Застенец 3 (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

— Возьми нашего гостя на Речную башню, — бросил Ситников. — В качестве усиления. Маг высокоранговый, вдруг поможет.

— Будет исполнено, Ваше Превосходительство, — и проводив взглядом генерал-губернатора добавил: — Давай быстрее, Речная башня на самом отшибе. А то пока доберемся, все пропустим.

— Минуту, сейчас все поправим, — сказал я, настраиваясь на нужную частоту.

— Господин поручик, — негромко произнес Кандраев.

— Нет, я всего лишь портупей-юнкер.

— Обращаясь ко мне ты должен добавлять «господин поручик». Или этому в Императорском лицее не учат?

Я осекся. Формально он был прав. Я как-то привык к своей исключительности, да и несмотря на погоны, имел к армии примерно такое же отношение, как Элджей к музыке. Более того, сказал Кандраев это не затем, чтобы поставить меня на место. Обер-офицер был явно чем-то раздосадован.

— Долетим в лучшем виде, господин поручик, — кивнул я.

Неподалеку раздалось грозное ржание, и вскоре на улице показался Васька. Здоровый, могучий и немного раззадоренный аж тремя недомами, которые облепили его с обеих сторон и волочились за кьярдом по мостовой. М-да, сообразили, доверить такую животину обычным людям. Они б еще его к тоненькой березке привязали.

— Благодарю, господа, — взял я кьярда за поводья. Кандраев сомневался всего несколько секунд, после чего повелительно махнул недомам. Мол, идите.

Я молниеносно вскочил на Ваську, затем посмотрел на побледневшего Кандраева.

— Господин поручик, теряем время.

Уж не знаю, какие там демоны боролись внутри обер-офицера, но он с немалым трудом все же с ними справился. Кивнул, будто бы даже сам себе, и решительно полез на Ваську. Кьярд смену амплуа премиального гоночного болида на самарскую маршрутку, с перебитыми номерами, пережил с явным негодованием. Стал пятиться и даже попытался лягнуть беднягу Кандраева. И лишь после длительных уговоров все же позволил сесть на себя, хотя я чувствовал, что мое решение он не одобряет всеми фибрами своей кьярдовой души.

— Куда? — только и спросил я.

Обер-офицер на сей раз даже простил мое недостаточно уважительное обращение. Лишь указал рукой в сторону Хлебной площади. Ну да, я мог бы и сам догадаться, сказано же было, что башня Речная. А тут Волга под носом.

Как только Васька с разбегу поднялся в небо, почти задевая копытами верхушки домов, Кандраев ойкнул и одной рукой вцепился в меня, а другой в седло. Видимо, непривычен оказался к волшебным тварям. Ну, это ничего, дело наживное.

Город-крепость уже был почти готов к отражению иномирного вторжения. Магов расставили по периметру: большей частью с западной стороны, вон и сам генерал-губернатор почти подъехал к стене. На площади строились полки недомов, вооруженных ружьями и саблями. Не уверен, что от них будет большой толк в случае прорыва, но местные собирались сражаться до последней капли крови.

Гражданских на улицах уже почти не осталось, что для утра большого (даже по местным меркам) города удивительно. Испуганные женщины закрывали ставни на окнах. Захлопывали последние двери, срежеща изнутри засовами. Снаружи остались лишь редкие солдатские выкрики, топот сапогов и скрип кожаных портупей.

К слову, на появление кьярда в небе многие недомы отреагировали вполне однозначно. Сначала вскинули ружья, а уже потом разглядели нас с поручиком. Похоже, я действительно погорячился с Васькой, не учел военное время.

— Вон туда, — взметнулась за моим плечом дрожащая рука Кандраева.

Указывал он на угловую башенку почти у самого берега. Такую крохотную, что я еле ее разглядел. В моем мире где-то неподалеку должен быть речной вокзал.

Что-то мне подсказывало, что это не самая горячая точка грядущего сражения. Не то, чтобы я хотел отличиться в бою — все-таки мирно пережить нападение тварей из Разломов мне представлялось наиболее предпочтительной задачей. Однако вот эта пренебрежительность генерал-губернатора покоробила.

