Элитный спецы - Сергей Самаров

– Откуда такая уверенность? – спрашивает Согрин. – Мне кажется, что тщательную подготовку следует проводить даже для краткосрочной и простейшей акции. Мы порой два месяца готовим захват какого-то боевика, а ведь операция простейшая и занимает десяток секунд…

Басаргин энергично качает головой – не соглашается.

– Это не уверенность. Это анализ множества акций, проведенных террористическими организациями разных стран. Если присутствует сложное многоходовое начало, обязательно существует разветвленный план действий. Как раскидистое дерево… Одна ветка не надежна – следует воспользоваться другой… Эта покачивается, следует перейти на соседнюю… Такие расчеты сложны и не всем террористическим организациям по душе, но они существуют… Недостатком их является как раз наш случай – тщательная подготовка оставляет много следов, на которые могут наткнуться службы безопасности… Простое легче в исполнении, но, как правило, не приводит к успеху в таких крупномасштабных операциях… При попытке лобовой атаки террористы были бы просто уничтожены… Захватить ядерный центр – совсем не то же самое, что захватить больницу или школу с детьми, и они это понимают… Зубы у них давно, как у крокодилов, чешутся, но кусаться пока они не рисковали… Теперь рискуют, но уже по продуманному развернутому плану…

– Вы предложили нам первоначальный план, который очевиден… – говорит генерал Астахов. – Значит, существуют и другие варианты… Я с удовольствием выслушал бы все…

– Исходя из сложного, многоходового варианта проникновения в «зону особого внимания», – Александр возобновляет «прогулку» по кабинету, – мы имеем право предположить и многоходовую же операцию, которая будет иметь несколько отвлекающих моментов. Сами подумайте… Террористы знают, что в городе в это время будут находиться лучшие антитеррористы трех крупных мировых держав. Более того, они сами позаботились, чтобы антитеррористы собрались здесь. Тем не менее они решаются на откровенный поединок и хотят показать свою силу. Но, естественно, не в открытом бою с антитеррористами… И это не блеф, если учесть, что они надеются на фактор неожиданности. Однако всем специалистам хорошо известно, как быстро преодолевают фактор неожиданности подготовленные бойцы. На что тогда можно рассчитывать? Только на обман… На военную хитрость…

– Не знаю… – сомневается Согрин. – Не перехитрим ли мы самих себя, разыскивая то, чего в действительности нет?

– А я полностью Александра Игоревича поддерживаю… – не соглашается с командиром Сохно. – Я действовал бы точно так же… Замутил бы воду, кем-то даже пожертвовал бы – теми же самыми паломниками, чтобы отвлечь внимание… Паломников сколько может быть? Ну, пять, от силы десять человек… Что может сделать такая группа, если это не группа спецназа ГРУ? Ничего не сможет… Я бы другое придумал… Может быть, еще одну акцию провел там же, в Столбове… Что угодно… Хоть ту же больницу захватил бы или даже монастырь… И стянул бы все силы антитеррористов в одном месте… А сам бы втихомолку, бочком влез в машинный зал и, уже сидя у реактора, ставил бы условия… Чем больше неразберихи, тем можно наглее и свободнее работать…

– Мне лично штурм больше по душе, – говорит Доктор Смерть. – Разорвать рубаху на груди и – вперед с песней… Но это свойство моего личного характера… А по здравом рассуждении я нахожу, что Басаргин и Сохно правы… Штурм обречен на провал, если его будут ждать… И террористы обязаны это понимать…

– Я поддерживаю Доктора, – кивает Тобако.

– Мы не будем решать этот вопрос общим голосованием… – отчего-то сердится генерал Астахов. – Нужны факты, а если нет фактов, нужны реальные предложения, которые можно рассматривать как рабочие версии.

– Бога ради… – пожимает плечами в своем углу Дым Дымыч Сохатый. – Версия так версия… Что следует сделать, чтобы облегчить вероятность успешного проникновения в центр? Нужно нейтрализовать охрану… Удар в спину, которого никто не ожидает… Они постараются устроить туда на работу своих людей… Вероятно, по национальности не чеченцев… И вообще не кавказцев, чтобы не вызвать лишних вопросов…

– Я бы вообще от имени какой-то развивающейся страны прислал туда на учебу молодых специалистов… – добавляет полковник Мочилов. – Не знаю, как в Столбове, но в Дубне сейчас проходят стажировку сирийцы и иранцы… Это я знаю абсолютно точно…

– Откуда такая информация? – резко спрашивает Астахов.

– Так… Слышал где-то… – полковник отводит взгляд в сторону и очень интересуется мягкостью кресла, в котором устроился Доктор Смерть.

