Гончаров и женщина-убийца - Михаил Петров

- Куда это? - настороженно спросила мразь. - Куда мы едем?

- А едем мы с тобой в чудесную деревеньку Антоновку, там у моего знакомого живет старенькая бабушка, но к ней мы заходить не будем - и знаешь почему? Потому что мы просто не доедем до деревни одного километра. Мы с тобой остановимся возле одного интересного колодца...

- Какого колодца? - Она с трудом себя пересилила, и я понял, что попал в точку. Кровь почти совсем отлила от ее лица.

- Ты не знаешь, о каком колодце я говорю? Не беда, скоро узнаешь.

Кажется, я ее достал. Откинувшись на спинку, она заревела во весь голос:

- Не хочу... в колодец... не хочу... останови... Я не виновата... не надо меня в колодец... Пожалуйста, я все скажу!

- Говори, где логово твоего шефа, жива ли еще Валя, сколько человек в вашей банде? Быстро, сука драная.

- Нас четверо... Валька жива, а где находится шеф, я не скажу, он меня убьет.

- Ну и дура, он-то убьет или нет - бабка надвое сказала, а я тебя замочу прямо сейчас. Говори, падаль, где ваше сучье гнездо.

Я остановился как раз напротив кошмарного сарая, ожидая ее реакции, но, судя по всему, место это было ей незнакомо, значит, о жуткой шахте она знала только понаслышке. Придется показать ей эту прелесть воочию. Только бы не сошла с ума, потом хлопот не оберешься.

Довольно бесцеремонно я швырнул ее на снег, намереваясь пинками довести ее до сарая, но девка почему-то вставать не хотела. Я нагнулся к ней, чтобы точнее поставить диагноз и вынести свой вердикт.

Ну не сволочное ли место? Опять в моих глазах вспыхнули яркие звезды, и я улегся рядом со своей подопечной. Правда, на сей раз ненадолго. Уже в следующую минуту на моих руках захлопнули наручники и грубо воткнули мою морду в снег. Неужели опять меня одурачили? Если так, то живым он меня уже не выпустит. Готовьтесь, господин Гончаров, в дальнюю дорогу.

Стервочка весело щебетала и благодарила своих спасителей, называя меня убийцей и насильником, который обманным путем затащил ее в машину и пытался изнасиловать прямо в дороге. Интересно, отвлеченно подумал я, кто же тогда держал руль? Краем глаза я отважился глянуть на происходящее. Боже мой, я чуть не лопнул от злости, когда увидел милицейскую форму.

- Козлы! - заорал я фальцетом. - Что вы делаете, немедленно ее повяжите, она же матерая преступница, не отпускайте ее.

Мне в висок уперся ствол автомата.

- Вот видите, - усмехнулась Пузанкова, - я ведь вам говорила, что он сумасшедший, теперь вы убедились сами. Ну, чао, мальчики, я пошла!

- Идиоты! - орал я в бессильной злобе. - Что же вы делаете, задержите ее! Вам же полковник голову за нее оторвет. Немедленно вызывайте дежурного, а ее задержите хотя бы на десять минут, до выяснения. Вы обязаны это сделать по моему устному заявлению!

Кажется, я докричался до их дубовых голов. Тот, что покрупнее, вежливо взял сучонку под руку, а его напарник связался с дежурным. Через пять минут рация унитазным голосом спросила:

- Костя, что там у вас, как ты там оказался?

- Волей токмо Господа Бога, а рядом со мной находится Варвара Михайловна Пузанкова, наводчица и любовница разыскиваемого нами Горбунова.

- Замечательно, немедленно тащи ее сюда.

- Ее вам доставит один из ваших парней, а у меня сейчас другие планы, возможно, к обеду я доставлю вам главную рыбину. Алексей Николаевич, разрешите мне взять с собой одного из этих милых сержантов, а то одному лезть в это логово не хочется, а пост здесь уже не нужен.

- Ты уже знаешь его адрес?

- В том-то и дело, что нет, но думаю узнать его в ближайшие полчаса, об этом я вам тотчас доложу.

- Хорошо, дай-ка рацию Митину.

Кто из них Митин, кто Титин, я, конечно, не знал, но вылез тот, что покрупнее, он почтительно выслушал мудрого начальника, отключился и вопросительно на меня посмотрел.

- Орлы! - взял я на себя руководство. - Кто из вас хочет поехать со мной?

- Кого выберешь, тот и поедет, мы с Генкой одинаковые, - ответил большой сержант. - Оба ништяк можем вырубить, оба ништяк пуляем.

- А что в том колодце, вы знаете?

- Ага, покойники, двадцать пять рыл. Начальник нам разъяснил.

- Если быть точным, то их, к счастью, только девять, десятым был я, но сумел выбраться. Дело, парни, не в этом, дело в том, что их туда сбрасывала стоящая перед вами падла. Мне думается, ее жертвы ждут не дождутся встречи с ней. И мы ее устроим. Пока мы будем ловить ее шефа, она проведет несколько приятных часов в обществе загубленных ею людей.

