Ведьмы не признают отказов! (СИ) - Кин Мэй

В первую секунду моя челюсть беззвучно упала на землю. И хотя это было только мысленно, морально — это было довольно… болезненно?..

Во вторую секунду чувство неверия и легкой досады прошло, словно наваждение. И на смену им пришел шок! Невообразимый шок! Особенно после того, как Эйт сцепил их руки в замок и, одарив девушку самым нежным взглядом, что я когда-либо видела, сказал:

— Детка, надеюсь ты знаешь, что делаешь.

— Ты во мне сомневаешься?

— Конечно нет. — Он тепло улыбнулся. — Просто я переживаю за тебя.

Девушка едва улыбнулась и крепче сжала его руку, сказав:

— Главное, что ты мне веришь.

— Кажется еще чуть-чуть и меня стошнит…

Вот, как оказывается. С одними мы бесчувственные, грубые и циничные, а с другими, теми кто дорог нашему сердцу: мы совсем другие. Мы настоящие.

Послышался смешок, а затем:

— Я думал романтика — прерогатива ведьм.

— Очевидно ты плохо думал, — угрюмо ответила я, одарив Блэя насмешливым взглядом. Правда не удержалась и все же возмущенно добавила: — И кто вообще вам сказал, что все эти слухи — правда? — Я фыркнула: — Чушь!

Врала.

Нагло и бессовестно врала. Ведь ведьмы и впрямь из всех существ: наиболее склонные к романтизму, поскольку он в какой-то степени олицетворяет нашу натуру. И это действительно правда, если смотреть на многих ведьм и тех же ведьмаков, что славятся не только своей силой, но и романтической натурой.

Однако, когда я начинала смотреть на себя, то порой в голове возникали такие мысли, как: «Либо меня подбросили, либо нашли, либо удочерили!». Но, если я не похожу на остальных, то это ведь не означает, что я какая-то не такая. Потому что я — это я. Единственная и уникальная! К тому же я ненавидела, когда судят по большинству, принимая это за истину, и совершенно забывая о том, что еще возможны иные, но не менее настоящие варианты.

— Скажем так: мои источники информации более чем достоверные.

— И что же это за источники такие, позволь узнать? — спросила я, взглянув на этого любителя таинств, когда мы шли позади сладкой парочки.

Парень неоднозначно хмыкнул и улыбнулся.

— И, что это значит?!

Снова молчание, которое раззадоривало мое любопытство, но вместе с тем безумно бесило меня саму!

— Эй! Отвечай, когда спрашивает ведьма! — гневно произнесла я, шагая впереди парня, повернувшись к нему лицом, оказавшись при этом спиной к ребятам.

Прямое нападение, напор и настрой, не терпящий поражения: всегда действовали безотказно!

Он усмехнулся, шагая на меня, когда я, пытаясь не упасть, шагала, по сути, назад, но при этом, как-бы вперед.

— Урок первый: не зли некроманта, — ответил он, мазнув по мне насмешливым взглядом.

— Урок первый и последний: ведьмы не признают отказов!

И снова смешок.

— Я тебе не отказывал. Значит не нарушал границ этого правила.

Хм. Логично.

На краткий миг мои брови сошлись возле переносицы, пока я усиленно пыталась придумать ответный ход, дабы обхитрить этого умника. Но в какой-то момент, когда мысли в моей голове перешли в режим «усиленная работа», я совершенно позабыла о безопасности.

Я спотыкнулась, и начала заваливаться назад, но Блэй успел подхватить меня в тот самый миг, когда до земли оставались считанные сантиметры.

Мысленно выдохнув, я перевела взгляд на парня.

Его лицо снова было так близко к моему, что сердце невольно останавливалось, и я задерживала дыхание, словно перед прыжком в морские просторы.

В его глазах плясали черти.

— А ты не сдаешься, верно, цветочек?.. — насмешливо проговорил парень, удерживая меня на весу.

— Никогда, — коварно улыбнувшись, ответила я, все больше заглядывая в его глаза. Глаза, которые все время пробуждали во мне странные чувства: когда адреналин выбрасывается в кровь, когда сердце замирает, когда мысли на миг исчезают, но при этом появляется ощущение некого подвоха, словно что-то уходит от моего взора, не желая до конца раскрываться.

