Префект - Аластер Рейнольдс

– Получилось бы быстрее.

– А в итоге то же самое. Системе безразлично, в каком порядке фильтровать контент.

– Поверю тебе на слово, только остаток лога все равно огромен.

– Фильтрация не закончена. Сейчас будем хитрить.

– Я думал, мы уже хитрим.

– Этого мало. – Спарвер улыбнулся, явно наслаждаясь происходящим. – Видите цифры в четвертой колонке?

– Ну да, – осторожно проговорил Дрейфус, – промежуток времени от поступления сигнала до его пересылки.

– Это наш ключ. На Раскин-Сарторий пришло голосовое сообщение, так?

– Да, если верить Дельфин и Вернону. Что меняет формат сообщения?

Спарвер хлебнул чаю.

– Формат решает все. Любое сообщение, поступающее на роутер, проходит стандартную обработку, например проверку циклического избыточного кода. Если имеется ошибка, сообщение возвращается отправителю с просьбой отослать его снова.

– Разумно, – неуверенно кивнул Дрейфус.

– Суть в том, что проверка занимает определенное время. Чем тяжелее пакет, чем больше контент сообщения – тем больший объем информации нужно обработать.

– А-а, вроде бы понимаю, к чему ты клонишь.

– Шеф, наш ключ – промежуток от получения до досылки. Среди всего трафика, переправленного на Раскин-Сарторий, голосовые сообщения самые легкие. Задержка на обработку практически нулевая.

– Нам нужны сообщения с минимальным промежутком от получения до досылки.

– Наверное, так мы отберем интересующее нас сообщение. Ну или несколько кандидатов.

– Давай, давай! – возбужденно закивал Дрейфус.

Спарвер его опередил – стена теперь показывала лишь десяток сообщений, совпадающих с ориентировочным временем, когда Дельфин посоветовали прервать переговоры с ультра.

– Тут все равно не одно… – начал Дрейфус.

– Зато теперь не тепло, а горячо. Пора включить старую добрую интуицию. Смотрим на узлы-отправители. Вторая колонка, шеф. Я преобразовал адреса в понятные названия. Готов поспорить, что большинство отправителей – давние партнеры Раскин-Сартория или анклавы, регулярно вещающие на весь Блистающий Пояс.

– Можешь это проверить?

– Уже проверил. Готовы увидеть результат? – Спарвер отдал команду, и на стене осталась лишь одна строчка. – Вам стоит взглянуть на одиннадцать отсеченных, но я почти уверен, что они нас не интересуют. С другой стороны, это сообщение выделяется из общей массы.

– Чем выделяется?

– Место отправления мне незнакомо, и это сразу настораживает. Сообщение пришло с каменной глыбы, с обломка необработанного астероида, свободно плавающего по средней орбите.

– Кому-то этот обломок принадлежит.

– Принадлежит он не то семье, не то синдикату Нервал-Лермонтовых. Не представляю, знакома вам эта фамилия или нет.

– Нервал-Лермонтовы, – медленно повторил Дрейфус. – Где-то я слышал про эту семью.

– У вас много семей на слуху.

– Может, семья Нервал-Лермонтовых совершенно ни при чем. Есть гарантии, что на том обломке не очередной роутер?

– Гарантий нет, зато есть примечательный факт. Отправитель этого сообщения, точнее, отправитель или досылатель впервые связывался с Раскин-Сарторием с того узла.

– Ты прав, тут есть из-за чего насторожиться, – с одобрением проговорил Дрейфус. – Еще как есть.

Спарвер поставил чашку на стол – фарфор мелодично звякнул.

– Никогда не говорите, что свиньи – существа никчемные.

В «песочных часах» Самбуковая Шевелюра Талию ждал летучий конь. Он медленно, почти сонно хлопал крыльями, а стройными ногами перебирал, словно галопируя на месте.

Прозрачная кожа позволяла в малейших подробностях изучить плотно уложенные внутренние органы, модифицированный скелет и мускулатуру. В тонких, как бритвенное лезвие, испещренных прожилками крыльях никаких костей не просматривалось.

Пегас Талии оказался здесь далеко не единственным летуном. Вдали медленно хлопали крыльями другие полупрозрачные существа. Иные везли всадников, иные направлялись за пассажирами либо по своим делам. Были и более красочные – вроде огромных узорчатых мотыльков, полосатых рыбок и китайских воздушных змеев мудреной конструкции. Пегасы держались в зонах пониженной гравитации (с их призматическими крыльями это вполне объяснимо), зато другие твари летали, где хотели. Среди них с трудом просматривались звездочки – люди с крыльями или с собственной аэродинамической поверхностью.

