Жесткий ответ - Владимир Колычев

Все, с него хватит! Алена изменила ему. Никакая она не порядочная, а самая обыкновенная шлюха. И не нужна она ему больше…

Он глянул на время. Шестой час. Еще темно. Но скоро начнет светать. Когда он спустится в поселок, будет совсем светло. Там он сядет на автобус, и все — прощай, Алена!

Артем быстро собрал вещи, на скорую руку упаковал их в сумку, оделся. Но из номера так и не вышел. В самый последний момент к нему зашла Алена. Лицо заспанное, глаза слипаются. Такое впечатление, будто она лунатик, вернувшийся к себе после ночного путешествия по крышам. Она не сразу поняла, что Артем в сборе и полон решимости уходить.

— Что случилось? — удивленно спросила она. — Почему ты одет?. У тебя что, белая горячка?

— У меня?! Белая горячка?! У меня?!!! Ты сама-то где была?

— В туалет ходила, а что, нельзя?

— В туалет?! Не надо мне рассказывать. У Игната ты была!

— У Игната?! Ты спятил?!

— Давай, давай рассказывай! Слышал я, что вы с ним там делали!

— Там — это где?

— Вето номере…

— Тебе, наверное, приснился плохой сон?

— Я слышал, как ты стонала. Я знаю, что вы с ним вытворяли… И это был не сон. Я знаю, что не сон!

— Я?! Стонала?! А ну пойдем!

Она решительно взяла его за руку и повела за собой. Артем как телок на веревочке послушно поплелся за ней. Он хоть и был взбешен, но брыкаться не мог.

Они остановились возле двери в номер Игната.

— Ты что-нибудь слышишь? — спросила Алена.

Артем слышал. За дверью стонала женщина. И мужчина охал. Кто-то с кем-то занимался сексом. «Кто-то» — это Игнат. Но с кем?.. Алена вот она, рядом с ним.

Она постучала в дверь. Стоны тут же оборвались. Но через пару-тройку секунд возобновились. А потом открылась дверь. На пороге стоял Игнат, в руках початая бутылка пива.

— Что такое? — с пьяным недовольством грубо спросил он.

— Ничего. Просто Артем хочет знать, чем ты там занимаешься?

— Да пусть смотрит, — пожал плечами Игнат. — Ничего тут такого…

В комнате крутил пленку видеомагнитофон, на телеэкране мельтешили обнаженные тела — мужские и женские.

— Он что, порнуху никогда не видел? — вяло спросил бородач.

— Наверное, не видел, — ответила за Артема Алена.

В ее глазах стояла обида.

— Да нет, видел, — растерянно промямлил Артем.

— А это твое дело, видел ты или нет! — с надрывом воскликнула Алена — Все, можешь идти, я тебя не держу!

Обида усилилась. Голос ее дрожал как натянутая струна.

— Куда идти?

— А куда хочешь, туда и иди. Ты домой собирался. Давай, езжай! И чем быстрее свалишь, тем лучше!

— Я не хочу никуда уезжать!

— Не хочешь — оставайся. Но я тебя знать не знаю! Ты мне больше не друг!.. Я к нему всей душой, а он меня за шлюху держит…

— Придурок потому что, — хмыкнул Игнат. — Заходи, Алена, садись. Видик посмотрим…

— Посмотрим, — кивнула она. — Только порнуху выключи…

— Один момент… Эй, а ты чего стоишь? Вали отсюда!

Игнат нагло выпихнул Артема из комнаты и захлопнул за ; ним дверь.

Это была катастрофа. Алена ни в чем перед ним не виновата, а он обвинил ее в тяжком грехе. И все из-за того, что спросонья не смог отличить ее голос от голоса экранной шлюхи. Алена сильно на него обиделась. И ни за что на свете не простит его. А может, простит?..

У него еще была какая-то надежда на прощение. Поэтому он отправился к себе в номер. Забросил сумку с вещами в дальний угол, в одежде сел на краешек расправленной кровати. Тоска, хоть волком вой.

Алена появилась утром.

— Ты еще здесь? — удивилась она.

— Здесь, — со слезами на глазах кивнул он. — Прости меня!..

И она его простила. Хотя и не сразу.

— Ты не можешь так думать обо мне. Я не шлюха…

— Я знаю, — уже прощенный, кивал он в ответ. — Ты самая чистая. Ты самая лучшая…

Он был уверен в этом.

Вячеслав Борисович уже почти заснул, когда дверь в его комнату открылась и он увидел белую скользящую тень.

Ему только что начинал сниться какой-то кошмар. Женщины в белых мантиях, окровавленные зубы, горящие дьявольским огнем глаза. А тут такое же кошмарное видение, но уже наяву.

Он встрепенулся, дернулся, чтобы вскочить с кровати.

Но тут до него дошло. Это не видение. Это Валентина. Глаза у нее горят, но не потому, что она ведьма. А потому, что она сама напугана. И дрожит как осиновый лист.

— Мне страшно, — призналась она. — Можно, я лягу с тобой?

— Можно, — кивнул он.

Они не просто легли. Они обнялись. Как в старые добрые времена. Только сейчас их связывала не любовь, а страх.

Необъяснимый страх поднимался откуда-то из глубины души. Будто какая-то сатанинская сила выталкивала его наружу, комками подгоняла к горлу.

— Я знаю, это он, — исступленно бормотал Вячеслав. — Он вернулся. Он где-то здесь…

— Кто он? — дрожащим голосом спросила Валентина.

— Денис. Дьявол… Они здесь…

Реальный мир заколыхался как холщовый занавес на ветру. Вячеслав остро чувствовал, как со всех сторон на него надвигается вязкий туман параллельной действительности.

Он физически ощущал, как вокруг него сгущается ужас.

— Мне страшно, — твердила Валентина.

Она была напугана На нее давили те же ощущения.

А еще сегодня она сорвалась, наговорила ему всяких гадостей. Назвала его сумасшедшим. Мол, спятил он на своей чертовщине. Нет, он не сошел с ума. Он на самом деле знает, что против него ополчились черные силы. Он знает, что ему нельзя злить их. Это выйдет ему боком…

— Тихо!

Он вдруг услышал голос из комнаты сына.

— Я должен сообщить им, что со мной все в порядке, — сказал Артем.

С кем это он разговаривает? И вообще, как он оказался дома?

Вячеслав Борисович медленно поднялся с кровати, сунул ноги в тапки.

— Это Артем, — холодея от ужаса, пробормотал он. — Надо идти к нему…

— Я с тобой, — попросилась Валентина.

Вячеслав слышал, как стучат ее зубы.

Они вместе вышли из спальни, в коридоре включили свет и направились в комнату Артема.

— Здесь никого нет…

В комнате было пусто. Кровать аккуратно заправлена.

Померещилось…

Они включили в комнате свет. Вернулись к себе. И в спальне тоже зажгли свет. Чтобы не было так страшно.

— У меня с вечера галлюцинации, — сказала Валентина. — И страх какой-то непонятный. Будто чего-то наглоталась…

— Нет, ничего ты не наглоталась Это настоящий страх Он идет из земли… К тебе из милиции приходили?

— Да.

— Ты заявление написала?

— Да, я же тебе рассказывала.

— И завтра в милицию идешь… Не надо…

— Не надо! — подтвердил Артем.

Да, это был его голос. И он доносился из его комнаты. От ужаса Вячеслав почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы.

Но это было еще не все. Неожиданно погас свет. И тишину дома взорвал громкий насмешливый голос Дениса:

— Не надо никуда ходить!

Он шел, казалось, из самих глубин ада.

Валентина вцепилась в руку Вячеславу, крепко прижалась к нему. Ее трясло.

— Не надо никуда ходить. Тогда все будет хорошо.

А это уже говорила Алена.

— Они где-то здесь! — с трудом выдавил из себя Вячеслав.

Но не нашел в себе сил подняться с места и обойти дом.

Скоро зажегся свет. Но и сейчас в нем не было ни грамма храбрости. И Валентина также не могла прийти в себя.

Свет больше не гас. Голосов не было. Мало-помалу они успокоились. И даже набрались смелости, чтобы обойти весь дом. Но никого не обнаружили. Не было ни Артема, ни Алены, ни Дениса. Но ужас продолжал жить в их онемевших душах. Ни о какой милиции не могло быть и речи.

Глава 12

Валентина Сергеевна появилась в отделе перед самым обеденным перерывом. Федот как раз был свободен. Ничто не мешало им отправиться составлять фоторобот молодого человека по имени Денис по фамилии Черт Знает Кто.

— Я бы хотела забрать заявление, — тусклым голосом с порога объявила она.

— Почему? — опешил Федот.

— Потому что ничего не было. Не было никакого Дениса.

Никто моего мужа не избивал…

— Подождите, подождите, — забеспокоился Федот. — Присядьте, успокойтесь, водички вот выпейте.

— Мне не надо успокаиваться, — покачала она головой. — Я спокойна… Извините, что мне пришлось вам солгать.

— Когда? Сейчас?

— Нет, раньше… Ничего не было, уверяю вас.

Вообще-то, Федот привык к тому, что свидетели и потерпевшие могут менять показания. Времена нынче неспокойные, все боятся за свою шкуру. В силу милиции мало кто верит Вот и Валентина Сергеевна пошла на компромисс с преступниками. Отказывается от своих показаний. Почему?

— Что случилось? — спросил он.

— А что могло случиться? — Она невольно отвела взгляд в сторону.