Что именно: я пока понять не могла, хотя уверена, что в скором времени разгадаю эту тайну и раскопаю этот таинственный скелет в его собственном склепе!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Эй, может быть вы уже перестанете флиртовать, и мы сосредоточимся на помощи Мел? — послышался насмехающийся голос Эйта.

На миг мы замерли, недоуменно посмотрев друг на друга.

Я сглотнула и нахмурилась.

Блэй сделал тоже и быстро поднял меня, твердо поставив на землю. А затем отпустил, быстро убрав руки с моей талии. Его лицо снова было серьезным.

— Лучше следи за своей девушкой, Эйт, потому что она уже по ночам от тебя сбегает! — крикнул он ему в след, и я усмехнулась. Правда под испепеляющим нас взглядом Мелисы, я тут же смолкла и стала такой же серьезной.

— Я тоже скучал по тебе, заноза! — едва повернувшись ответил парень и широко улыбнулся.

Блэй насмешливо хмыкнул, качнув головой и сказал:

— Ты просто несносен.

— Я все слышал, — не глядя, отозвался Нолан и сказал: — К тому же кто из нас еще несносен? Ведь это из-за тебя мне теперь приходиться развешивать флажки и все эти прибамбасы к празднику, Блэй!

— Разве я виноват, что ты не умеешь стоять на стреме?!

— Разве я виноват, что не умею ловко выворачиваться из ситуации, как это вечно делаешь ты, — тем же насмешливым ангельским голосом вторил ему парень, когда мы поравнялись, поскольку лесная тропинка стала намного шире.

— Ты хотел сказать так же проворно лгать, — усмехнувшись подметила Мел, мельком взглянув на своего брата.

Парень весело прищурился и сказал:

— Не врать, а не договаривать, ловко уходя от проблем, сестренка.

— Ах, это теперь так называется. — Она издала смешок.

— У него всегда и на все найдется ответ, — вторил своей девушке Эйт, а затем недоуменно добавил, словно и впрямь пытался понять ответ на этот вопрос: — И почему я только до сих пор прикрываю твой зад?..

— Потому что я очень крут? — серьезно ответил Блэй, когда Нолан хохотнул. И, если бы не ужасающая догадка, которая неожиданно появилась в моей голове, я бы тоже посмеялась. Но вместо этого я посмотрела на Эйта и настороженно произнесла:

— Только не говори мне, что это и есть тот самый друг?

Он широко улыбнулся, став еще обаятельнее и, кивнув, ответил:

— Он самый.

Вот черт!

Ой, я впервые в жизни сказала черт…

Черт!

Ай!

С кем поведешься, как говорится!..

— Мел, может ты все-таки расскажешь нам в чем дело? — настороженно произнес Нолан, взглянув на девушку.

Ее лицо снова стало серьезным. Взгляд же казался озабоченным и поникшим.

— Мы почти пришли, — сказала она, когда мы свернули налево, оказавшись… в тупике?

Впереди были сплошные заросли, в виде высоких кустов, ветви которого переплетались между собой.

— Детка, а нам точно туда? — Эйт ткнул пальцем вперед, в самую гущу, которая в темноте казалась не просто пугающей, но еще и опасной.

— Туда, — решительно произнесла Мелиса и достала из сумки склянку с прозрачной жидкостью.

Мы молча наблюдали за ней, когда она подошла к растениям и, открыв колбу, просто выплеснула на них все ее содержимое.

Из-за плохого освещения было трудно что-либо разглядеть, поскольку в эту часть леса, лунный свет проникал довольно плохо. Но уже через считанные мгновения веточки зашевелились и, будто живые: начали разъединяться, листья же с каждой секундой просто исчезали, словно их, и вовсе, здесь не было.

— Давно ли ты увлекаешься ботаникой? — насмешливо спросил Дэмион.

— Достаточно, — не взглянув на брата, уклончиво ответила девушка, и шагнула вперед, где вместо зарослей теперь появился проход, напоминающий арку.

Место, в котором мы оказались было невероятным!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Темное, почти черное небо, усыпанное звездами, от которых исходило голубоватое свечение. Просторная изумрудная поляна, усыпанная белоснежными цветами, лепестки которых переливались, будто жемчуг со дна океана. И огромный дуб, ветви которого тянулись вниз и были покрыты теми же прекрасными цветами, похожими на болотные кувшинки, которые так обожают лешие.