Простые удовольствия (СИ) - Француз Михаил

Штука упрощённая, но всё равно красивая. Мне нравится.

Понравилось и Лане. Настолько, что она даже попросила научить и её. Что ж, мне не трудно. Какая разница, чем заниматься вместе с любимой девушкой? Не сексом единым, как говорится…

***

Когда на тебя по людной улице бежит размахивающий пистолетом Лекс Лютор, средь бела дня, со стороны банка, где кричат люди, само собой закрадывается подозрение, что что-то явно идёт не так. Что-то в этой картине не правильное.

А раз, что-то идёт не так, то самое время войти в состояние «контроля». И я вошёл.

В момент, когда «Лекс» только начал откидывать меня со своего пути, с неестественно большой для него силой, я уже был в «контроле».

Мог бы остаться стоять, мог бы сбить с ног, мог бы вырубить, мог бы скрутить… Легко. Но вот оптимально ли это будет? Зачем мне такая явная «засветка» посреди людной улицы? К чему это показушное «геройство»? Можно ведь сделать немного хитрее, ведь ситуация уже относительно ясна – в состоянии «контроля» обработка информации идёт быстро. «Лекс» бежит со стороны банка, там кричат люди, слышатся слова: «полиция», «держите его», «не дайте ему уйти» и так далее, в руке «Лекса» пистолет, на плече яркий красный школьный портфель. Кстати, именно школьный. «Лекс» одет в слишком дешёвый для него костюм и.. белые кроссовки.

Что ж, позволяю себя отбросить в витрину, разбивая спиной стекло, но! При этом, рука моя хватается, как бы случайно, за рюкзак и срывает его с плеча «Лекса», а один из осколков двигается так «неудачно», что врезается в руку, держащую пистолет, вспарывая на ней кожу, оставляя серьёзный, кровоточащий порез.

Долгое для меня мгновение полёта заканчивается. Я лежу внутри магазина очков, в руке портфель. «Лекс» роняет пистолет и хватается за порез. Сзади него приближаются крики. Всё – ему не до меня, он начинает убегать.

А у меня простреливает виски болью. Так-то голова начала болеть ещё тогда, когда я только вошёл в «контроль», да и раньше, когда я это делал, побаливала. Сейчас же ощущение совершило качественный скачок. Внезапно мир перед моими глазами изменился. Или это мои глаза изменились? Не было больше стен и твёрдых предметов, я видел их насквозь. Изменились и цвета…

Ощущение длилось недолго. Вскоре, всё вернулось к нормальному состоянию. Исчезла и головная боль. А я продолжал лежать, уже не изображая растерянность, а «находясь в ней». Что это, Боже, такое было?!!!

Вскоре набежали люди, прибыл шериф с помощниками, меня подняли, меня опросили, у меня забрали портфель, в котором оказались деньги, с асфальта подняли пистолет, соскребли кровь для экспертизы… Я же продолжал думать лишь о том, что же именно произошло? Что это такое было? Что со мной? Новый вид вредоносного воздействия на меня? Метеоритов ведь рядом не было. Или какое-то нарушение работы мозга из-за перенапряжения? Или что? ЧТО?!

***

глава 14

***

Настоящий Лекс Лютоер приехал к нам на ферму сам. Появился он как раз в разгар обсуждения утреннего происшествия моими родителями.

- Могу я войти? Я не вооружён? – показал он через сетку от комаров пустые ладони.

- Заходи, Лекс, - махнул ему Джонатан.

- Почему ты ещё не в офисе шерифа? – улыбнулся я.

- Потому, что в момент ограбления я устраивал приём для двухсот агентов по продаже удобрений.

- У полиции есть наводка? – не поддержал шутку Джонатан.

- Пока нет. Кларк, твоё имя в списке свидетелей. – обратился Лекс уже ко мне. – Как он выглядел?

- Как ты, - хмыкнул я.

- Но его отпечатки не сошлись с моими.

- И что теперь будет?

- Деньги нашлись, банк не имеет претензий к Лютерам, но пресса… им плевать на правду, им подавай жаренных фактов, - поморщился Лекс.

- Я должен идти, - не стал поддерживать разговор Джонатан.

- Я не криминальный тип, Кларк, поверь! – отчего-то очень взволнованно начал убеждать меня Лекс после его ухода.

- Я знаю. Криминальный тип надел бы маску… - не удержав серьёзности на лице, разулыбался я. – К тому же у тебя нет пореза на правой руке.

