Сон на золе (СИ) - Моррисон Марк

Нервно–психологическая устойчивость (НПУ) +6(временно снижено на две единицы в связи с пережитым стрессовым состоянием, в текущий момент восстанавливается ИскИном до нормального уровня)

Иммунитет +5 (временно снижено на две единицы из–за воздействия излучения неизвестной природы, вмешательство ИскИна невозможно)

Сила +4(временно снижено на одну единицу из–за полученного ранения, вмешательство ИскИна невозможно)

Ловкость +5(временно снижено на одну единицу из–за полученного ранения, вмешательство ИскИна невозможно)

Выносливость +5(рекомендуется увеличить количество сна и отдыха во избежание снижения характеристики)

Восприятие +4(рекомендуется увеличить количество сна и отдыха во избежание снижения характеристики)

— И снова градация в каких–то попугаях. О чем мне должны говорить эти цифры?

— Все, как и с навыками, — Ева тяжело вздохнула. — Хорошо, просто представь, что ты персонаж из игры. Твои характеристики мало что тебе говорят до того момента, пока ты не начинаешь их повышать. Тогда–то и становиться ясно что к чему.

— Их все можно будет прокачивать?

— Разумеется. Для большинства характеристик есть два метода. Первый — направить инъекцию биоклеток на увеличение конкретного параметра.

— Большой привет от обколотых охранников Аргентума.

— Именно. Второй способ зависит от конкретной характеристики. Силу, к примеру, можно прокачать в спортзале или нося тяжести. Ловкость — в спарринге или жонглировании. Выносливость — кардионагрузки и бег на дальние дистанции. Вариантов масса.

— Ладно, будем разбираться по ходу дела.

— Поскольку ты застрял в лаборатории на длительный период, я бы рекомендовала начать увеличивать физические нагрузки.

— Резонно. Надо подумать над этим.

Закончив свой ознакомительный экскурс с системой Оазис, я перешел к более бытовым вопросам. И первым делом заглянул на пост охраны, чтобы проверить таймер. Во мне тлела крохотная надежда на то, что он каким–то чудесным образом мог вновь обнулиться до суток. Тщетно. Огромное и непонятно откуда взятое число часов на галоэкране никуда не делось. Таймер монотонно отсчитывал секунды. И, по ощущениям оказавшегося в западне человека, делал это слишком медленно.

— Ева, можешь проанализировать, почему система лаборатории выдала именно такое количество часов?

— Выполняю. Расчетное время — три минуты.

Пока моя напарница шуршала своими цифровыми извилинами, я провел беглый осмотр поста и обнаружил пару интересных вещей. Во–первых, скрытый оружейный сейф. Небольшой, а значит о каком–то мощном вооружении можно и не мечтать. Оно–то и понятно. Ну от кого отбиваться охране мелкого филиала? Так–то у нас даже полиция не всегда имеет право носить тяжелое оружие, разве что какой–то ОМОН. Но между персоналом ходили слухи о внутренней охране Аргентума, которая комплектовалась далеко за рамками действующего законодательства. Как частная армия. Жаль Сергеич отказывался говорить на эту тему. В любом случае в сейфе наверняка лежало что–то на экстренный случай. А у меня был как раз такой. Стоило взять ППК охранника и заглянуть в закрома.

— Анализ окончен, — объявила Ева. — С вероятностью в 87,498 процента можно утверждать, что система запечатала лабораторию на срок, максимально дозволенный текущим уровнем заряда батарей. Как только резервные батареи разрядятся, двери откроются.

— Очередной экстренный протокол?

— Похоже на то.

— Чудесно. Хорошо хоть в лаборатории нет своего источника выработки электричества, иначе я бы тут жил, пока с голоду не сдох. Ладно, давай решать по одной проблеме за раз.

Следующим пунктом я проверил коридор. Из трещины в потолке больше ничего не текло. Хоть что–то радует.