– Так, значит, это ваши сотрудники на них «наезжали»? – генерал усмехается. – «Подозрительные люди в гражданском»… Какая-то там провокация была…

– Наше управление не занимается вербовкой агентуры, – уклончиво отвечает Юрий Петрович. – У нас другие задачи…

При этом он не уточняет, что все Главное разведывательное управление Генштаба состоит из многих управлений. Астахов, впрочем, знает это и без уточнений.

– Но в ГРУ есть и другие управления… – генерал настаивает на получении информации.

– Кажется, есть… – Мочилов улыбается, показывая, что он и без того сказал лишнее и больше говорить не намерен. – Так есть еще какие-то варианты по Столбову?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Ментовский «уазик» останавливается в стороне. Он не так занесен снегом, как «копейка» Саньки. Должно быть, недавно из гаража. Но за несколько минут стекло «уазика» тоже покрывается снежным слоем, приходится включать «дворники».

– Они что, и не подойдут к нам? Или это не они? – ворчит Стас.

– Как подъезжали, фарами сигналили… Кому еще? Нам… Они…

– Номер Валерьев не сказал?

– Не сказал…

– Дурак он… С такими работать…

– Одним, понятно, лучше… Найти бы где мундирчики ментовские…

– Стоит подумать… Тогда и стволы надо…

– А как без стволов работать…

Говорят вдумчиво, с достоинством.

Выследив свою пару кавказцев и проведя подготовительную работу, Стас с Саньком уже чувствуют себя старыми и опытными спецами по подобным мероприятиям. И могут себе позволить покритиковать недогадливого мента, пусть и почти своего ровесника – три года разницы. Но они в этом деле главные, хотя делиться придется на всех поровну. Но от этого уже никуда не уйдешь. Хорошо хоть Серегу «с хвоста сбросили» вместе со всем его семейством. Кто не работает – не пьет по утрам шампанское. Старая истина!

Наконец открывается дверь ментовской машины, и выходит Валерьев. Осматривается. Хотя что тут осматриваться… Все равно в такой снегопад ничего не видно. Прохожих на улицах почти нет. А те, что изредка появляются, идут согнувшись. Иначе все глаза снегом забьет. Но Валерьев соблюдает осторожность. Помедлив, подходит к «копейке», садится на заднее сиденье рядом со Стасом.

– Какие окна? – спрашивает он быстро.

Стас показывает. Свет из окон ложится на подоконный слив большим горбатым сугробом.

– Второй этаж. Угловая квартира…

– Как там Лидка?

– Они ее, похоже, в кабак водили… Подпоили… Основательно…

– А может, прикидывается… Это она умеет…

– Может, и прикидывается…

Старший лейтенант «цыкает».

– Клофелину бы не подсыпали… Проспит, стерва, все…

– Зачем ей клофелин… Она сама пошла… Кстати… – Санек протягивает листок бумаги. – Номер машины, на которой они приехали… Лидка соображает… Ее долго уговаривали… Если что, водила подтвердит…

– Годится, – усмехается старший лейтенант. – Свидетель – он и в Африке свидетель… Аргумент в нашу пользу… Ладно… Вы сидите здесь… Я в своей машине… Лидка что – выскочит?

– Выскочит… И на всю улицу орать обещала… Минут через десять, – Стас смотрит на часы, – надо быть готовыми…

– Ждем…

Все происходит почти так, как и договаривались. Лидка выскакивает из-за угла дома через двадцать минут… Без шубы… Сразу бежит к «копейке». Видят ее и из ментовской машины. «Уазик» лихо выворачивает, пересекает улицу и долго едет юзом на тормозе, чуть не задевает машину Санька. Тот только головой качает и дыхание переводит – испугался. А Лидка уже дверную ручку рвет…

Но менты из «уазика» выскакивают, подхватывают ее под руки.

– Шубу где потеряла? – спрашивает Стас, выбираясь из «копейки».

– Можно идти? – Валерьев не дает ей ответить.

– Пошли… Падлы… Еще и избили… Завтра синяк в пол-лица будет…

– За такое дело пол-лица не жалко… – философски решает Санек, но говорит это не громко, только себе самому, опасаясь буйного нрава и извечной непредсказуемости Лидки.

Менты уже идут вслед за Лидкой к дому, Валерьев поддерживает ее под локоть. Санек со Стасом устремляются вслед за ними. Несмотря на ветер, в лицо бьет остающийся после Лидки шлейф мутного алкогольного запаха.

Дверь подъезда распахивается так, что чуть не срывается с петель. Менты заводятся, демонстрируя злобу, как собаки, которых спустили с цепи и науськали на кого-то. По лестнице поднимаются бегом. И Лидку тащат, потому что она часто спотыкается.