Охота на Голема - Михаил Шухраев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда он покупал там всевозможные украшения и безделушки, а порой и книги, за которые собиратели диковинок и курьезов, живущие в Запределье, могли заплатить — правда, маловата, такие покупки выгодны не были. Но, чтобы не окончательно распрощаться со старым ремеслом, можно подумать и об этом. А в О.С.Б. наверняка закроет глаза на подобные вольности.
Вот только пока он не найдет вампиршу и не узнает, что происходит в городе, ему будет не до того.
Кари отложил очередную книгу — кажется, это были откровения кого-то, именовавшего себя тибетским ламой, — улыбнулся продавщице и вышел.
Эх, им бы сюда некоторые вещицы, сделанные в Запределье — цены бы магазинчику не было! Вот только подождем пока что…
Кари растворился в толпе, которая вечно кружит по Сенной площади в вечных поисках «купить — продать». А через пару минут он был уже на эскалаторе метро. Того метро, в котором, как это ни странно, можно ездить — в Запределье оно таково, что даже он старался не соваться в местную подземку.
Глава 16
Затянувшаяся война
Санкт-Петербург, сентябрь 2010 г
Жаклин не терзалась муками совести по поводу очередного убитого. Вернее всего было бы сказать, что она оставалась равнодушной. Каждый выбирает свою судьбу сам — те МЕЧЕНЫЕ, которые шли под ее нож, именно так и поступали. Они выбрали свою судьбу — счастье задаром, забыв, что задаром в этом Мире не дается ничего (в прочих мирах, между прочим, тоже).
Гораздо важнее для нее было ожидание — когда же, когда же, наконец, проклятая тварь почувствует себя настолько плохо, чтобы вылезти из своего убежища, чтобы дать бой тому, кто мешает ей насытиться.
История с рекламными объявлениями и анкетами проделывалась несколько раз в разных городах мира.
В самой Франции — никогда, незачем было светиться этой госпоже Стефани Фабиан.
Зато в одной из соседних стран «рекламная акция» прошла на самом высшем уровне. Было это лет двадцать пять назад. Тогда Жаклин впервые почувствовала, что тварь жива. Она приехала в город, где распространялся журнал с анкетой и списком желаний, слишком поздно.
Было живо только несколько МЕЧЕНЫХ, и все они погибли дня за три — сами по себе. Их энергия была уже полностью выпита.
Тварь устроила пиршество и затаилась на целых пять лет. А потом анкета — та же самая — всплыла в Южной Америке.
И снова Жаклин опоздала. Десятки человек клюнули на предложение исполнить их пожелания, из тех, у кого они исполнились, не уцелел никто.
Тогда Жаклин попробовала действовать — но ощутимого результата не получилось. Тварь снова оказалась в победителях.
Но, должно быть, она почувствовала нечто неладное — или же, ее пиршество превзошло ее возможности. И теперь Стефани Фабиан затаилась надолго, готовясь более тщательно.
К чему именно? Жаклин отлично это знала. Такие твари питаются энергией гибели людей. Наверное, им проще всего существовать там, где идет постоянная война. Нужно было прикинуть и такой вариант.
Но война связана с бедностью, грязью и возможностью попасть под шальную бомбу или пулю. Тварь вряд ли стала бы так рисковать. Нет, она слишком печется о себе — насколько это было известно Жаклин. Да и Францию покидать она не станет — без особой необходимости.
И десять лет она ждала, строила предположения, надеясь упредить тварь. Едва не собралась в путь во время войны на Балканах, но выяснилось — тварь осталась во Франции. Потом долгое время считала, что удар придется по Америке — тамошние люди готовы верить во что угодно. Но нет, госпожа Стефании Фабиан решила провести следующий свой пир в России. И на этот раз Жаклин узнала о том вовремя.
Да, здесь, как это ни странно, у «доброй волшебницы» появился шанс на обильную жатву. Люди, которые вчера были уверены в завтрашнем дне, а оказалось, что этот день — не их день, — такие были готовы схватиться за любое предложение «счастливого билета». Стоило ли их осуждать? Жаклин не думала об этом. В конце концов, они осудили сами себя. И хватит об этом. А она всего лишь выполняет свою работу.
Делает то, что должно.
…Она поднялась по лестнице невысокого, но вполне уютного дома, вытащила из сумки ключи. Сегодня ей пришлось прикончить двоих — молодого парня и женщину лет сорока. Оба уже почти готовы, не сегодня-завтра отправились бы на кладбище. Вероятно, для твари они стали небольшой потерей — небольшой, но все-таки ощутимой.