Талия надела очки, но внешний вид принципиально не отличался от голой реальности. Об этом она и читала во время перелета: местные жители преобразовывают материю, а не информацию.

Вскоре Талия почувствовала, как сила тяжести прижимает ее к седлу. Конь снижался над языком посадочной площадки, выступающей из белой башни со шпилем. Башня венчала особняк, который возвышался над городом, построенным у горловины «песочных часов». Пегас снизился, и на периметре посадочной площадки Талия увидела небольшую группу встречающих.

Копыта пегаса звякнули о стеклянное покрытие площадки, и пара чиновников мигом бросились к Талии, чтобы помочь сойти. Сила тяжести не превышала одной десятой g, но конь безостановочно махал крыльями, да так сильно, что при каждом взмахе свистел воздух. Чиновники с наименее модифицированной внешностью рванули прочь с его дороги, едва убедившись, что Талия стоит на ногах.

Навстречу ей двинулся панда, сплошь покрытый короткой черно-белой шерстью. Грузный, а идет на удивление грациозно. Голова огромная, как шлем скафандра, глаза едва видны на фоне черных наглазников. Панда перестал жевать зеленоватый прутик и отдал его чиновнику.

– Добро пожаловать, младший префект Нг! – начал он елейным голосом. – Я мэр Граскоп. Рад приветствовать вас в нашем скромном анклаве. Надеюсь, ваш визит окажется полезным и приятным.

Мэр протянул лапу, и ладошка Талии утонула в теплом влажном меху. У мэра Граскопа было шесть пальцев с блестящими черными когтями.

– Спасибо, что прислали коня.

– Он вам понравился? Узнали бы мы о вашем приезде пораньше, вырастили бы что-нибудь уникальное.

– Конь прекрасный, спасибо! Не беспокойтесь, ничего особенного мне не понадобится.

Мэр выпустил руку Талии.

– Насколько мы понимаем, вам нужен доступ к нашему центру голосования.

– Верно. Много времени моя работа не займет. Особых сложностей в ней нет.

– А потом? Вы ведь останетесь оценить наше гостеприимство? Нечасто к нам префекты жалуют.

– Я бы с удовольствием, только сейчас не время.

– На Блистающем Поясе проблемы? – спросил мэр, наклонив большую голову. – Мы слышали новости, хотя, признаюсь, должного внимания делам Пояса не уделяем.

– Нет, – дипломатично отозвалась Талия, – дело не в проблемах, а в графике, которого я должна придерживаться.

– Но немного-то погостить можно? – не унимался мэр.

Талия заметила острые белые зубы и почувствовала сладкий запах звериной еды.

– Нет, нельзя. В самом деле нельзя.

– Префект, вы просто обязаны остаться. – Граскоп оглядел других встречающих, мол, неужели Талия их расстроит?

В лицах у них еще просматривались человеческие черты, но и с изменениями в зоологическую сторону – например, у кого-то кожу заменял мех, у кого-то чешуя. А какие глаза! Прекрасные светлые омуты.

– Я не просто так упрашиваю. К нам почти никто не заглядывает. Визит представителя власти – вообще редкость. В таких исключительных случаях мы проводим импровизированные соревнования и приглашаем гостя судить. Мы надеялись, что вы поможете определить победителя в турнире воздушных рыцарей…

– Я бы с удовольствием, но…

– Договорились! – торжествующе улыбнулся мэр. – Вы останетесь! – Он захлопал лапами, предвкушая удовольствие. – Ах, как замечательно! Чудесный судья!

– Я не…

– Быстренько решим проблему с центром и займемся главным. Турнир будет великолепный! Готовы лететь за мной? Не любите низкую гравитацию – пришлю вам паланкин.

– Мне и так неплохо, – коротко ответила Талия.

Глава 11

Дрейфус устроился перед консолью, составляя запрос для поисковых турбин. Он искал предварительную информацию о семье Нервал-Лермонтовых. Том чувствовал, что уже слышал о ней, но не мог выудить подробности из перегруженных реестров своей стареющей памяти. Он ввел запрос и даже подумал, не протралить ли себя, как вдруг отсек содрогнулся. Казалось, в анклаве началось землетрясение.

Опасаясь худшего, Том поднял манжету, чтобы вызвать помощника. Он еще не произнес имя Спарвера, а консоль сообщила, что в зале турбин серьезное ЧП.

Дрейфус прошел через одежную стену и по каменным лабиринтам пробрался в отсек без центрифуги, в котором находились поисковые турбины. Уже на подступах к отсеку он понял, что случилась катастрофа. Префекты, лаборанты и роботы не бежали, а неслись навстречу. Когда Дрейфус добрался до вакуумного зала, медики уже выносили раненых. Раны были ужасные.