе не надо было смотреть на банковский чек!
Она фыркнула и снова посмотрела в окно. Машина замедлила ход, когда позади них остались река и собор. Как только они подъехали к зданию с классическим фасадом, Маттио слегка пошевелился, приоткрыл сонные карие глаза, а потом опять их закрыл. Они резко повернули направо и въехали через арку на внутренний двор. Майя выпрямилась на сиденье, готовясь к неизбежной встрече и приветствию.
— Все будет хорошо, дорогая, тебе не надо никому и ничего доказывать.
Как он может быть таким наивным? Она собирается замуж
