Твоё имя после дождя - Виктория Альварес

Александр кивнул. У него давно уже погасла трубка, но он даже не заметил. За последние двадцать четыре часа он перечитал письмо миссис Спиллэйн полдюжины раз, и каждый раз оно производило на него одинаковое впечатление. Он предчувствовал, что написанное в письме — правда и если он решит поехать в Киркёрлинг, то это станет величайшим достижением из всех, которые когда-либо публиковались в «Dreaming Spires». Спасение газеты было на расстоянии вытянутой руки.

Лайнел кашлянул, чтобы привлечь внимание друзей. Он был единственным, на кого письмо не произвело особого впечатления.

— Я понимаю, что мы все сейчас наброситесь на меня, но, что такое эта банши?

— Это дух в женском обличье, — поспешил ответить Оливер прежде, чем кто-либо еще успеет открыть рот. — Это одно из самых известных существ в ирландском фольклоре. Мне кажется, ее имя происходит от гэльского bean sídhe, что означает «женщина из загробного мира»...

— Да не нужны мне твои филологические изыски. Ты мне конкретнее объясни что это такое.

— Это НЕ привидения. Они не ведут себя как неприкаянные души. Они никогда не общаются с живыми даже при помощи медиумов. По традиции, каждая из них принадлежит одному из могущественных ирландских кланов, которым они служили испокон веков. Они появляются только тогда, когда приближается беда и провозглашают своим плачем приближающуюся смерть…

— Традиционно, банши — это своего рода глашатаи Смерти, — объяснил Александр Лайнелу, удивленно приподнявшему брови. — Когда кто-нибудь встречается с одной из них, это означает, что человек умрет в считанные часы.

— Они бродят по укрытым туманом окрестностям с длинными распущенными по плечам волосами, с запутавшимися в них веточками, словно сказочные феи, — продолжил Оливер с потерянным взглядом мечтателя. — Иногда поднимаются в воздух, чтобы заглянуть в окна комнаты, где лежит больной, который, услышав всхлипывания, понимает, что жить ему осталось недолго. Поэтому они пользуются дурной славой, хотя на самом деле они…

— Самые несчастные из потусторонних существ, как я погляжу, — вставил слово Лайнел.

— Мне они кажутся завораживающими, — продолжил Оливер. — Хотел бы я, чтобы на английской земле тоже обитали такие причудливые создания. Наши неприкаянные души ни в какое сравнение не идут с прекрасной женщиной с волнистыми волосами в развевающейся тунике.

Август усмехнулся, отпивая чай. Лайнел откинулся на стуле, покачиваясь на задних ножках.

— В голове не укладывается, что вы верите в такие вещи. Ладно Оливер, который до сих пор верит в бабушкины сказки, — Оливер пихнул Лайнела так, что тот чуть не перевернулся вместе со стулом, но вовремя ухватился за край стола. — Но вы-то двое? — он кивнул в сторону Александра и Августа, — Вы же взрослые люди, которые всегда предпочитали науку романтизму. Вы правда думаете, что банши существуют?

— А почему бы и нет? — ответил Александр, скрестив руки на груди. — Ирландцы абсолютно уверены в их существовании. Смею сказать, что эти люди больше чем другие связаны с потусторонними феноменами.

— Александр, брось, все это — не более, чем обман, детская сказка…

— Ушам своим не верю, о чем ты говоришь? — раскритиковал его Оливер. — «Dreaming Spires» опубликовала дюжины статей о неприкаянных душах, заколдованных домах, проклятиях, полтергейсте… И никогда еще ты так яростно не подвергал сомнению то, о чем мы писали. Банши тоже существуют!

— Ты сам говорил, что убежден в том, что дух Мересаменти сопровождал тебя в гробнице, — добавил Александр. — Тебе это не кажется таким же странным?

— Мы говорим о совершенно разных вещах, — запротестовал Лайнел. — Все знают, что духи существуют. Привидения — это не более чем люди, застрявшие в этом мире, потому что не успели завершить свои мирские дела. Наука, парапсихология и даже медиумы доказали их существование. Но существо из загробного мира, добровольно приближающаяся к смертным только из-за их богатства, чтобы предсказать им, когда они перейдут в лучший мир? Извините, но я не вижу в этом никакого смысла.

