Кровавая дорога в Тунис - Дэвид Рольф

Захват Триполи был колоссальным достижением, однако он привел к своеобразному упадку сил. Внезапно ветераны 8-й Армии осознали, что впереди их ждут новые тяжелые бои, хотя пока еще никто не мечтал о корабле, который увезет его домой. Перед торжественным парадом 4 февраля была устроена генеральная чистка, которая вызвала искреннее возмущение всех, кому пришлось приводить в порядок обмундирование и технику. "Сегодня нам устроил смотр командир корпуса, завтра ожидается главнокомандующий. Все орудия выстроены на плацу. Скорей бы все это кончилось", - пишет радист Бомон. Лейтенант МакКаллум, офицер шотландской пехоты, тоже пришел в ярость от усиленной подготовки. "Глупо думать, что высокая честь посещения премьер-министра вызовет какой-то отклик у солдат дивизии. Затея с торжественным парадом потребует многих часов тщательной подготовки, вызывающей только раздражение".

Монументальный невозмутимый Черчилль был частью шоу, устроенного 4 февраля. Рядом с ним стоял Монтгомери и смотрел, как под звуки оркестра из 80 волынщиков и барабанщиков мимо них маршируют подразделения 51-й дивизии гайлендеров. В строю находились самые знаменитые шотландские полки: Сифорт, Черная Стража, Аргайл, Камерон, Гордон. На вершине триумфальной арки Муссолини, под которой проходили войска, неподвижно стоял солдат в килте. Это был настоящий спектакль, но у премьер-министра выступили слезы, так он был растроган.

После завтрака Черчилль отправился на встречу с солдатами 2-й новозеландской дивизии. Он произнес перед собравшимися одну из своих типичных зажигательных речей, но предупредил, что впереди новые бои: "Противник выброшен из Египта, из Киренаики, из Триполитании. Он почти исчерпал свои средства борьбы, и предстоит решающая схватка в Тунисе". Генерал-лейтенант Фрейберг так вспоминал об этом: "Это был самый впечатляющий парад за годы моей службы". Но на других, например, на лейтенанта Борда, торжества впечатления не произвели. "Мы собрались, чтобы послушать, что скажет премьер-министр, надеясь услышать что-нибудь о нашем будущем после окончания Тунисской кампании. Но мы были разочарованы. Кроме поздравлений и обещаний более тяжелых боев, мы не услышали ничего".

Подготовка к новым боям уже шла полным ходом. Лииз писал: "Сегодня мы уселись, чтобы спланировать следующую битву. Это сложная задача. Мы должны победить и победим. Мы находимся в 500 милях от Туниса, тогда как 1-я Армия - всего в 20 милях. Было бы совсем неплохо оказаться там первыми".

* * *

По пути от Бенгази до Триполи на германских минах погибло и было ранено более 1000 человек. На одном из перекрестков майор Раньер из инженерной службы штаба 8-й Армии видел, как один новозеландец наступил на мину-лягушку. Багровая струя ударила из раны в плече, обдав товарищей солдата, которые отчаянно пытались перевязать его. Потом мимо проехал грузовик, из кузова которого на дорогу падали тяжелые красные капли. В нем лежали тела 11 южноафриканских саперов, которые не сумели справиться с противопехотной миной.

Хотя войска Роммеля покидали Триполи довольно поспешно, это не помешало солдатам 200-го танкового саперного батальона и полевой бригаде Люфтваффе установить более 200 противопехотных мин на отрезке дороги между Зуарой и границей Туниса. В качестве дополнительной меры они взорвали 19 мостов и соорудили множество противотанковых препятствий.

13 февраля части 15-й танковой дивизии, которые вели затяжные арьергардные бои, последними из солдат Оси пересекли границу Туниса. Через 2 дня они вышли к старым французским укреплениям, построенным между холмами Матмата и морем примерно в 80 милях от границы. Это была линия Марет, выбранная Comando Supremo в качестве непреодолимой преграды на пути 8-й Армии.

Позиция действительно была прочной. Ширина прохода составляла всего 22 мили. От холмов Матмата на западе по песчаной равнине к морю шли многочисленные вади. Самыми важными были Вади Зевс и находящийся в 3 милях позади него Вади Зигзу. Между этими естественными препятствиями находились довоенные французские укрепления, которые немцы усилили еще больше. Они построили множество дотов, причем некоторые из них могли вместить до полубатальона. Многие укрепления опирались на Вади Зигзу, чье русло было углублено и расширено, особенно у берега моря. Примерно 19 миль фронта было прикрыто проволочными заграждениями. Саперы установили около 100000 противотанковых и 70000 противопехотных мин.

