Ошейник для невесты - Наталья Александрова

И теперь еще эта история с фотографиями. Черт дернул Маргариту обратиться в агентство «Гудвин»!

Если бы не ее жадность, то ничего бы не было. То есть собачьей свадьбы не миновать, но тогда никто не стал бы путать конверты и убивать людей.

Больше всего на свете Лоле хотелось сейчас завалиться на диван с каким-нибудь детективом либо же опуститься в джакузи и не выходить оттуда долго-долго. Она подумывала об этом с таким вожделением, но, бросив взгляд вокруг, с сожалением отказалась от этой мысли. Она вспомнила, что кроме Пу И в квартире живут еще два животных, о которых нужно заботиться. Пу И был Лолин, кот Аскольд считался питомцем Маркиза, но попугай был общим, и Лола сообразила вдруг, что она уже очень давно с попугаем не общалась. Маркиз недолюбливал попугая Перришона, потому что хулиганская птица взяла себе за правило время от времени гадить на Ленины пиджаки. Лола говорила, что нет худа без добра, что эта попугайская нехорошая привычка отучит Леню разбрасывать свою одежду где ни попадя. В конце концов Перришон признал, что был не прав, и обещал, что больше это не повторится, но Маркиз все равно затаил на попугая недобрые чувства.

В последние дни Лоле было совершенно не до Перришона, и теперь она слегка забеспокоилась о его самочувствии. Она нашла попугая в клетке. Он сидел, грустно нахохлившись, и глядел на хозяйку полузакрытым глазом.

— Перренька, милый, — расстроилась Лола, — Перреньку все бросили, Леня Перреньку в клетку запер…

— Кошмар, — грустно сказал попугай.

Лола открыл дверцу и пригласила попугая на выход, но он что-то замешкался. Лола решила все же принять ванну с душистыми добавками, чтобы взбодриться, а потом со свежими силами заняться воспитанием Пу И. Только-только погрузилась она в ароматную пену, как из комнаты послышались какие-то странные звуки. Сначала Лоле показалось, что раздался грохот, как будто что-то упало, потом движение, топот, лай и, наконец, жуткий мяв, как будто коту отдавили лапу, да не одну, а все четыре.

Проклиная своих домашних любимцев и вообще все на свете, Лола выбралась из ванной, завернулась в полотенце и, оставляя на полу мокрые следы, побрела в гостиную на звуки драки.

Да-да, в гостиной развернулась самая настоящая драка, слышались звуки борьбы и даже летали по воздуху какие-то подозрительные пух и перья.

Путаясь в полотенце, Лола устремилась туда и увидела, что на полу валяются осколки ее любимой китайской вазы, которая прежде стояла на шкафу, что кот, выгнув спину и шипя, как раскаленный самовар, надвигается на Пу И, и что песик совсем пал духом, забившись в угол.

— Что у вас происходит? — грозно вопросила Лола, ей стало ужасно жалко своей любимой китайской вазы.

Пу И попытался проскочить мимо кота, но не тут-то было. Аскольд издал душераздирающий мяв и прыгнул на Пу И. Лола, до этого просто окаменевшая от удивления, потому что никогда она не видела воспитанного и невозмутимого кота в таком состоянии, опомнилась и кинулась в угол с криком:

— Отпусти немедленно Пу И!

Она схватила кота поперек туловища и отбросила в сторону. Кот, по пути успевший прилично разодрать ей руку, плюхнулся на удачно подвернувшееся кресло с глухим звуком.

— Вы с ума сошли! — закричала Лола. — Что это на вас нашло, хотела бы я знать? За вазу спрошу со всей строгостью!

Кот из кресла издал пренебрежительное шипение.

— Пуишечка, детка! Он тебя не покалечил? — воскликнула Лола.

Она бросилась к своему сокровищу, но поскользнулась на осколках вазы и едва удержалась на ногах. К тому же и кровь капала из расцарапанной котом руки. Лола совсем приуныла.

— Может, он взбесился? — спросила она Пу И.

Тот испуганно жался в угол и вид имел самый недоуменный.

И тут Лола заметила среди осколков сплющенный желтый небольшой предмет, в котором с трудом узнала единственную игрушку Аскольда.

Аскольд, кот серьезный и солидный, вел себя всегда очень обстоятельно, он был настоящим джентльменом. Ему чужды были всякие легкомысленные поступки. Это Пу И мог часами катать по полу любую подвернувшуюся игрушку, которых, надо сказать, у него было множество, Лола ничего не жалела для своего любимца. Аскольд любил проводить время, лежа в кресле, либо же валяться на кровати у Лени, смотреть телевизор (Маркиз покупал ему специальные кошачьи кассеты) или слушать, как Леня читает вслух.

У него была только одна слабость — детская точилка для карандашей в форме желтой груши..