— Вспомни цитату Шекспира из «Гамлета» — «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», — напыщенным голосом добавил Август. — Если бы для того, чтобы поверить, нам надо было увидеть, то вся работа «Dreaming Spires» не имела бы смысла.

Лайнел умолк, сохраняя при этом недовольный вид. Александр смотрел на него несколько секунд, затем перевел взгляд на Оливера. Юноша взял письмо миссис Спиллэйн и перечитывал его так жадно, что глаза, казалось, выскакивали из орбит.

«Он явно умирает от желания начать писать об этом, — догадался профессор. — История с зеркалом Мересаменти наверняка сильно разочаровала его».

— Ладно, думаю, что лучшим способом проверить правдоподобность этого письма — это поехать в Ирландию, — объявил профессор. — Мне кажется, что эта история стоит того, чтобы ей заняться. Если никто из вас не захочет ко мне присоединиться, скажите прямо. Я, без сомнений, туда поеду.

— Я тоже поеду с тобой, — без колебаний воскликнул Оливер, — можешь на меня рассчитывать, Александр.

— А у тебя не будет проблем с Бейлиол-колледжем? Возможно, мы не скоро вернемся в Оксфорд. И если ты до сих пор не закончил свой словарь...

— Начиная с сегодняшнего дня, поработаю сверхурочно, — ответил Оливер, — но этого я ни за что не пропущу.

Александр кивнул. Он с улыбкой потрепал Оливера по плечу, который выглядел все более эмоционально, и снова повернулся к Лайнелу. Тот вздохнул:

— Полагаю, у меня нет выбора. Не позволю, чтобы вы развлекались без меня.

— Вот это другой разговор, — воскликнул Оливер, с энтузиазмом стукнув кулаком по столу.

— Но это совсем не значит, что я вам верю, — не сдавал позиций Лайнел. — Поедем, займемся этой историей, в которую мало кто поверит, но она поможет нам увеличить продажи «Dreaming Spires». Для меня этого вполне достаточно.

— Когда мы приедем в Ирландию, я припомню тебе эти слова, — предупредил Оливер, — Ставлю что угодно, что ты больше других влезешь в это дело, особенно, если столкнешься лицом к лицу с банши клана О´Лэри.

— Если это и вправду дух, фея или что-нибудь еще в этом роде, то не думаю, что мне есть от этого какая-то польза, — лукаво улыбаясь, ответит Лайнел, — предпочитаю женщин из плоти и крови.

— Август, твоя помощь нам тоже понадобится, — обратился Александр к клирику, тот кивнул в ответ.

— Я так и предполагал. Не волнуйтесь, я сообщу вам обо всем, что разузнаю об этих существах. Не могу надолго оставить приход, чтобы поехать с вами, но как только у вас будет точный адрес в Ирландии, дайте мне знать, чтобы я мог вам писать.

— Отлично. Для тебя будет отличным заданием разобраться, что это за существо и как выйти с ним на связь. Также не будет лишним, если ты поговоришь со своими друзьями-медиумами и узнаешь, сталкивался ли кто-то из них с банши. Например, эта Аннабель Лавлейс, которая постоянно появляется в прессе…

— Хорошая идея, — согласился Август, задумавшись. — Сейчас она — самый известный медиум в Лондоне. Я напишу ей, чтобы узнать, что она думает об этом случае.

— Это та рыжая, с которой мы пересекались прошлой осенью на площади Пикадилли [6]? Хотел бы я, чтобы ты представил ее мне в личном кабинете…, — предложил Лайнел с хитрым блеском в глазах.

— Лайнел, прекрати, ты неисправим? — пожурил его Оливер. — Некоторые мужчины ведут себя не так, как ты. Не у всех мозги расположены ниже пояса.

— Да что ты знаешь о настоящих мужчинах, Твист? Поговорим об этом после того, как ты поцелуешь хотя бы одну женщину, вот тогда я смогу серьезно воспринимать твое мнение на эту тему.

— Думаю на этом наше собрание можно считать закрытым, — сказал Александр, прежде, чем Оливер смог ответить на колкость друга. Он встал и протянул руку, чтобы взять сюртук. — Нам предстоит много дел, если мы хотим, чтобы эта новость осталась нашей. Мы не можем позволить, чтобы другие газеты нас опередили.

Все встали. Лайнел изобразил покорность, надевая перчатки, не обращая внимания на ярость в глазах смотревшего на него Оливера.