- Нет! Не надо в колодец. Я умру там, я буду жаловаться, слышите, я буду жаловаться!

- Вот и отлично, вот ты своим мертвецам и пожалуешься. Мы ее, ребята, просто так кидать не будем, разбиться может, тогда кайфа не будет. Мы ее аккуратненько спустим на веревочке, а завтра достанем.

- Не надо... Я прошу вас... Умоляю, не делайте этого, я все вам скажу.

- Говори, сука, быстро говори адрес вашего главного подонка. Ну!

- Петровка... пятый дом, он же убьет меня.

- Это уже ваши заботы, ты забыла назвать улицу.

- Там она одна... Что я наделала...

- Ты приняла правильное решение. Гена, забирай и вези ее лично Ефимову? Где ваша тачка?

- У нас ее нет, нас с утра привезли, а вечером должны забрать.

- Помогите, убивают! - вдруг сорвалась девка прямо под колеса резко тормознувшего грузовика.

- Вот вам и карета, миледи сама соизволила ее остановить. Пристегни ее к себе наручниками. Девочка экзальтированная, от нее всего ожидать можно, поосторожней. И еще, возле парадного городской больницы стоит моя "девятка" цвета "мокрый асфальт", когда сдашь багаж, пригони машину в Петровку. Ключи в замке зажигания. Счастливо добраться.

Деревня Петровка действительно имела одну улицу, в конце которой стоял дом номер пять. Оставив машину на въезде, мы отправились на разведку. Не доходя до дома метров сто, остановились, дабы лишний раз не привлекать внимание. Дом как дом, ничего особенного. Собачка во дворе отсутствует, машина тоже. Тишь да гладь.

- Ну чё, будем брать, что ли? - спросил мой напарник.

- Подожди, у них в заложниках женщина, моя жена, самое главное, чтобы она осталось жива, кроме того, они могут быть вооружены.

- А у меня "Калашников", они от одного его вида неделю кровью блевать будут.

- Иди-ка ты, Митькин, в машину, - заметив бредущего к нам местного аборигена, посоветовал я кровожадному напарнику. - Сиди и тихо жди моих указаний.

Здорово, мужик! - шагнул я навстречу неуверенно бредущему мужику. Как с утра головка, как торчит морковка?

- Да морковка-то торчит, а головка-то трешшит, - неожиданно для меня рифмой ответил дед. Воистину богата народными талантами Русская земля.

- Так в чем же дело? Или сельмаг не фунциклирует, или комков недостаточно?

Слезливые голубые глазенки испытующе и настороженно вперились в мое лицо.

- А что, мужик, почем дома здесь? - перевел я разговор в неинтересное для деда русло.

- По-всякому, недавно Витька, змей, хорошо свою хибару продал.

- Это какую?

- Да вона, на конце.

- А кому продал?

- Да леший их знает. Днем их не видно, только по ночам выползают. Не люди, а прям ведьмаки какие-то. Так ты это, кх, похмелишь, что ли?

- Непременно, если ты на время поменяешься со мной одеждой.

- Да ты чё? У меня ж все старое, в коровьем говне, а у тебя мундир козырный, новенький.

- Но мне нужен твой.

- Ну, если дурак, то мне-то что, давай меняться, где переоденемся?

- Да хоть вон в той машине.

- Не, я по чужим машинам не лазаю, ишшо увезете куда...

- Ну да, чтобы отнять твой драный зипун.

Поколебавшись, дед все-таки решился поменять свой деревенский фрак на меховой камуфляжный костюм, в котором и отправился за водкой.

Поглубже надвинув на глаза черную драную шапку, я по-хозяйски вошел во двор, пнул попавшееся под ноги ведро и заорал громко и хрипло:

- Хозяин, твою мать, где хозяин? Суки, приехали и носа не кажут. Эй, хозяин, я кому говорю!

Взобравшись на крыльцо, я отчаянно заколотил в дверь:

- Выходи, хозяин, поздоровкаемся, брезгуете нами, я вам щас все сени разворочу, выходи...

- Нет его. Уходите! - Дверь неожиданно отворилась. На пороге стояла высокая статная брюнетка. Это была она, последняя любовница Иванова, мой телефонный абонент и палач. Сомнений быть не могло.

- Давай хозяина, я поздоровкаться пришел.

- Я же вам ясно сказала, его нет. Уходите.

- А чё это ты на деревне не показываешься? Закрылись, понимаешь, и носа не высовывают, как ведьмаки, давай на пузырь, не то запалим вас к чертовой матери.

- Держите, только больше чтобы я вас не видела.

Она доверчиво протянула мне стотысячную купюру, о чем очень пожалела, потому что вместе с деньгами я схватил ее руку. Схватил и резко дернул на себя. На секунду она потеряла сознание, а мне было этого вполне достаточно. Расчетливо, чтобы не расколоть ей череп, я стукнул ее головой об косяк. Обмякнув, она послушно и смиренно сползла к моим ногам. Я продолжил скандал уже в сенях: