Сколько стоит моя жизнь - Марина Серова

– Действительно, в отеле был зарегистрирован Алексей Зинченко с супругой. Место его постоянной прописки: Киев, Институтская улица, – я назвала номер дома и квартиры.

– Ясно, из Ялты вы поехали в Киев. Но там ведь никто не знал, куда мы переехали.

– Так уж и никто? – усмехнулась я. – А Руслан?

– Вы нашли Руслана? – не переставала удивляться Юля. – Леша действительно ему недавно звонил, но он только сказал брату, что мы в Харькове, и не более того.

– Как видите, для представителя моей профессии этой информации вполне достаточно, чтобы найти человека.

– Но я все равно не понимаю, ради чего такая суета. А если бы я волей случая оказалась в Америке, вы и туда бы поехали? – поинтересовалась она.

– Скорее всего.

– Узнаю Павла, – усмехнулась Алферьева, – сорить направо и налево деньгами – это в его стиле… Ну хорошо, вы приехали в Харьков, и что дальше?

– Если вам это так интересно, то я расскажу, как нашла вас в этом городе, но при условии, что вы, Юля, тоже будете со мной откровенны.

– Постараюсь, – не слишком уверенно, но все же пообещала мне Алферьева-Зинченко.

– Мне было известно, что Алексей планирует открыть сеть предприятий быстрого питания…

– Скажите, а это случайно не вы записывались к нам на собеседование под именем Анны Александровой? – догадалась Юля.

– Я, – признавшись в этом, я сочла необходимым назвать свое настоящее имя: – А на самом деле меня зовут Таня, Иванова Татьяна Александровна.

– Хотелось бы сказать, что очень приятно, но я пока не знаю, что от вас ждать, – откровенно призналась моя собеседница. – Павел так непредсказуем!

– Вероятно, вы его знаете лучше, чем я.

Мы наконец-то дошли до сквера и заняли первую же свободную скамейку. Я попросила Алферьеву рассказать о Грибове и незаметно для нее включила диктофон…

Глава 6

– Я познакомилась с Павлом почти пять лет назад, в Митрофановке, – стала вспоминать Юля, теребя сумочку, лежащую на коленях. – Мы совершенно неожиданно столкнулись с ним в продуктовом магазине. Представляете, он сразу же предложил поехать с ним в город? Конечно же, я не приняла это всерьез, хотя отметила про себя – вот он, настоящий мужчина, не то что наши деревенские пьяницы! Был бы только немного помоложе… Павел дал мне свою визитку, я убрала ее в карман куртки, даже не предполагая, что она мне скоро понадобится. Из магазина я пошла прямиком в опорный пункт полиции, чтобы отнести передачку отцу. Он накануне подрался со своим напарником, и наш новый участковый, Кирилл Засыпкин, задержал их обоих до выяснения обстоятельств произошедшего. Только разбираться, кто из них виноват, он не спешил. А знаете почему? Ждал, кто взятку больше предложит. Татьяна, вы не удивляйтесь, что я вам об этом рассказываю, все эти события определенным образом повлияли на мою дальнейшую жизнь.

– Да я и не удивляюсь, – пожала плечами я.

– Так вот, я пришла к отцу, передала ему сигареты, пирожки, воду, а через час он вернулся домой. Мы с мамой решили, что участковый наконец-то опросил свидетелей и во всем разобрался – ни для кого из митрофановцев не было тайной, что этот Подчуфаев частенько затевал со всеми драки. И тот случай не был исключением. Папа чему-то таинственно улыбался, а мы с мамой не могли понять, чему именно. Вечером к нам пришел Засыпкин, точнее не к нам, а непосредственно ко мне… Участковый стал едва ли не каждый день захаживать, при этом он вел себя так, будто я ему чем-то обязана. Я не могла понять, в чем дело, пока папа, однажды хорошо заложив за воротник, не попросил меня быть с Кириллом полюбезнее. Оказывается, Засыпкин отпустил его только потому, что я ему понравилась, а не потому, что зачинщиком той драки был Подчуфаев. Но я не стала любезничать с Кириллом. Татьяна, вы бы видели его – он такой противный! А какой наглый! Он так и норовил затащить меня в постель. Ну просто жеребец невменяемый! Когда же Засыпкин понял, что ему ничего не обломится, то решил воздействовать на меня по-другому.

– Это как? – поинтересовалась я, хотя приблизительно знала, на что хватило фантазии у митрофановского участкового.

– Кирилл Семенович решил повесить на меня кражу соседских индюшек. Они, знаете ли, у Покровских элитной породы были, поэтому очень дорогие. Только индюшки не пропадали, – заверила меня Юля. – Дядя Сережа их втихаря в Дольск на базар отвез, а потом заявление на меня написал.

– Подождите, но для того, чтобы обвинить вас в краже, нужны были какие-то доказательства, – заметила я как дипломированный юрист.