- Пореза? – нахмурился Лекс.

- Ну да. Когда «Лекс» откинул меня на витрину, то один из осколков прошёлся по его правой руке. Иначе, из-за чего, думаешь, он пистолет выронил?

- В полиции мне не рассказали таких подробностей, - задумался Лютер. – Получается, у полиции есть и образец крови грабителя? И его оружие? И рюкзак с деньгами? С таким набором его арест становится только делом времени, а мне не требуется даже алиби…

- Получается, что так, - пожал плечами я, больше занятый мыслями о своей голове и глазах, чем судьбой этого неудачливого грабителя: сбежал и сбежал, не пострадал никто, да и ладно. Может, попереживает, от страха подрожит, да и передумает дальше ограблениями заниматься? Нет, понимаю, что вероятность такого развития событий мала, но ведь не нулевая же? А я – в каждой бочке затычка, что ли? Зачем мы тогда налоги на содержание полиции платим, если преступников вместо неё ловить будут школьники, вроде меня?

- Извини, Кларк, но мне надо срочно ехать к адвокату! – тем временем заспешил Лекс. Останавливать мы его не стали.

После его ухода, я тоже задерживаться дома не стал, слишком уж мысли тревожили о том, что в мозгу могло что-то «сломаться». От того не мог спокойно усидеть на месте.

Помог отцу, за полчаса переделав всю «текучку» на ферме. Часок посидел за компьютером, ответив на все пришедшие письма от заказчиков, переделав код под их новые требования и параметры с уточнениями. Отправил новые готовые варианты. Среди написавших, нашёл несколько новых ников – это было приятно…

Однако, полностью отдаться творческому порыву мешали всё те же липкие, настырные мысли. Разогнать их я знал только один способ.

***

Лана нашла меня на том же холме, что и вчера. За тем же занятием, что и раньше. Я был ей рад.

Мы повторили с ней показанные раньше движения, выучили несколько новых. Потом долго гуляли, болтая обо всём и ни о чём. В том числе и об утреннем происшествии с ограблением. Я рассказал ей обо всём, что там произошло, так как оно там происходило по-моему… кроме странного «приступа». О нём говорить я не стал. Ни к чему, пока. Хотел сперва сам разобраться и понять.

***

Этот урок физкультуры навсегда останется в моей памяти. Слишком уж эмоционально-насыщенное происшествие на нём случилось.

Вроде бы, по-началу, это был урок, как урок: бегали, прыгали, разминались, подтягивались, прыгали через «козла», что-то там пытались изобразить на «бревне»… а под самый конец, когда девчонок уже отпустили в душевую и раздевалку, учитель отправил всех пацанов «догоняться» канатами. Лазаньем по канатам.

И вот тут, при мысли довольно скабрезной, о том, что там, в раздевалке, девчонки сейчас беспечно и бесстыдно оголяются, не стесняясь друг друга, пока мы тут торчим возле канатов, вместо того, чтобы придумывать способы безнаказанно заглянуть в эту «святая святых», в этот «Эдем»… начала снова болеть голова.

Учитель решил, что я проявляю неуважение к его предмету и к нему лично. От того отправил нас с Россом на канаты вне очереди. Что ж, дело не хитрое: знай притормаживай, что бы не показать легкость, с которой это упражнение мне даётся. А наверху… боль усилилась, и снова пришло то состояние, когда окружающий мир меняется. Вот только в этот раз оно длилось и длилось. Я смотрел на Пита, висящего напротив меня на своём канате, и не видел Пита. Я видел его кости, его мышцы, его кровеносные сосуды, бегущую по ним кровь, его органы…

От неожиданности зрелища я дернулся, отпустил руки и упал с каната на пол. А там моя голова повернулась в сторону женской раздевалки… а зрение так и не изменилось. Стеночка сначала стала прозрачной, потом, словно бы, совсем исчезла, и мне-таки открылся «Эдем»…

***

Учитель испугался. А кто бы не испугался, когда ученик падает с трёхметровой высоты на деревянный пол, даже не застеленный матами? Поэтому, хоть со мной и было всё в порядке, от греха подальше, он отправил меня в медкабинет, а там уже школьная медсестра, осмотрев меня и выслушав учителя, тоже, по той же самой причине (то есть, от греха подальше и на всякий случай), отправила меня домой отдыхать «отмазав» от остальных занятий.