Супруга для Сима - Джойс Дингуэлл

Закрыв сперва дверь от непрошеных посетителей, Рэнди подняла с пола стул и села. Она знала, что с данной ситуацией справляться нужно самой, поэтому сейчас ей не нужны зрители, ей нужно хорошенько все обдумать и принять правильное решение.

Итак, кто бы это мог быть?

Дети аборигенов? Возможно, это демонстрация их отношения к учебе. Но эти дети не имеют никакого представления о школе, и у них нет таких старших братьев и сестер, которые могли бы рассказать им о ней.

Тогда, может быть, их родители? Может быть, они не хотят новых веяний? Может, они боятся, что из-за школы дети отдалятся от них? Нет, кто угодно, только не родители. Потому что нигде более Рэнди не встречала более мудрых проявлений родительской любви к своим малышам, чем у этих темнокожих мужчин и женщин.

Стало быть, можно исключить и малышей-аборигенов, и их родителей.

Но кто же тогда?

К своему ужасу, Рэнди знала, что она старается анализировать эти возможные версии и догадки лишь с одной целью: как можно дольше не дать себе ответ, тот ответ, который был ей известен, как только она вошла сюда.

Первым намерением Рэнди было немедленно пойти и допросить близнецов. Однако здравый смысл подсказал ей, что вначале надо привести все в порядок. Ей подумалось, что за это время гнев ее несколько спадет и она сможет говорить с близнецами, руководствуясь голосом разума, а не эмоциями. Рэнди огляделась вокруг, на этот раз более внимательно, и увидела, что как бы ни были ужасны результаты озорства, на самом деле они не были катастрофическими.

Рэнди начала со стен. Она терла их влажной тряпкой, и через какое-то время они стали чистыми. Столы и парты не представляли особой проблемы. В случае если миссис Файф захочет выяснить, что здесь за шум, Рэнди решила сказать, что ей хочется переставить школьную мебель по своему усмотрению. Однако миссис Файф так и не появилась, и вскоре настал такой момент, что все, что оставалось сделать, чтобы привести класс к исходному порядку, заключалось в возобновлении запасов бумаги и карандашей.

На этот раз Рэнди приняла меры предосторожности. Только убедившись, что окна закрыты на задвижки, заперев дверь и спрятав ключ в карман, пошла она в расположенную напротив контору.

По дороге Рэнди придумывала для Мэта самые разные предлоги, уловки и полуправды, — сама мысль о том, что их можно назвать и ложью, бросала ее в дрожь. Однако, войдя в его кабинет и так ничего и не придумав, она застыла поникшая и стояла так до тех пор, пока Мэт не произнес с пониманием: «Значит, вот оно как!» У Рэнди отлегло от сердца.

— Сопливые подонки! — взорвался Мэт. — Я сразу почувствовал, что что-то неладно, еще когда увидел, как они крадутся вдоль веранды!

— Мэт, мы ничего не можем сказать наверняка, — взывала к его разуму Рэнди.

— Лично я могу! — ответил он. — Ведь это близнецы, не так ли? Эта парочка…

— Да, я уверена, что это дело рук Джейн и Джастина. Никакого ущерба не нанесено, я хочу сказать, что я уже все убрала, но тем не менее вынуждена побеспокоить вас и попросить еще карандашей и бумаги.

— А что, если я ничего не дам вам? А что, если я попрошу на это специального указания мистера Мэллоу?

— Пожалуйста, Мэт, не делайте этого!

Теперь он стал обвинять Рэнди:

— Да вы просто покрываете их! Скажите, зачем вам это нужно?

— Я и не собираюсь покрывать их! Однако мне хочется выяснить, почему они сделали это, а ведь я ничего не узнаю, если начну с того, что пожалуюсь на них.

— Угу, — буркнул Мэт.

Тем не менее переубедить его пока не удавалось. Тогда Рэнди мобилизовала все доводы, которые только была в силах придумать, чтобы повлиять на этого бухгалтера. Она согласилась, что дети очень непослушны. («Ха! Непослушны!» — фыркнул Мэт.) Но с другой стороны, нельзя наказывать, не выяснив всех обстоятельств и мотивов совершения проступка, — это ничего не даст. Поскольку на Мэта эти доводы не произвели впечатления, Рэнди без зазрения совести пришлось воззвать к памяти о доброй старой Риверайне, о корпоративной солидарности, повсюду существующей между сельскими жителями. Конечно, это был запрещенный прием, но она без всякого стыда использовала его до тех пор, пока, хотя и против своего желания, Мэт не принес новый запас бумаги и несколько коробок с карандашами.

— По моему мнению, все, чего не хватает этим соплякам, так это хорошей взбучки. Она была им нужна еще тогда, когда Руфь была здесь, — проворчал он, — но разве Сим будет заниматься этим? Нет.

Рэнди захотелось спросить, и причем очень захотелось, не потому ли Сим никак не влиял на детей, что он тоже не хотел, чтобы Руфь оставалась здесь? Такой ход рассуждений, а главное, настойчивость, с которой он лез к ней в голову, изумили Рэнди. Получалось почти так, что ее беспокоило — хотел или не хотел Сим, чтобы Руфь уехала. Чувствуя, что щеки у нее полыхают, она поспешно прокомментировала слова Мэта о взбучке:

— Сим слишком добр для этого.

— Да нет, — сразу же возразил ей Мэт, — просто они его не интересуют. Надеюсь, этого количества бумаги и карандашей вам хватит?

— Да, Мэт. Большое-пребольшое спасибо вам! И еще, Мэт…

Но тот не дал ей договорить:

— Не беспокойтесь, дальше меня это не пойдет.

— Еще раз большое спасибо, — повторила Рэнди и вышла. Возвращаясь в свою новую классную комнату, она все время думала о близнецах, но объектом ее размышлений было не их озорство, а то, что Симу оно было безразлично. «Не может ли быть так, — рассуждала она, — не может ли быть так, что глубинной причиной всех этих конфликтов как раз и является его безразличие?» Рэнди не имела специальной подготовки в области психологии, но годы работы воспитательницей дали ей неплохое представление о психике детей. Во всяком случае, одно она знала наверняка: детям нужно как можно больше любви. Джейн и Джастин этого были лишены. Конечно, о них заботились, может быть, даже больше, чем следовало. Но любили ли их?

Она отперла класс и вошла, как раз вовремя, чтобы успеть заметить пару носов и две пары глаз за окном. Мгновенно повернувшись, Рэнди побежала за угол, чтобы перехватить близнецов раньше, чем они сумеют удрать.

— Я полагаю, что вы хотите зайти и посмотреть новую классную комнату, — пригласила она детей.

— Мы уже были, — заявил Джастин.

— Заткнись! — прошипела Джейн.

— Так вы говорите, что вы уже ее видели? Но в каком состоянии? Послушайте, я убеждена, что теперь она вам понравится гораздо больше. Я только что принесла из конторы карандаши и бумагу. Вы могли бы мне помочь разложить их.

На этот раз Джастин принял решение самостоятельно, он пошел вслед за Рэнди. Вне себя от злости, Джейн какое-то мгновение помедлила, а потом, несомненно опасаясь того, что может выболтать ее братец, тоже пошла за ними. Они подошли к двери, Рэнди открыла ее, потом закрыла и повернулась к близнецам.