– Понимаете, ко мне в тот день, как назло, подружка по колледжу с мужем приезжала, на машине. Так вот, Покровские утверждали, что я им индюшек и продала. Это Кирилл подговорил их так поступить, а взамен закрыл глаза на то, что по вине дяди Сережи трактор сгорел. В общем, Засыпкин поставил меня перед выбором – либо я с ним пересплю, либо он заведет на меня уголовное дело. Но самое обидное в том состояло, что мои родители поверили, будто я на самом деле украла тех чертовых птиц, и посоветовали мне все же быть поласковее с Кириллом. Я психанула и, напутствуемая то ли бесом, то ли ангелом, собрала свои вещи, села в автобус и поехала в Тарасов. – Юля замолчала, ожидая моей оценки ее импульсивного поступка.

– Смело, – коротко прокомментировала я.

– Впервые оказавшись в таком большом городе, я растерялась, а потом вспомнила про визитку, которую мне дал Грибов, и позвонила ему. Павел меня даже не узнал, но когда я напомнила ему про тот случай в нашем митрофановском магазине, его голос сразу подобрел. Грибов сказал, чтобы я ждала его на вокзале. – Алферьева сделала небольшую передышку и продолжила: – Не прошло и часа, как он туда приехал, посадил меня в машину и отвез в одну из лучших гостиниц Тарасова. Я чуть в обморок не упала, когда услышала, сколько стоят там одни сутки проживания, и категорически отказалась туда селиться. Но Павел сказал, что я поживу в отеле всего день-два, а потом он найдет мне съемное жилье, причем все расходы он собирался взять на себя. Короче, Грибов оплатил номер, проводил меня туда и пообещал вечером позвонить. Оставшись одна, я дала волю слезам. Выходило, что я сбежала от одного мужика к другому, причем совершенно незнакомому, который к тому же намного старше меня. Но Павел вел себя по отношению ко мне очень корректно. Мы ходили с ним в кино, в рестораны, он дарил мне подарки, старался выполнить любое мое желание, при этом ничего не требуя взамен. Надо ли говорить, как я была им очарована…

– Могу себе представить.

– Первый шаг я сделала сама, и это было примерно через месяц после нашего знакомства. Еще недели через две Павел предложил переехать к нему. Я очень удивилась, потому что думала, что он женат, – ему периодически звонила одна и та же женщина, Галина. Но оказалось, что она ему не жена. Чуть позже я узнала от соседей, что Грибов уже несколько лет жил с ней и она съехала от него незадолго до того, как он предложил мне переселиться в его квартиру. Выходило, что разлад у них из-за меня пошел. Но тогда я об этом не думала. У меня началась новая жизнь, совсем не такая, как была в деревне, – салоны красоты, ужины в ресторанах. Но я не впала в эйфорию, а напротив, быстро устала от ежедневного ничегонеделания, поэтому попросила Павла найти мне какую-нибудь работу. Но он предложил мне сначала получить высшее образование, тем более как раз везде шли вступительные экзамены. Для Грибова не было проблемой платить за мое обучение. Из всех тарасовских вузов я выбрала институт агробизнеса, но дело осложнялось тем, что мой диплом об окончании Дольского сельскохозяйственного колледжа остался в деревне. Ехать за ним домой я опасалась, – призналась Алферьева.

– Из-за участкового? – предположила я.

– Именно из-за него, – подтвердила Юля. – Но Грибов заверил меня, что бояться Засыпкина не стоит, что он не посмотрит в мою сторону, даже если я пройду мимо него в неглиже. Я тогда особо ничего не поняла, но поверила Павлу на слово, что в Митрофановке мне никто и ничто не угрожает. И только от родителей я узнала, что вскоре после моего отъезда Кирилл совершенно непонятным образом выпал со второго этажа своего дома и три недели пролежал в районной больнице с переломанными ребрами. Наши, деревенские, решили, что он еще и сильно головой ударился, и это, как ни странно, пошло ему на пользу. После выписки поведение участкового кардинально изменилось. Засыпкин начал уважительно со всеми разговаривать, перестал вымогать взятки и даже раскрыл несколько дел, оставшихся еще от его предшественника. Я тогда заподозрила, что Кирилл выпал из окна не без помощи Грибова, и, вернувшись в Тарасов, спросила у Павла, так ли это. Но он ничего не подтвердил.

– Ну разумеется, зачем ему в этом сознаваться, – ничуть не удивилась я.

– С тех пор я стала обращать внимание на то, чему раньше не придавала особого значения. Как-то Павел пришел с работы и вскользь рассказал мне, что конкурент, незаконно перехвативший у него крупный заказ, попал в автомобильную аварию. Другой раз он обмолвился, что в доме одного из его сотрудников случился пожар. А примерно за неделю до этого Грибов говорил, что именно по вине того снабженца, закупившего некондиционные стройматериалы, фирме пришлось выплатить заказчику солидную неустойку. Я уговаривала себя, что все это лишь совпадения, хотя в глубине души понимала, что это не так…