Жена для Бога (СИ) - Рианнон Шейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушки поклонились мне, не глядя в глаза. Не спеша ко мне подошла первая жрица.
— Позвольте вашу ногу, — тихо простила она, присев передо мной на колено. На её подносе, что был залит чем-то красным, лежала гунгра — браслет, с множеством бубенцов, который одевался на ногу, для исполнения ритуального танца.
Я протянула ногу, чуть приподнимая подол платья, чтобы не вымазать его. Стоило браслету коснуться кожи, я дернулась, не ожидав, что металл будет на столько холодным. Звон гунгры разлетелся по залу, оставляя леденящий холодок по телу. Жрица принялась одевать второй браслет. Следом подошла еще одна девушка.
— Позвольте, я поставлю дары? — боясь нарушить тишину, спросила она.
— Это не дары. Поставь их туда, — указала к каменной колонне, у входа.
Положив пакет в указанное место, она взяла мою руку и словно невзначай дернула рукав, под которым должна была красоваться, всеми известная брачная татуировка. Но которой не было.
— На другую руку, — протянула ей левую, улавливая прищур наставницы.
Сотня тонких серебряных браслетов, красовались на моей руке поверх рукава. Затем она обернула вокруг моей талии пояс из серебряных монет с магическими символами и рунами. Такой пояс одевали жрицы, танцуя на праздниках.
Где-то в утробе прострельнуло беспокойство и волнение. Очень захотелось сбежать. Вот прямо так, с позором, звеня гунгрой. Да какая разница? Жить тут все равно не собиралась, за то какие сплетни будут… Красота! От первой еще не отмылась. А ведь обо мне судачат намного больше и чаще чем о всех Богах вместе взятых.
Совершенно бесшумно и незаметно подошла Имрана, и первые две девушки сразу удалились с зала. Верховная встала напротив меня, оглядывая мою макушку, потому что я не стремилась поднимать свой взгляд.
Подошла третья девушка. Её взгляд был устремлен в пол, на лице отражалась печаль, а в руках поднос с чашей, наполненной чем-то красным, не иначе как кровь.
Я нахмурилась и проглотила воздух, который словно камень застрял где-то в горле. Вся эта церемония была такая «холодная», словно похоронный ритуал. Холод терзал моё тело, а тревога — душу.
Имрана макнула свои пальцы в красную жижу и коснулась моего лба, а потом щек, вырисовывая какие-то знаки. Снова макнув пальцы, она взяла мою руку и измазала внешнюю сторону ладони. То же самое она сделала и с другой рукой.
Молодая жрица ушла, все так же смотря в пол. За ней откланялись другие Верховные, только удалялись они к двери спиной, опустив свою голову. Все это казалось очень странным. Особенно то, что Имрана, склонив свою голову передо мной, попятилась назад тем же маневром. И я осталась одна.
Совсем одна, в зале, с четырьмя горящими чашами, четырьмя чашами, наполненными водой, четырьмя чашами, из которых росла лоза, переплетая колонны храма. И четырьмя пустыми чашами, которые пустыми вовсе не были.
Я вскинула руку, и звон браслетов разнесся по залу, наполняя его мелодией. Один шаг и зазвенела гунгра. И через пару минут ритуальная мелодия охватила так, что я забыла кто я, и где я.
Я резко распахнула глаза и первое, что увидела, это свод крыши. А первое, что услышала, это тишину. И толи она окутала пространство, толи я стала на порядок глухой. Попытавшись встать, меня покосило в сторону, словно я была опьянённая, и явно не красотой сегодняшнего праздника. Медленными шагами я доползла к двери, а распахнув её, увидела пустой зал, но полностью залитый утренним светом.
— Нет! Нет! Нет! — не веря своим глазам, я уже бежала прочь их храма.
Солнце ярко слепило глаза, а в груди не хватало воздуха, я задыхалась, понимая, что не явилась в храм Хаоса.
С перемазанным лицом, я бежала по улице, пугая тех, кто попадался на моем пути. Спотыкаясь, я влетела в разрушенную арку Темного храма. Преодолевая коридор, сердце норовило выскочить из груди, сломав грудную клетку.
Меня встретила темнота и холод. Даже алтарь не засиял, а ведь он всегда сиял, когда я приходила.
— Ваал, — сказала я в пустоту, но ответа не последовало. — Ваал! — я закричала, понимая, что слезы наворачиваются, и нет сил, чтобы их сдержать.
— Что я наделала…
Глава 16. Таира
Когда жрица не приходит в храм Хаоса, где-то в мире грустит Темный Бог. (Таира)
Прошла неделя с момента Темных Празднеств. Ваал так и не явился, и моё беспокойство, как и вина за произошедшее, с каждым днем набирало обороты. Не пришла в храм Хаоса, не подарила ритуальный танец Темному Богу, и он себя не явил. Или, может быть, он был там, ждал меня, но ушел с рассветом, так и не дождавшись. Когда жрица не приходит в храм Хаоса, где-то в мире грустит Темный… Наверняка.
— Торман, — голос преподавателя вывел меня из раздумий. — Вы меня не слушаете!
Я безразлично взглянула на преподавателя, потом на его большой стол.
— Да что вы ко мне прицепились со своими теориями оживления цветов! — подорвавшись с места, хлопнула руками по парте. Ошарашенный преподаватель сделал шаг назад, подлавливая на ходу летящие в низ очки.
— Таир, ты чего? — шептал Теон, дергая меня за руку, чтобы я села обратно.
— Fli-o-res vi-vo! — я взмахнула рукой, словно волшебной палочкой, вызывая жгучий интерес у окружающих адептов. Все напряглись, и даже я…ведь я понятия не имела, чего такое ляпнула, а главное ЗАЧЕМ?
Цветок, а точнее сухая палка, что торчала из земли, начала зеленеть, да так, что меньше чем через минуту на ней появились зеленые стебли, а горшок и вовсе лопнул от быстро растущих корней, которые начали заполнять стол преподавателя.
Вскоре большая часть кафедры была заполнена зеленью, а кабинет Гардисхеля скромно украшала нареченная дочь Богов Стихий.
Хмурый ректор сидел за столом, заключив пальцы в замок. Преподаватель что-то жалобно пыхтел о том, что я сорвала урок каким-то неведомым заклинанием, якобы продемонстрировав божественную силу. Тем самым дала ученикам сомневаться в профессиональности преподавателя.
Кто ж знал, что та сухая палка не подлежит восстановлению? Бракованная она была…не как иначе….
— Вы свободны, — выдохнул седой глава академии, поглядывая на меня, но сказано это было точно не мне. Дверь за моей спиной тихонько хлопнула, и я немного напряглась.
— Клара! — заорал мужчина, а я подскочила с того места на котором стояла.
— Да, Ринар Гардисхель? — в кабинет забежала новая секретарша.
— Чаю нам.
— И что-то сладкое, — тихо прошептала я.
— И что-то сладкое! — громко повторил ректор, улыбаясь. Боже…обожаю его. — Я даже спрашивать не хочу, что было.
— И слава Богам! — выдохнула я, утонув в мягком
