Тор - Денис Геннадьевич Моргунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А от чего же захворала?
– Кто ж ее знает? – дернув плечами, невесело хмыкнул старик. – Может, люцерны наелась, а я не заметил.
– А может, кто-то из соседей пакость сделал? – предположил Петрович.
– Да храни тебя Господь, – отмахнулся Кузьмич. – В нашей деревне люди хорошие. Все друг друга знают и не станут чинить зла. Я уж девятый десяток здесь живу. Разве что мальчишки, сорванцы этакие, хулиганят, но на них грех обижаться.
– Не переживай, дед. Все наладится. Новую купишь, – брякнул Антибиотик.
– Да на какие шиши? В колхозе тыщу рублев просют за телку, а у меня пенсии сто восемьдесят всего.
– В смысле? Почему так мало? – удивился напарник.
– Чего ж мало-то? Вполне достаточно. Даже поболе, чем у многих других.
– Павел Кузьмич, а какое сегодня число? – нахмурив брови, спросил Петрович.
– Это мы сейчас глянем, – снимая со стены отрывной календарь, произнес старик. – Двадцать пятое апреля одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Скоро праздник большой – День международной солидарности трудящихся.
– Этого не… – воскликнул Антибиотик, но был тут же остановлен Крепышом, который наступил ему на ногу.
– Что? – переспросил хозяин дома.
– Все нормально. Я ж говорил, он с детства чудной. Вспомнил, что у него первого мая день рождения.
Допив чай, Петрович извинился и снова вышел на улицу. По телу бежала мелкая дрожь, лоб покрылся испариной. Вокруг темно, хоть глаз выколи. Свет в окнах домов погас. Мужчина нервно ходил из стороны в сторону и думал: «Так вот почему мы не встретили ни мутантов, ни аномалий на своем пути. Вот почему здесь процветает жизнь, а не лютует смерть, как в Зоне. Но… Нет! Нет! Нет! Нужно что-то предпринять! Они же обречены…»
Земля под ногами дрогнула. Затем на несколько секунд воцарилась гробовая тишина. Застыв на месте, Крепыш устремил взор на запад. Вспыхнуло яркое зарево от взметнувшегося ввысь огненного столба, а следом обрушился оглушительный грохот.
Глава 12. Маклауд
«Если люди не научатся помогать друг другу, то род человеческий исчезнет с лица земли».
Вальтер Скотт
На улице оказалось довольно прохладно. На востоке занимался рассвет, но из-за нависших серых туч солнца не было видно. Вокруг тишина, нарушаемая лишь мелкой вездесущей мошкарой, что роилась над землей небольшими жужжащими облачками.
Утренние сумерки постепенно отступали. Казалось, что еще немного, совсем чуть-чуть, и закричат петухи, проснутся жители домов. В окнах зажжется свет, станут слышны голоса и смех детей. А после завтрака каждый займется своим делом. Но полуразрушенные строения своим мрачным видом возвращали в реальность. Никто в них уже не вернется, не приготовит еду, не накроет стол, не разбудит ребятню. Для сталкеров они всего лишь одна из многих точек, где можно переночевать или устроить короткий привал.
Я стоял у разбитой проселочной дороги, рассматривая окружающую местность. Когда-то живая деревня спала вечным сном. Это зрелище навевало грусть. Даже не бывая здесь раньше, я сочувствовал всем тем, кому пришлось покинуть свое жилье – место, где они родились и выросли.
Подул легкий ветерок. Даже несмотря на свою слабость, он смог проникнуть сквозь одежду и коснуться тела холодным дыханием; я невольно поежился. Застегнул куртку повыше и развернулся к сталкерам, которые что-то обсуждали у входа в клуб. Подойдя ближе, услышал их разговор.
– Послушай, мы только вчера столкнулись там со спрутом, где уверенность, что он один? – жестикулируя руками, протараторил Тихий.
– Да, я видел его тушу, – парировал Банан. – Согласись, встреться я с тварями, разве спас бы вас от миража? Все будет хорошо. Тем более места эти знаю, как свои пять пальцев.
Напарник пытался уговорить желтокожего, чтобы мы проводили его до базы Ворона, но тот отказывался. С одной стороны, я понимал Тихого: он хотел отблагодарить нашего спасителя. Но, с другой стороны, позиция Банана тоже вполне объяснима – он одиночка и не привык топтать Зону в сопровождении.
Решив не вмешиваться в разговор, я вновь повернулся к дороге. Поднял глаза – и застыл в изумлении. На стене дома напротив невесть откуда взявшийся Аниматор писал свою новую живую картину. Сначала возникла какая-то каменистая местность. За ней – высокие деревья. Рядом – вход в темный тоннель. Следом из-под кисти мастера появился человек, который отбивался от ужасного монстра, которого я раньше не встречал. В конце художник изобразил тяжелые тучи, ветвистые молнии, потоки дождя. Стоило Аниматору опустить руки, как изображение пришло в движение.
– Эй! Парни! – негромко позвал я.
Никто из них не отозвался. Обернувшись, позвал громче. На этот раз спорщики услышали и повернули ко мне головы.
– Смотрите. Что это может значить?
Снова повернувшись к картине, я заметил, что художник исчез. Ни его самого, ни красок, ничего. Словно и не было никого. Единственным подтверждением, что увиденное ранее не галлюцинация, являлось изображение на стене покосившегося дома. Подойдя ближе, я смог рассмотреть некоторые детали, которых не замечал на расстоянии. А именно – себя и Тихого, бегущих со стороны деревьев на выручку неизвестному сталкеру.
– Ого! – воскликнул Банан. – От «охотника» так просто не отбиться.
– Маклауд? – удивился напарник. – Что он забыл в Каменной долине?
– Скоро узнаем, – резонно заметил я.
Сталкеры непонимающе посмотрели на меня. Подняв руку, я пальцем указал на две бегущие фигуры.
– Вот видишь? – произнес желтокожий. – Вас там двое. А что это значит? Правильно: это значит, что я ушел на базу.
– Но… – попытался возразить Тихий.
– Все, мне пора, – перебил его Банан. – Не теряйте времени зря. Совсем скоро ему понадобится ваша помощь, – закончил сталкер, кивнув на человека, вступившего в бой с монстром.
– Хорошо, брат, – со вздохом согласился напарник. – Только будь осторожен.
– Да хватит уже со мной, как с бабой, обращаться! Чай, не первый день в Зоне, – обиженно бросил желтокожий.
– Да я…
– Всё. Бывайте. Пересечемся в баре – не забудьте угостить выпивкой и рассказать, что с Маклаудом стряслось. – Махнув рукой на прощание, Банан развернулся и потопал к базе «Возмездия», что-то негромко насвистывая себе под нос.
Не сдержавшись, я хихикнул. Услышав это, напарник, приподняв правую бровь, посмотрел на меня. Легкий смешок перешел в хохот.
– Чего ты ржешь?
– Красавчик Банан! Ух, как он тебя!
Скорчив гримасу, Тихий попытался передразнить меня, но это еще больше развеселило. В итоге напарник тоже не выдержал и захохотал. Услышав наш смех, желтокожий обернулся, замер на миг, а затем, расплывшись в широкой улыбке, повернулся спиной и продолжил свой путь.
Покинув Кливины, мы вышли к поросшему высокой травой полю. Здесь мы