Отослал подальше, чтоб не мешался под ногами. Понимал, что и с кьярдом я сейчас отсюда не вырвусь. Даже если захочу. Попасть под перекрестный огонь и своих, и чужих — это самое последнее, чего можно было желать. Пусть и «свои» здесь довольно условные.

Мы приземлились у лестницы, ведущей в башню. Как только я спрыгнул на землю, тут же задал интересующий меня вопрос Кандраеву.

— Господин поручик, на эту башню часто нападают?

— Ни разу не нападали, — скривился обер-офицер еще больше. — Большей частью идут со стороны центральных ворот. Мы специально дорогу среди леса сделали, чтобы туда все выходили.

Теперь хотя бы стала понятна причина его недовольства. В отличие от генерал-губернатора, Кандраев к диковинному напитку Schweppes относился достаточно спокойно. А вот к возможности отличиться в бою — не очень.

Помимо нас на Речной башне дежурили еще двое. Пусть и магов, но гражданских, и это окончательно расставило все по своим местам. Значит, место здесь действительно глухое. С другой стороны, представилась хорошая возможность отсидеться весь бой. А когда все закончится, как раз под финал битвы, можно будет смыться. Надо только внимательнее посмотреть на структуру защитного поля. Хотя, если повезет, то иномирные твари наделают в нем кучу дыр. Не то чтобы я желал Падшим и их зверушкам победы, просто пытался найти плюсы конкретно для себя во всех возможных вариантах развития событий.

«Будь наготове», — подумал я.

Понятно, что внушал эту мысль не себе. Ибо тот, кому надо, меня услышал. И даже тряхнул в знак понимания черной змеиной головой.

По крепкой деревянной лестнице мы поднялись наверх, на открытую площадку, огороженную невысоким парапетом. Башенка возвышалась над палисадом всего метра на полтора. Думаю, если спрыгнуть вниз и правильно сгруппироваться, то я даже ничего не сломаю. В крайнем случае можно повиснуть на руках — уже минус пару метров.

Кандраев кинул несколько слов гражданским, после чего замер как истукан, вглядываясь вдаль. Учитывая «могучее» телосложение обер-офицера и его низко (почти у самых колен) висящий живот, он выглядел скорее карикатурно, чем героически.

— Чего ждем, господин поручик?

Я привык, что когда случался Разлом, его последствия мы ощущали сразу. Теперь же, после Погребального звона прошло минут десять, и по-прежнему ничего ровным счетом не происходило.

— Скоро появятся, — уверенно ответил Кандраев. — Наш дозорный связался с помощью Эгрегора и доложил о Разломе. Обычно они появляются за сухой Самаркой, там и находятся несколько застав, а после приходят к крепости.

Я наморщил лоб. Эгрегор — заклинание связи. Редкий случай, когда назвали в честь того, кто его придумал. Маги по какой-то причине не искали легких путей, поэтому телефон заменили именно им. По правде сказать, я так и не разобрался в этом Эгрегоре. Надо было настраиваться на мага, концентрироваться, да еще непонятно, на какой площади работала форма. Судя по всему, на пару километров брало. Хотя, как помнится, генерал-губернатор говаривал, что они пытались с помощью Эгрегора связаться с самим Петербургом.

— Появляются всегда в одном и том же месте? — удивился я. — Разве такое возможно?

— Возможно, — усмехнулся Кандраев. — Если сложить в кучу сульфары. Они привлекают тварей.

— Подождите, вы просто свалили кучу сульфаров в одно место?

— Не свалили, а закопали, — пояснил тот. — Это Его Превосходительство придумал. После того, как один из Разломов прямо в городе случился. Вот и решил Владимир Георгиевич отвести нас из-под удара. До того только он мог дойти. Большого ума человек.

— Угу, по-другому и не скажешь, — хмыкнул я. — Господин поручик, а Вас не смущает, что дорогие кристаллы закапывают в землю? На них же можно много чего купить.

— Было, — досадливо крякнул Кандраев. — Мы по первому времени так же думали. Копили, носились с ними. Тут у каждого уважающего себя мага под матрасом с десяток сульфаров хранилось. Вот только не повезло нам. После Того самого Разлома здесь ни одного артефактора не осталось. Они и прежде были товар штучный, а теперь…