Но Роммель знал, что эту позицию все-таки можно обойти с фланга. Монтгомери тоже узнал это от капитана Поля Мезана, французского офицера, служившего в тунисском стрелковом батальоне. Он в свое время помогал проектировать и строить линию Марет. Мезан был приверженцем де Голля и примкнул к союзникам. Он прекрасно знал слабые места линии укреплений и участки, где можно было форсировать Вади Зигзу. Дополнительная информация об укреплениях была получена от других французских офицеров, авиаразведки и патрулей Дальних Рейдовых Групп Пустыни (ДРГП).

Во время наступления 8-й Армии на Триполи разъезды ДРГП следили за прибрежной дорогой, сообщали о передвижениях войск Роммеля и тревожили его арьергарды. Родезийский разъезд лейтенанта Джима Генри помог установить радиосвязь с войсками Свободной Франции под командованием генерала Леклерка, которые совершили исторический марш длиной 1600 миль через дикую пустыню от Чада (Французская Экваториальная Африка) до Триполи. Соединившись с 8-й Армией, они были названы "Группой L", и не раз отличались в боях под командованием Леклерка.

Разъезды ДРГП по приказу Монтгомери проводили "тщательную и детальную" разведку, чтобы найти для 8-й Армии путь вокруг линии Марет. Это была рискованная работа. Один патруль севернее Шимереда потерял 4 грузовика со всеми людьми. 15 января подорвался на мине грузовик другой группы. Еще больше портило кровь вмешательство частей Специальной Авиадесантной Службы (САС), которые "перебегали дорогу" ДРГП. Операции диверсантов САС поднимали на ноги вражеские патрули, которые мешали топографам ДРГП.

Когда 8-я Армия наступала на Триполи, группа бойцов САС под командованием подполковника Дэвида Стирлинга провела разведку боем в западной части города. Это должно было встревожить противника и вынудить его отступать побыстрее, не завершив подрывные работы в порту. Своей цели демонстрация не достигла. Входной фарватер был полностью заблокирован, а портовые сооружения были почти полностью уничтожены, отчасти предыдущими сильными бомбардировками самих союзников. Пришлось приложить огромные усилия, чтобы порт снова заработал, но 1 февраля немецкая разведка сообщила, что союзники уже начали разгружать мелкие суда. Через 3 дня Черчилль сам видел крупные транспорты, входящие в Триполи.

Офицер САС капитан Джордан вместе с тремя разъездами французов получил приказ перерезать коммуникации Роммеля между Сфаксом и Табесом. Другая группа расположилась возле линии Марет и следила за приготовлениями противника к обороне. Сам Стирлинг повел еще одну группу в южный Тунис, чтобы разведать дорогу для новозеландцев Фрейберга вокруг линии Марет и установить связь с 1-й Армией. Много позднее он заметил, что именно это исключительно опасное задание позволяет 1-й бригаде САС претендовать на честь быть первым соединением, которое установило контакт между 1-й и 8-й армиями.

Так как штаб 8-й Армии подгонял его, Стирлинг свел все разъезды в 2 большие группы. Но, к несчастью, обе они были захвачены противником в проходе Габес. Он имел ширину 18 миль от берега моря до озер Шотт севернее Эль-Хамма. Этот проход был единственным прямым путем через прибрежный район Туниса, но сейчас буквально кишел вражескими войсками. Для САС потеря энергичного и предприимчивого офицера стала серьезным ударом.

"Захват лейтенанта Дэвида Стирлинга, командира 1-го полка САС в Удрефе, в 17 километрах северо-западнее Габеса, дала нам важную информацию относительно организации диверсий в нашем тылу 8-й Армией", - отмечается в немецких документах. После допроса Стирлинга отправили в лагерь военнопленных в Италию. Однако он намеренно скрыл детали последнего рейда и сигналы, с помощью которых бойцы САС узнавали друг друга. Более того, немцы решили, что узнали, какое место САС занимает в структуре 8-й Армии, и как организованы ее диверсионные группы. Они поняли, что операции САС будут продолжаться, однако, лишенные руководства Стирлинга, они уже не будут представлять такой опасности. Впрочем, несколько человек сумели спастись и добрались до цели. Группа Майка Садлера, офицера ДРГП, временно переведенного в САС, и лейтенанта Мартэна из частей Свободной Франции первыми среди солдат 8-й Армии встретились с 1-й Армией.

Группу Садлера после долгого и трудного путешествия приняли за изменников и посадили под арест. Они были освобождены лишь в Гафсе после всесторонней проверки. Позднее эта группа сопровождала новозеландцев Фрейберга, когда те обходили линию Марет, и прошла по тем же самым местам, где еще недавно пробиралась тайком. "Приятно чувствовать, что первое путешествие было не напрасным", - вспоминал Садлер.