С ней Аскольд иногда играл — катал ее по полу, пинал лапой, закатывал под разные предметы мебели и сбрасывал со стола. Леня очень уважал такую слабость своего кота и никогда не отказывался с ним поиграть. И вот, брошенная ваза попала на игрушку, и превратила ее в ненужный хлам.

— Кто сбросил вазу? — завопила Лола. — Неужели ты, Пу И? Разумеется, Аскольду не важна ваза, он очень обиделся, что ты сломал его игрушку!

Пу И выскочил на середину комнаты и громко негодующе залаял.

"Это не я! — возмущался он. — Это не я сбросил вазу со шкафа! Собаки не умеют залезать на шкаф!

Аскольд ничего не стал слушать и набросился на меня совершенно зря! Я пострадал безвинно!"

Лола поглядела на шкаф и заметила там что-то разноцветное.

— Ах, так это ты, пернатый негодяй, сбросил вазу со шкафа и свалил все на невинного Пу И! — закричала она. — Ты нарочно их поссорил! Господи, что за мерзкая птица!

Пу И был полностью с ней согласен.

— Разбирайся с Перришоном сам, — сказала Лола Аскольду, — а мы с Пу И немедленно уходим из этого дома!

Она наскоро вытерлась полотенцем, оделась и подхватила Пу И на руки.

Над низкой дверью, ведущей в подвал, висела ржавая железная вывеска с ядовито-розовой надписью «Салон Тату. Маэстро Волкодафф». Как настоящий знаток, Маркиз понял, что вывеска сделана такой неказистой не по бедности — напротив, это дорогой и модный дизайн в «кислотном» стиле.

Леня открыл дверь, пригнулся и вошел в низкое сводчатое помещение. Против двери сидел на колченогой табуретке, прикрыв маленькие глазки, толстый молодой парень с клочковатой рыжей бороденкой, облаченный в прорванные на коленях джинсы и короткую черную майку. Нижний край майки задрался, обнажив жирный волосатый живот. Толстые голые руки покрывала татуировка в виде переплетающихся синих змей. Услышав шаги, парень приоткрыл круглые бледно-голубые глазки и поинтересовался:

— Папик, ты дверью не ошибся?

— Не ошибся. — Маркиз налепил на лоб «привратнику» десять долларов, и тот тут же удовлетворенно закрыл глаза, большим пальцем указав Лене на дверь у себя за спиной.

Леня толкнул эту дверь. На этот раз он оказался в большой комнате, где всего было слишком много — музыки, дыма и людей.

Музыка была громкая, агрессивная и однообразная — какой-то тяжелый металл, такой тяжелый, что его хватило бы, чтобы потопить еще один «Титаник».

Дым стоял в комнате густыми плотными клубами, и от его сладковатого одуряющего запаха у Маркиза сразу закружилась голова. Люди сидели вдоль стен на низеньких обитых тисненой кожей скамеечках и лежали на блеклых потертых ковриках. Они полусонно курили и слушали музыку, и у них был такой вид, как будто они находятся здесь от сотворения мира и с тех самых пор не мылись, не причесывались и не меняли одежду. Впрочем, присмотревшись к ним, Леня понял, что их жуткие отрепья куплены в дорогих бутиках, а космы уложены самыми модными парикмахерами, и каждый из присутствующих побывал в руках опытного визажиста.

И еще всех присутствующих объединяли татуировки.

Татуировки были у них на всех доступных обозрению местах — на лице, на руках, на шее, на открытых животах девиц. Можно было предположить, что на местах недоступных обозрению татуировок еще больше.

Татуировки были однотонные и цветные, они изображали змей, скорпионов, ящериц, драконов, самых разных насекомых, пресмыкающихся, земноводных и млекопитающих. Кроме того, встречались цветы, деревья, звезды, гербы, надписи на самых разных языках, включая китайские иероглифы, и просто сложные геометрические узоры.

Появление Маркиза вызвало у здешней полусонной и равнодушной к внешнему миру публики некоторое оживление. Действительно, он выглядел здесь чужеродно, как член Французской академии на танцах в деревне Сковородкино или скорее как концертмейстер Нью-йоркской филармонии на охотничьем празднике племени людоедов Мвамбе.

— Дядя, ты что, думал, что здесь платный туалет? — вежливо осведомилось юное создание со слипшимися сосульками-дредами на голове и свернувшимся вокруг пупка красно-синим драконом.

— Нет, девочка, — возразил Маркиз, — меня прислали из твоей школы спросить, придешь ли ты на урок чистописания.

— Я приду на урок чисто арифметики! — беззлобно хохотнула в ответ девица. — И конкретно чтения!

— Ну и умница. — Маркиз прошел мимо разговорчивой школьницы и подошел к невысокому смуглому мужичку с заплетенной в косичку бородой, в котором определил что-то вроде здешнего администратора.