Феноменальный П. Т. Гелиодор - Гвидо Згардоли

П. Т посмотрел на его лодыжку. Она распухла.

– Сломал? – спросил он.

– Не твоё дело!

– Если сломал, придётся тебе вернуться домой.

Дикарь Маллиган изменился в лице.

– Вряд ли она сломана, – пробормотал он. – Просто ударился о камень, когда падал в воду.

– Замажь опухоль глиной. Меня сестра научила.

– И где я возьму глину? – буркнул Маллиган.

П. Т. посмотрел на реку.

– Сейчас принесу. – Он пошёл к воде и подобрал на берегу самый мягкий кусок глины, какой удалось найти. Потом вернулся к Маллигану, замазал его опухшую лодыжку и обвязал сверху своим шейным платком.

– Не говори мистеру Брауну, – попросил Маллиган. – Я не хочу, чтобы он отправил меня домой.

П. Т. кивнул.

– Всё равно большую часть дня ты проводишь верхом.

– Точно.

Какое-то время они молча сидели, слушая потрескивание костра и мычание стада. Буря стихала. Небо выглядело уже не таким мрачным, хлопья снега превратились в редкие снежинки, которые падали вниз, кружа на потеплевшем ветру.

– Спасибо, – сказал Дикарь Маллиган сквозь зубы.

– Не за что, – ответил П. Т.

– То, что я сказал о твоей матери сегодня… Я не то имел в виду…

– Неважно, – П. Т. подумал, что Дикарь-Одиночка Маллиган, в сущности, прав: мать действительно помешалась. А Никель-Айленд – никакое не королевство, а всего-навсего болото, кишащее комарами.

– Сигара – лучшее средство для опорожнения кишечника! – сообщил мистер Браун, возвращаясь к костру и на ходу застёгивая штаны. Было очевидно, что сигара принесла ему облегчение.

Они поели вяленого мяса с бобами и запили свой ужин кофе. В кофе мистер Браун плеснул по капельке виски – не только себе, но и Дикарю Маллигану с П. Т. тоже.

– Теперь вы уже мужчины, – сказал им мистер Браун, и мальчики довольно кивнули.

В следующие несколько дней опять похолодало, а когда они достигли окраины Нью-Йорка, дождь лил как из ведра.

Вместо огней, великолепия и театров Дикарь Маллиган и П. Т. увидели грязные улицы, такие же, как в Согатаке, разве что шире и многолюднее, и деревянные домики бедняков – такие же, как в Согатаке.

В таверне «Бычья голова», хозяин которой хорошо знал мистера Брауна, они подкрепились горячей едой.

– Будем жить здесь, – объявил мистер Браун, – пока не распродам всё стадо.

– А… – сказал П. Т., – как же наши деньги?

– Половину выдам сейчас, остальное после продажи скота.

Пока мистер Браун продавал животных, он разрешил мальчикам бродить по городу с единственным условием – не попадать в неприятности.

Нью-Йорк и впрямь оказался городом тысячи огней. Выяснилось, что грязные улицы и домишки, представшие им при въезде, – всего-навсего пригород, а пригороды больших городов всегда убогие и жалкие.

На Лафайетт-стрит они разглядывали роскошные дома с колоннами, водопроводом, городским отоплением и ванными комнатами. Гуляли по парку Вашингтон-Сквер, по Четвертой улице и по Сент-Маркс-плейс, где, по слухам, в доме номер двадцать, построенном в неоклассическом стиле, жил знаменитый писатель Джеймс Фенимор Купер. Состоятельные жители благополучного района провожали незнакомцев подозрительными взглядами. Потом мальчики прошли мимо изысканных магазинов на Бонд-стрит и наконец добрались до Бродвея и до знаменитых театров.

– Ах, как бы мне хотелось туда попасть! – воскликнул П. Т.

– И во сколько это обойдётся? – подозрительно спросил Дикарь-Одиночка Маллиган. Благодаря глиняным повязкам отёк на его ноге спал, лодыжка больше не болела, и мистер Браун даже ничего не заметил.

П. Т. прочёл стоимость билета на афише у входа.

– Шесть долларов, – печально сказал он, вернувшись к Маллигану.

– Кругленькая сумма, – хмыкнул тот. – Там хотя бы кормят?

– Кормят? С чего бы?

– За такие деньги могли бы и покормить. Почему так дорого?

– Ну, знаешь, актёрам ведь нужно платить. Они недёшево обходятся.

– В таком случае я тоже могу стать актёром и заработать кучу денег. Представь себе, шесть долларов за билет… А если придут сто человек… Это ж двести долларов!

– Шестьсот, тупица!

– Шестьсо-от…

– И вряд ли все деньги достаются актёрам. Есть ведь и театральные расходы: нужно платить за декорации, за костюмы, ещё за всякое. Спектакль – дело дорогое, понимаешь?

Дикарь Маллиган посмотрел на него недоверчиво.

– А ты откуда знаешь?

– Мистер Браун рассказывал по пути. Может, он сводит нас в театр перед отъездом.

– Ну да, так он и выложил нам по шесть долларов из своего кармана!

Они купили Дикарю Маллигану зубочисток, а ещё апельсинов на шесть центов каждому. Когда они шли по Шестой улице мимо лавки «Дадли & МакИнтайр», П. Т. увидел в витрине игрушечный пистолетик с деревянными пульками, который стоил пятьдесят один цент.

Вечером в таверне Дикарь Маллиган и П. Т. стреляли из пистолетика в крышку кастрюли, висевшую на стене. Развлекаясь таким образом, они случайно попали во владельца таверны, который, уже устав от пальбы, с каменным лицом подошёл к мальчишкам.

– Или вы немедленно прекратите, или я выброшу ваш пистолет в камин.