Заглянул в свой отдел проверить качество уборки, и обнаружил то, о чем совсем забыл с момента обвала. Две полновесные ампулы биотических клеток. Одна все еще лежала на центральном столе, вторая валялась под ним, вероятно сброшенная Мэтом. Не знаю, каким чудом инъекции уцелели, но радость моя длилась недолго. Стоило только рассмотреть их содержимое получше, чтобы понять, что тут мне ничего не светит. Ампулу со стола пересекала едва заметная микротрещина, которая делала инъекцию как минимум небезопасной. Что касается второй, поднятой с пола, то теперь в ней преобладали мутно–желтые цвета, с размытыми темными прожилками. Колоть себе такое я бы не рискнул, но… выкидывать было жалко. Поэтому отнес и закинул ампулы в свой рюкзак. Запас карман не тянет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В стазисную я спустился с тяжелым сердцем. Жизнь иногда бывает редкостной сукой. Вот вы с родственником разговариваете, шутите, а потом «хлабац!», и через пятнадцать минут он приходит, чтобы тебя съесть. И как я смогу объяснить жене, что убил ее двоюродного брата. Как вообще жить с этим фактом? Хотя, главное, чтобы она выжила, а остальное побоку. Переживем.

Не хотелось оставлять тело вот–так валяться на виду. Поэтому я надел резиновые перчатки, достал из ящика специальный мешок для трупов, в которых обычно выносили самых крупных приматов, и упаковал в него Сергеича. С восстановленными руками дело шло споро, разве что в левое плечо иногда постреливало. По итогу просто перетащил мешок в дальний угол стазисной, с глаз долой. Места получше все–равно пока не было. Остальную уборку оставил на лабораторных дронов.

Взяв трофейный ППК, я вернулся на пост охраны. При других обстоятельствах для открытия сейфа система обязательно потребовала бы синхронизации для считывания маркера биоблока. Но экстренный протокол, на котором пребывала сейчас лаборатория, все менял. После пары минут нехитрых манипуляций с наручным компьютером, послышался ласкающий мой слух звук отпирающихся затворов. Отворив тяжелую дверцу, я с надеждой взглянул на небогатое содержимое.

На верхней полке лежала пара уже знакомых мне парализаторов. Видимо, штатное оружие коллег Сергеича. Такая себе находка. Зато вот ремень с петлей под это оружие и двумя фиксаторами под магнитную кобуру пришелся как нельзя кстати. Мне уже порядком надоело таскать трофейный парализатор в руках.

Опоясавшись, я закинул свое оружие в петлю и перешел к следующей полке. Три фазовых пистолета в магнитных кобурах, и полдюжины батарей к ним, заинтересовали меня куда больше. С виду это оружие напоминало классический револьвер, только с более толстым корпусом и стволом, на конце которого размещался небольшой раструб. «Барабан» у пистолета тоже был откидной, но вместо патронов туда помещалась батарея, и, разумеется, он не вращался при каждом выстреле. Фазовый пистолет работал по принципу каких–то там звуковых частот, в этой теории я был не особо подкован. Зато хорошо знал, что первое попадание контузило противника. Могло вызвать обморок, рвоту, кровоизлияние из носа, глаз и ушей. Второе попадание в половине случаев приводило к летальному исходу. Правда любой энергощит служил непреодолимой преградой для этого оружия.

Именно энергощит я очень надеялся найти в сейфе. Но нижняя полка встретила меня двумя шок–гранатами и одной электромагнитной. Интересно. ЭМ-гранаты вообще встречались нечасто, даже в играх. Их преимущественно использовали для сражений с кибернетическими боевыми машинами, или тяжелой панцирной пехотой. Поэтому, думается мне, что лежала она здесь отнюдь не в оборонительных целях. Скорее всего, эту штуку берегли на случай, если надо будет максимально быстро подчистить хвосты. Достаточно кинуть ее в серверную, и, после срабатывания, содержимое комнаты можно отправлять на свалку. Электромагнитны импульс хорошенько прожарит все схемы и тщательно удалит любые данные. Аргентум явно не желал делиться ни с кем своими секретами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вот такой вот улов оставило мне начальство лаборатории в купе со службой безопасности. Не ахти что, но в сто раз лучше, чем один парализатор. Я сходил за своим рюкзаком и сложил туда все содержимое сейфа. Зарядил один из фазовых пистолетов и опустил в кобуру, а ее в свою очередь прикрепил к свободному магнитному фиксатору пояса. Встав, я вызвал в интерфейсе свой внешний вид… М-да, Ковбой Мальборо, блин. Не хватает только шляпы и шпор. Разумеется, в сочетании с оранжевым комбинезоном и моей сонной ряхой, вооружение на поясе смотрелось комично. Зато на душе стало как–то спокойней. Теперь можно было и повоевать.