Жаклин открыла дверь. Пожалуй, в свое время, узнав о том, что должно случиться в Петербурге, она сделала совершенно правильно, что сняла квартиру в этом районе — если не на самой окраине города, то и не в центре. На окраине, как правило, довольно трудно выйти в Запределье, а центр… Что такое здешний центр, она поняла уже давно — и зареклась без особой надобности выходить в Запределье в этих районах, где совершенно непонятно, чего можно ожидать — особенно, днем. Но и ночью Запределье в Петербурге безопасно далеко не везде.
А здесь — именно то, что нужно. Хозяева квартиры нисколько не интересуются, как она тут живет: платит деньги исправно — и замечательно! И уж совершенно неважно, какие там предметы и от чего именно она станет долго отмывать над раковиной.
Жаклин зашла в прихожую, зажгла свет. Квартира была вполне стандартной, ее сдавали с мебелью, даже с телевизором — но она не любила смотреть фильмы. Ей хотелось одного — отдыха и одиночества. И одно, и другое было здесь вполне обеспечено.
Она улыбнулась. Странно, люди частенько именно так и изображают вампиров — одиночками, которым отвратительно любое общество, даже состоящее из себе подобных. Все правильно, только не хватает гроба посреди комнаты, где она будет отдыхать днем после ночных трудов. Вот уж глупость, которую трудно представить! Ну, если уж решили, что вампирам вреден солнечный свет (он и в самом деле не слишком полезен, загорать ей не стоит), то и поместили бы их в самые обычные затемненные помещения. Так ведь нет: считается, что вампирам необходим гроб — и точка! А раз люди так считают — значит, так оно и есть!
Оно и к лучшему. Вряд ли кто-то сможет принять ее за вампиршу. Разве что такой же, как она сама…
Жаклин сняла сапоги, придирчиво их осмотрев — нет, все в порядке, сегодня она работала вполне чисто, ни единой капельки крови нет. Она скинула легкую осеннюю куртку, и, надев тапочки, прошла в комнату.
Да, пожалуй, телевизор — это все-таки удобство. Иногда следует смотреть программы новостей — даже если не очень-то хочется.
Жаклин щелкнула пультом, и тотчас же поняла, что напрасно — местных новостных программ уже не было, слишком поздно она пришла домой. Ладно, можно все же взять и посмотреть что-то — если сегодня есть хоть какой-нибудь хороший фильм.
«Какого-нибудь хорошего фильма» не оказалось, зато по музыкальному каналу показывали «Хеллсинг».
Жаклин уже приходилось как-то видеть этот фильм, причем в японской версии. Но и сейчас она решила посмотреть эту японскую аниме про уж-ж-асных вампиров — естественно, совершенно ничего общего с настоящими вампирами не имеющих. Ну, или почти ничего общего.
Пожалуй, что было хорошо в «Хеллсинге», так это музыка — тревожная, слегка мрачноватая, она вполне соответствовала настроению Жаклин.
Рекламная перебивка последовала очень быстро — слишком быстро, по мнению Жаклин. Она прошла на кухню, включила чайник. «Так что, вы говорите, пьют вампиры? — улыбнулась она собственным мыслям. — Говорите, кровь? Неправда — они сейчас будут пить чай. Горячий чай без сахара. Куда вкуснее, право слово…»
Конечно, все было не совсем так — и если Жаклин старалась убивать МЕЧЕНЫХ, пролив как можно меньше крови, то здесь никакой случайности не было.
Ей совершенно не хотелось поддаться невольному искушению — ведь она не враг людям. Больше того — она тоже человек, только получивший долголетие и некоторые особые возможности. И возможности эти она сейчас обратит на одно — на то, чтобы избавить мир (а заодно — и себя) от поганой твари. Вот уж кто настоящий кровопийца, так это госпожа Стефании Фабиан!
Реклама закончилась, снова начался фильм. Вампиры разделились на тех, кто пытается помочь людям и на иных, которые хотят прикончить все человечество — не больше не меньше. Жаклин смотрела в экран, и понимала, что мультик не столь уж плох и глуп.
Быть может, те, кто его делал, знали или, хотя бы, чувствовали правду. Просто им пришлось пойти на поводу у неумных людских легенд.
«Сколько нас существует в мире? — подумала она. — Несколько тысяч? Или — всего несколько сотен?» Последнее было вернее, но ведь не все так трагично — ведь, например, совсем недавно она встретила этого парня, своего собрата. Здесь, в этом почти чужом для нее городе. Причем, он — не инициированный, он — вампир по рождению, таких видно сразу. Заносчив, правда, не в меру. Но с годами это должно пройти.
