Звери гора - Джон Норман

— Пожалей меня, господин!

— Иди, стели шкуры!

— Умоляю тебя!

— Вообще-то тебя следует отходить плетью, но думаю, подойдет и простой ремень!

— Уже бегу, господин.

— Расстелешь шкуры и ляжешь на живот, понятно?.

— Да, господин.

Дождавшись, когда она исполнила приказ, я сказал:

— Теперь перебрось волосы через голову.

Девушка повиновалась. Я присел рядом с ней на корточки и посмотрел на грубый металлический ошейник.

— Почему ты сделал меня рабыней? — спросила она.

— Потому, что мне так захотелось. — Я намотал на кулак ее золотистые волосы и рывком перевернул девушку на спину. Блондинки хорошо смотрятся на бурых шкурах.

— В Торвальдсленде считают, что женщины из Кассау — прирождённые рабыни. Это правда?

— Не знаю, господин, — испуганно пролепетала она.

— А ты — настоящая красотка.

— Пожалуйста, будь со мной поласковее, господин.

— У меня четыре дня не было женщин, — объявил я.

Она закричала.

Луны стояли высоко. Все три.

Ночь выдалась прохладная. Я чувствовал, как она нежно целует мое бедро.

— В Торвальдсленде считают, что женщины из Кассау — прирожденные рабыни, — произнесла она. — Это правда?

— Да, — сказал я.

— Никогда бы не подумала, что способна на такое, — задумчиво проговорила девушка. — Все так необычно и ново…

— Нравится?

Я лежал на спине и рассеянно жевал травинку.

— Пожалуйста, господин, изнасилуй свою рабыню еще раз.

— Ты должна это заслужить.

— Да, господин! — с готовностью воскликнула она и прильнула ко мне губами.

— Подожди, — сказал я.

— Господин?

— Помолчи! — одернул я болтливую девку и прислушался. Затем я перекатился через нее и замер в низкой стойке. Потом бесшумным движением набросил тунику и перекинул через плечо перевязь с мечом. Девушка испуганно закуталась в меха.

Я обнажил клинок.

Теперь я видел его хорошо.

Судя по тому, что он то и дело спотыкался, силы огромного человека были на исходе. Бедра его были прикрыты тряпкой. На шее болтался ошейник с обрывком цепи.

Увидев нас, он оцепенел.

— Вы с ними? — с трудом произнес он наконец.

— С кем? — спросил я.

— С охотниками?

— Нет.

— Кто вы?

— Путешественник и рабыня, — сказал я. Девушка натянула шкуру до самого подбородка.

— Ты из касты воинов? — спросил он.

— Да.

— Ты меня не убьешь и не выдашь?

— Нет.

— Ты видел их?

— Девушку и четырех стражников?

— Да.

— Видел, утром. А ты и есть тот самый раб, за которым идет охота?

— Да, — прохрипел он. — Меня купили в Людиусе специально для женской охоты.

Я вспомнил темноволосую черноглазую девушку, живую и стройную, в аккуратно подрубленной охотничьей тунике, сапожках и шапочке с пером. До чего же соблазнительный костюмчик.

— А ты молодец, — заметил я. — Долго держишься. Может, хочешь перекусить?

— Хорошо бы. — Раб облизнул потрескавшиеся губы.

Я швырнул ему кусок мяса, и он с рычанием опустился на корточки. Никогда не видел, чтобы человек ел так жадно.

— Паги выпьешь?

— Нет.

— Значит, решил убежать?

— Попробую, будь оно проклято.

— Шансов у тебя немного, — заметил я.

— Зато поел.

— А ты смелый парень, — сказал я.

— У них есть слин? — спросил он.

— Нет. Похоже, они играют честно.

— Верхом, да еще с оружием, можно поиграть в благородство.

— Не нравится?

— Если они не найдут меня сегодня, — с набитым ртом произнес раб, — завтра они притащат слина.

— Тогда тебе точно конец, — кивнул я. — Слин берет след лучше ларла или кюра. Слин неутомим и беспощаден.

— Один шанс у меня есть, — сказал он.

— Какой же?

— Они идут цепью. Девчонка в середине. На ее пути я оставил клочок своей накидки. Теперь она идет точно по следу. Заглотила наживку.

— Она созовет стражников, и твоя песенка спета.

— Я рассчитываю на ее тщеславие. Это ее охота, а не их. Она не захочет делить славу.

— Ты в самом деле надеешься уйти от лучника верхом на тарларионе? Пусть даже и женщины?

— Почему нет? — пожал плечами великан.

— Где же ты собираешься прятаться? — спросил я, оглядывая равнину.

— Найду где, — усмехнулся он, поднялся на ноги и вытер ладони о бедра. Затем он опустился на живот и долго пил прохладную чистую воду из пруда. Напившись, раб отломил тростинку и зашел в пруд по пояс.

— Правильно, — кивнул я. — Вот и убежище.

Все следы теряются у воды.

Девушка снова прижалась к моим ногам.

— Можно я заработаю свое изнасилование, господин? — попросила она.

Я улыбнулся. Тлеющий в каждой женщине рабский огонь разгорелся в ней с неожиданной силой. Не зря в Торвальдсленде говорят, что женщины из Кассау — прирожденные рабыни.

— Отвратительно! — воскликнула сидящая на тарларионе женщина в охотничьем костюме.

Рабыня так хорошо поработала, что я не заметил, как она к нам приблизилась.

— Приветствую тебя, — поднял я руку.

— Не хотела прерывать твое удовольствие, — холодно заметила охотница.

Рабыня смущенно нырнула под шкуры. Очевидно, в присутствии свободной женщины она чувствовала себя неловко.

— Ну что, нашли свою добычу? — поинтересовался я.

— Пока нет, — ответила охотница. — Но он где-то рядом.

— Я никого не видел, — сказал я, — Правда, и не приглядывался.

— Тебе было чем заняться, — презрительно заметила она.

Меня всегда поражала ненависть, которую испытывают свободные женщины к рабыням. Неужели завидуют их ошейникам?

— Что правда, то правда, — признал я.

— Тебе повезло, что я здесь, — сказала охотница. — Раб где-то рядом.

— Думаешь, он опасен?

— Не сомневаюсь, — ответила она.

— Надо быть начеку, — сказал я.

— Скоро он будет моим, — пообещала свободная женщина. — Он совсем близко. — Она повернула тарлариона. — Развлекайся со своей шлюхой.

— А как же раб? — опешил я. — Тебе не нужна помощь?

— Ты здесь ни при чем, — надменно произнесла всадница. — Он мой.

Рабыня жалобно всхлипнула под шкурой.

— Стыдно, что-ли? — спросил я.

— Нет.

— Это хорошо. Смотри! — прошептал я.

Свободная женщина подъехала к самой кромке воды. Лук она держала наготове. Приподнявшись в седле, она внимательно изучала следы. Затем охотница направила тарлариона в воду. Она догадалась, что раб попытался скрыть свои следы в пруду. Очевидно, женщина решила, что они снова появятся на другом берегу. Опытный охотник, разумеется, объехал бы вокруг водоема.