Отвоюю её у друга (СИ) - Евгения Чащина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слышу за спиной шаги. Не вижу кто это, но кто бы ни был - мне нужна вторая пара рук.
- Хьюстон, у нас проблемы, - улыбаюсь, думая, что это скорее всего Люба пришла меня подстраховать, - нужно взболтать смесь срочно, пока она не пошла комочками.
Оборачиваюсь с ребенком и бутылкой и вижу того, кого не ожидала увидеть - Илью.
Он смотрит на нас сонными глазами, а сам одет в спортивные и майку, босыми ногами шлепает ко мне и исполняет просьбу.
- Он весь в меня, да?
- Ты прям как ксерокс их штампуешь, - улыбаюсь. - Он копия Ильи. Когда я увидела его в роддоме, мне пришлось себя ущипнуть, потому что я подумала, что машина времени швырнула меня в прошлый апрель и это мой ребенок.
Я не продолжаю мысль, потому что боюсь упоминать её. Но сама думаю о том, что у него двое сыновей, от двух разных женщин, и они абсолютные копии отца. Мы с Алей словно и не участвовали во всем процессе, хотя ей этот процесс стоил жизни.
- Ксерокс сломался, увы. Это единственное, что теперь осталось. Я попробую его покормить, а ты посмотри и подскажи, как лучше. На руках или на кровати?
- Я и сама хотела предложить тебе его покормить, но я боюсь, что этот эксперимент может разбудить Илью, а их двоих мы с тобой точно не успокоим.
Я поднимаю взгляд на его потерянное лицо и вдруг меняю свое мнение.
- Ладно, забудь, что сказала. Садись на кресло.
Сагалов послушно исполняет то, что говорю, я подхожу и становлюсь рядом с ним на колени, аккуратно передаю ему в руки ребенка.
Таир сразу кривится и возмущенно кряхтит.
- Тише, я рядом, я никуда не ушла, крикун. Самое время заткнуть ротик бутылочкой, отец.
Илья не теряется, он пробует приложить соску к губам сына. Тот недовольно сопротивляется, машет ручками, пока я не начинаю гладить его крошечную ступню. Ловит ртом соску и начинает жадно сосать. Сагалов словно не дышит, он смотрит на малыша и ничего не говорит. Долго не говорит, а потом просит:
- Попробуй отойти.
Эти слова меня задевают. Я понимаю, что это ненормально. Я в своем уме, а это его ребенок. Не мой.
Поднимаюсь на ноги и отхожу к крану, чтобы налить себе воды. Не успеваю отвернуться. На всю кухню тут же разносится крик. Я сжимаю стакан с водой. Ребенок должен поесть, а потом можно ставить эксперименты. Каждый инстинкт орет мне вернуться, забрать малыша и спокойно покормить его, но я не шевелюсь.
- Родной, давай привыкать друг к другу, пожалуйста, - слетает хриплое с его губ.
Вижу, что Илья склоняется к головке сына и целует его в висок. Малыш выворачивается и машет ручонками. Сагалов встает и пытается положить ребенка себе на плечо. Все неловко, неудобно, боюсь, чтобы не выпал, не выкрутил головку. Крик не утихает, приходится закрыть дверь в кухню. Илья пытается дать соску, и вновь капризы и ор.
- Таир, ну не могу же я чужую тетю забрать к нам домой, подумай сам, - шепчет на ухо малышу, а тот не реагирует.
Стою, смотрю на это не шевелясь, а меня скоро разорвет всю.
- Головку поддерживай, - говорю негромко, малыш слышит мой голос и тянет руки в его направлении, а у меня две мысли: мы его так и не покормили. И своим криком он разбудит Илью.
- Я так не могу! Возьми его, он голоден, - сдается некогда сильный и воинственный мужчина, пала его сила перед маленьким крикливым сыном.
Наконец-то!
Я тут же оказываюсь рядом, забираю ребенка, бутылочку, сажусь в кресло и делаю все как надо.
- Иди сюда, - говорю Илье. - Наблюдай и запоминай.
- И что же я делал не так?! – шипит Сагалов, можно было бы – точно орал бы и доказывал свою правоту.
- Открыть тайну?
- Открой, у тебя же с Илюхой практики полно было, - хмыкает иронично и трет глаза.
- У тебя просто нет сисек, - хмыкаю. - Все вы, от мала до велика, любите именно к ним прижаться в час нужды. С Ильей было проще - сунула грудь в рот и счастье.
Его словно парализовало. И куда же он смотрит? Естественно на мою грудь.
- Блядь, - изрыгнул очередную нецензурщину и соскочил на ноги, - где я ее возьму? И не пизди, что в сиськах дело, - бросает злобно, - у Любы такие же сиськи, у Тамары еще больше. Это так не работает, оказывается. Сиськи сиськам рознь?
Сагалов так эмоционально машет руками и шипит, чтобы не орать, что впору засмеяться.
- Ауч, мне бы хотелось думать, что мои просто самые красивые, - брякаю, не подумав.
С кем ты словесные баталии затеяла, идиотка? Это не тот Илья, который их любил. И не та жизнь.
- Не проверял, - бросает моментально и отворачивается, наливая воду в стакан, - я завтра же утром поищу специалиста, который поможет мне с этим вопросом. Это не дело. Мне нужно подыскать нормальную няню.
- Дело не в няне, - качаю головой, - Люба замечательный и компетентный специалист. Но дети... Они очень ярко чувствуют людей. Любе, как и Тамаре, жаль этого пирожочка, но не более. А ему не нужна жалость. Ему нужна мама.
- И что ты предлагаешь?! Где я ему сейчас маму найду? Я что мудак жениться едва жену похоронив? Ты думаешь, что несешь?!
Я поднимаю на него рассерженный взгляд.
- Посмотри на меня. И опиши мне, что ты видишь.
- Чужую женщину, которая пытается заменить моему сыну умершую мать, всё услышала?
- Отличная пощечина человеку, который бескорыстно пытается помочь тебе и осиротевшему ребенку, - говорю холодно, глядя на него.
- Ты хочешь, чтобы я упал к твоим ногам и радовался? А меня ни черта не радует то, что мой сын с первой минуты никого, кроме тебя, не признает. Как ты предлагаешь решить мне эту проблему? Отвоевать тебя у Вартана, сказать, мол, подвинься, друг, мне нужнее?!
- Знаешь, чем больше я общаюсь с тобой, тем больше мне на ум приходит одна фраза: чем больше я узнаю людей, тем больше я
